Естественный отбор

Забусов Александр

«Ну и ну,… себе струя! Сколько слышал, читал про это явление природы, но чтобы так увидеть воочию, даже не предполагал. Это же огни Святого Эльма».

— Что сие есть?, — задал вопрос все тот же Лис.

Хотел ответить Егор, да вовремя прикусил язык. Какой нафиг Эльм? Кто его в этом времени и захолустье знает? Ответил как всегда рассудительный Вторуша:

— Плохое место, нужно его обойти.

— Правду кажеш, смертный.

Хриплый голос послышался буквально в пяти шагах от скучившихся русов.

Все как один обернулись, руками потянулись к оружию.

Из-за дерева вышел здоровенный мужик в бараньем полушубке в теплую на юге пору года. Неподпоясанный, без шапки, по мнению Лихого, похожий на классического бомжару. Бровей и ресниц на лице не видно, карноухий, правое ухо отсутствовало вовсе. Борода козлиная, клинышком, редкие волосы зачесаны налево. Лиходеев хмыкнул, еслиб не бороденка и отсутствие уха, вылитый Адик Гитлер, собственной персоной. Хоть сейчас бери его и кино про войну снимай. Нда! За плечами у незнакомца висела дорожная котомка.

— Прав, смертный, — остановил свой взгляд на ветряке, совсем не заботясь о том, что пятеро воев готовы наброситься на него и порубать в капусту, повторил незнакомец. — Плохое место, чертова мельница. Перуницы второй день поджигают, да все без толку.

Егор чуть расслабился. Коль пошел разговор, стало быть не до драки дойдет. Молвил:

— Кто ж так поджигает? Ну ветер ладно…, а дождь-то зачем? Сырое плохо горит. Им бы бензинчиком жилищный сектор окропить, а они водой.

— Так ведь как умеют. У них одно без другого не получится.

— Ты кто?

— Не узнал? Хозяин я здешний. Людины по разному называют: вольный, ляд, лесовик, шатун, дикинький мужичок, цмок, царек с золотыми рожками. Хм! Где они рожки-то золотые увидали, право не знаю. Иные лесовым царьком величают, господарем над лесом.

— Леша-ак!, — Воскликнули разом Богдан со Смеяном.

— Во-во! Правильно. А то уж я думал…

Мужик подошел ближе, вперился взглядом в глаза Лиходееву, признав в нем старшего. Пояснил поконкретней:

— Сей ветряк, прибежище нечистой силы. Здесь тринадцать чертей трудятся неустанно, людские косточки перемалывая.

Лихой осклабился. Оно конечно может этот мужик и верховенствует в лесу, но преврать мастак. Ну откуда столько костей, да еще людских, набрать можно? Задал наводящий вопрос на эту тему.

— Так ведь на все реальности вселенной, а их поверь бесконечное множество, ад византийский только один. Вот когда грешники свой срок «отматывают», людской материал из чистилища распихивают по разным инстанциям, а кости на мельницы отправляют.

— Что ж лопасти на месте стоят, не крутятся?, — Уже по другому, как бы оценивающе, смотрел Лихой на светящееся огнем строение. Удивляться чему либо в этом мире пора настала прекращать.

Лешему нравился адекватный смертный. Действительно лидер, хоть и молод совсем.

Остальной-то народишко испуган. Вон как в мечи вцепились, аж кожа на косточках рук побелела. Обычное дело, боятся.

— Так известно, почему, — ответил нежить, ватажку людин. — Ровно в полночь запустят. Завертится, дай срок! Аж до третьих петухов пляски да игрища нечисть устроит. Житья от них ни нам, ни людям не стало. Такое соседство и лесу плохо.

— Так пока белый день стоит, подойди да сожги!?

— Ага. Умный! Люди лысой горы боятся, а нас, нежить, обережная черта через себя не пущает.

— Что ж, так и будешь терпеть такое соседство, хозяин?, — хмыкнул Егор.

— А ты помоги.

— Как?

— Придумай. Ты же умный.

— Эх! Самому б кто помог.

— А в чем надобность?

— В Чернигов торопимся. Опаздываем. Княжну выручать нужно.

Если бы можно было услышать мысли, то от скрипа лешаковых извилин проснулся бы весь лес. Лиходеева изыскания нежити не цепляло, у него своя дорога и кроме него ее пройти некому. Народ же окуклившись от присутствия лешего, наблюдал за действиями своего атамана. Лешак придя к какому-то выводу, озвучил свои умозаключения:

— Могу быстро перебросить вас верст на двести к стольному граду, дальше урочища другого хозяина, не моя земля.

Лихой напрягся. Двести по местным меркам расстояние приличное, его еще пройти нужно. Соглашаться. Непременно соглашаться!

— Двести, говоришь?

— Не далее.

— А как?

— Лесавок напрягу. Закрутят каруселью, и порывом ветра унесут вас в нужную сторону.

— Так-так!

Только Лихой хотел соглашаться на сделку, когда позади кто-то подергал за рукав. Рассудительный Вторуша зашептал в ухо:

— Обманет, боярич. Скольких людин по лесам морочит, не счесть. И тебя обманет. Ежели по другому нельзя, хай именем Велеса клятву принесет.

Леший не подвел, поклялся. Видно здорово припекло соседство с нечистым. Лиходеев не собирался впутывать в аферу всю свою братию. Визуально изучал чертово пристанище. Между тем, почти стемнело совсем. Моросящий дождик и ветер ущухли, мерзопакастная сырость осталась. Оглянулся на местного красавца, спросил:

— Пока меня не будет, моих орлов приюти, обогрей…

— Ага, и накорми. — продолжил мысль лесной господарь.

— Нет, поесть они и сами сгоношат.

— Договорились.

С ветви березы, будто в подтверждение договора, раскатисто подала голос ворона, слетев, уселась на плечо лешаку.

— Ну, чего тебе, карга старая?

Та словно отвечая, снова подала голос:

— Ка-а-а-г-г!

— Ага, на мельнице первый игрец появился. К полуночи все тринадцать собирутся.

— Почему игрец?

— А они в карты горазды играть. Вот одно из прозвищ и назвал.