Есть время жить
Шрифт:
— Одни боялись Бонса, другие — Пью, а меня боялся сам Флинт! — гремел Айвар, опираясь на швабру, как на костыль. Судя по смеху Асты, у него получилось ее развеселить, а то ходит сумрачная, как привидение, хотя по вполне понятной причине: ее родители с двумя младшими братьями жили в небольшом городке под Клайпедой, и связаться с ними она никак не могла. Да и как ты свяжешься? Мобильной связи уже нет, а до ее дома больше двухсот километров, далековато сейчас для поездок. Ничего, немного осмотримся и придумаем, как про них узнать. Альгис, ухмыляясь в свои пышные рыжие усы, наблюдал за этим театром одного актера, а я лениво возился с ремингтоном. Все были при деле, даже кот Левка, который весь день обыскивал
— Робби, ты как к мародерству относишься? — спросил сосед.
— Как к любой неприятной работе, которую надо делать, — ответил я, бережно откладывая винтовку в сторону. — Причем, по возможности, быстро. А что?
— Завтра собираюсь на новую дорогу сходить. — Альгис присел рядом на стул. — Не хочешь присоединиться? Вдвоем — оно и быстрее, и безопаснее будет. На лодке пройдем во второе озеро, через протоку, а там метров тридцать пешком через лес.
— Втроем пойдем. — Я кивнул на Айвара. — Раненый может в лодке посидеть; руки у него здоровые, грести сможет. И постережет заодно. Кстати, откуда лодка?
— От Витьки осталась плоскодонка, вроде как по наследству. Я ее в камышах у Птичьего острова спрятал. А на обратном пути сети в протоке поставим. Надоели мне уже макароны с тушенкой — во как! — Он резанул рукой себе по горлу.
— Ох и браконьер же ты, Альгис! И как тебя Витька, царство ему небесное, не поймал?
— А он знал, что я не для продажи, — хитро прищурился сосед, — поэтому и не ловил. Не с удочкой же мне, старому, сидеть.
Ну, про старость он лукавил. В свои шестьдесят пять выглядел крепким мужиком, к тому же был известным в округе ходоком по одиноким дамочкам.
— Так что, утречком двинем?
— Двинем, пожалуй. — Я подумал. — Надо пару мешков взять, сумку и рюкзак. Фомку какую-нибудь, багажники открывать, и резиновые хозяйственные перчатки — у нас в подвале целая упаковка лежит, отец покупал, когда деревья химией опрыскивали. Айвар останется в лодке с бенелли, а на дорогу возьму сайгу. Ну и пистолеты, конечно. Ему в лодке одного магазина к глоку по уши хватит, остальные десять беру с собой. Кстати, если там стреляли, значит, оружие должно остаться. Со своей немецкой трещоткой много не навоюешь, да и патронов маловато. Дробовик хороший нужен. Кстати, а от Витьки что, ничего не осталось по наследству?
— Осталось, конечно. Двустволка ИЖ-27. Я ее Видмантасу отдал. Помнишь соседа, живущего у ворот? Вот ему и отдал, он же у нас первый с краю, а сидит без оружия.
— Добрый ты, Альгис, — оружие раздаешь просто так.
— Не просто так, за три ящика тушенки. — Он ухмыльнулся. — Хотя надо было пять просить! Он мужик зажиточный, но скупой — три ящика и то еле-еле выторговал.
Пока Айвар с Альгисом обсуждали завтрашнюю поездку, я сидел и рассматривал Асту. И куда только ее напускной феминизм подевался? Знал ее уже лет пять — ровно столько было коту Левке, которого возил в лечебницу по разным кошачьим делам. Лет двадцати семи, незамужняя, судя по фамилии [18] , молодая женщина, по-прибалтийски высокая и зеленоглазая. Она всегда любила подчеркнуть, что является сторонницей этого, тьфу ты, равноправия.
18
В Литве по фамилии женщины легко определить, замужем она или нет. У замужних фамилия заканчивается на «-не», а у незамужних на «-те».
Машину загнали в кусты у самого берега. Альгис поднял повыше отвороты болотных сапог и ушел в заросли камышей. Громыхнула цепь, и через несколько минут он вернулся, вытаскивая добротную деревянную лодку, выкрашенную в зеленый цвет. Айвар по рации связался с Астой и, получив ее заверения, что из дома она ни за что не выйдет, успокоился. Опекун, блин. Вчера мы долго думали, оставлять ли ей пистолет. Стрелять она пока не умеет, поэтому оставили ей рацию, бейсбольную биту и строго приказали сидеть в доме. На приказ она отреагировала как истинный борец за равноправие, то есть послушно кивнула. А что, такой модернизированный феминизм мне нравится. Разместились, усадив нашего «долговязого Джона» на весла, и отчалили.
Озеро было довольно большим, примерно полкилометра в длину и метров триста в ширину. По всему северному берегу тянулся песчаный пляж, излюбленное место отдыха горожан, а на прилегающих к пляжу склонах поднимались в небо корабельные сосны, — красота, да и только. Метрах в ста от берега лежал небольшой остров, где летом гнездились чайки, постоянно отбивая атаки ворон, воровавших яйца из гнезд. Люди были умнее птиц и, по вполне понятной причине, на острове появляться опасались. Помню, в детстве мы с приятелем один раз рискнули туда наведаться, а потом долго отстирывали одежду от птичьего помета, который нашли даже в застегнутых карманах рубашек. Прошли узкой, заросшей камышами протокой в соседнее озеро и не спеша добрались до его западной части. Туман уже разошелся, и, не причаливая, мы внимательно осмотрели берег в бинокль. Чисто. Почти чисто…
У самой кромки берега стоял зомби. Одно плечо у него было сильно изорвано; судя по всему, кто-то набросился ему на спину. Ну, укушенных мы уже видели, странно было не это, удивила его реакция на проплывающую лодку. Он стоял и смотрел на воду, потом скользнул взглядом по лодке и опять уставился на воду.
— Блин, рыбак просто, — тихо прошептал Айвар.
— Точно, — согласился Альгис, — как есть рыбак. Мол, плывете себе — и плывите, нечего мне рыбу распугивать.
— У них что, остаточная память присутствует? — поинтересовался я. — Интересно получается… Хотя вполне может быть. Айвар, вспомни Лайсвес-аллею, где по магазинам пробежаться не смогли из-за обилия мертвяков.
Меня еще тогда удивил этот факт, ведь зомби двигались по улицам не просто так, бессмысленно, — они подчинялись каким-то своим внутренним меткам. Это что, остатки памяти в гниющих мозгах или рефлексы? Больше всего нежити собиралось у торговых центров, супермаркетов и на центральных улицах города. Не хватает нам еще такой радости, как зомби с мозгами. Пусть уж лучше банально агрессивные, чем думающие. Эдак можно дожить до того, что мертвяки будут засады на людей устраивать. Вот тогда обрадуемся, кровавыми слезами умоемся.
Когда мы причалили, я выпрыгнул из лодки, захватив с собой деревянное весло. Патронов немного, да и шуметь перед походом на дорогу неохота, а то приползут эти, альтернативно живые, на выстрелы. Когда я уже почти подошел к зомби, он наконец оторвал взгляд от воды и начал поворачиваться ко мне. Пришлось испортить ему рыбалку — извини, на том свете рыбку половишь. Мы с Альгисом забрали из лодки набор мародера, то есть сумки, мешки и фомку, и двинули в сторону леса, а Айвар, отплыв немного от берега, опять начал связываться с Астой по рации. Ей-богу, он к ней неровно дышит, вот бабник старый!