Эта гиблая жизнь
Шрифт:
4. Белорусское чудо
Ещё в Минске бросилось в глаза: разрушительных издержек форсированного хода реформ, с чертами чудовищного социального расслоения, здесь явно не наблюдалось. Ни скверного разбитого асфальта, ни угрожающего нашествия на город коммерческих киосков, ни измученных женщин-рабынь за лотками, уставленными заморской картошкой и бананами, ни крикливой рекламы западных товаров, ни шпаны, ни наркоманов, ни безработных интеллигенток, трясущих китайским бельём на улицах, дабы заработать на его перепродаже. Необычайная чистота и ясность самой столицы, чистота лиц и спокойствие
Оказалось, что в Белоруссии не закрыто ни одно предприятие. Белорусская промышленность и сельское хозяйство сохранили свою независимость, и белорусский народ оказался избавленным от трагической необходимости пополнять десятками и сотнями тысяч число безработных из-за сокращения производства. Это при том, что общая тяжелейшая беда всех республик бывшего Союза, – разрыв экономических связей, – ударил по Белоруссии куда как больно и был усугублен чернобыльской заражённостью огромных площадей радионуклидами.
Немногочисленным проституткам в Минске решительно не даёт развернуться специальная полиция нравов. О проблемах юношеского гомосексуализма или детского сифилиса заговаривать здесь, как и подобает в хорошем обществе, – неприлично.
Следов разрухи, нравственной и экономической, не обнаруживалось и на периферии, хотя мы имели возможность ездить по Белоруссии, одолевая расстояния до 700 км в сутки. Никто не препятствовал нашему знакомству с любыми сторонами жизни республики.
Порядок и необычайная, истовая любовь к своей земле проглядывались во всём – в опрятно подстриженных кустах даже внутри дворов, в тщательно окрашенных фундаментах самых старых домов, содержащихся в большой аккуратности. Камни-валуны – и те трогательно обсажены цветами, ухоженными и прополотыми. Ни клочка брошенной, замусоренной, ничьей земли...
Самое же главное в Белоруссии – это то, что люди склонны терпеливо и добросовестно трудиться, оставаясь полностью свободными от неуёмной, страстной погони за личным самообогащением, так присущей, к примеру, современной Москве и так меняющей, искажающей сам облик людей и образ их поведения.
В ОАО «Гомельдрев» нам показали многочисленные образцы элитных мебельных гарнитуров, выполненных с применением уникальных деревообрабатывающих технологий, по эскизам своих художников – выпускников Строгановского училища.
Мне приходилось видеть сверхэффектные западные гарнитуры стоимостью в полсотни тысяч долларов, украшающие квартиры московских преуспевающих бизнесменов. Должна сказать, что по сравнению с этими, белорусскими, они были тем же самым, что одежда из Лужников по сравнению с художественными льняными изделиями отечественных изготовителей. Там, где импортная мебель только ловко имитирует дерево в своей отделке пластиком, белорусская украшается искусной резьбой по дереву настоящему, из разнообразно подобранных и редких его пород.
Вообще, отрадный признак настоящего и подлинного весьма присущ Белоруссии, какой бы стороны её жизни это не касалось.
За сверхприбылями здесь гнаться как-то не принято. Считая цены на свои уникальные, художественные гарнитуры вполне разумными, «Гомельдрев»
Заметим, что Белоруссия избежала отсоединения соцсферы от предприятий. И значительная часть прибыли того же ОАО «Гомельдрев» уходит на её содержание. А вот данные по Мозырьскому нефтеперерабатывающему заводу. Пять заводских детских садов посещает 1360 малышей. Дети работников завода составляют только две трети из их числа. У остальных родители работают на «чужих» предприятиях. И в то же время более 170 детей заводчан спокойно ходят в детские сады, находящиеся на попечении других предприятий.
В республике не закрылся ни один Дворец культуры. Сохранились все спортивные секции, все кружки художественной самодеятельности, и число их – растёт, а не убывает. Социальных условий для развития всяческих пороков постсоветская Белоруссия создавать, как видим, не стала.
В организации общественной, политической, производственной жизни Белоруссия сохранила максимум полезного «советского» с сильным государственным контролем и государственным регулированием рыночных элементов в экономике. То, что, к примеру, послужило истинной причиной вывода из состава Российского Правительства Олега Сосковца, идеолога государственного регулирования капиталистических преобразований, в известной мере осуществляется в Белоруссии. Её не разрушенные поспешной ломкой и дроблением предприятия оказываются сегодня наиболее подготовленными к интеграционным процессам между странами бывшего Союза, а также к разным формам сотрудничества со странами Запада. Тот же Мозырьский НПЗ, традиционно производящий продукцию с хорошими характеристиками, пользующимися устойчивым спросом на внутреннем и внешнем рынках, проводит, тем не менее, объёмную реконструкцию предприятия, поэтапно осуществляя разработанную здесь, а не где-то, программу. Под гарантию Правительства республики Беларусь уже получены инвестиционные кредиты на общую сумму 100 млн. немецких марок.
С января этого года здесь действует совместное предприятие – «Славнефть – Мозырьский НПЗ-2» как гарант окончательной реконструкции. В ходе реализации каждого из этапов реконструкции получается дополнительное количество высококачественной продукции, отвечающей перспективным европейским стандартам. А учредителями нефтегазовой компании «Славнефть» являются Госкомимущество Российской Федерации, Мингосимущество Республики Беларусь и около 4 тысяч физических лиц – акционеров Мозырьского нефтеперерабатывающего завода.
Экономические преобразования в Республике Беларусь проводятся по конкретной сверхидее. Сформулирована она здесь предельно чётко: это – «построение свободного процветающего общества, в котором всё подчинено интересам человека труда». Об этом говорил и Николай Войтенков, председатель Гомельского областного исполнительного комитета. Право, даже не верится, что все последующие слова председателя относятся к области, больше всех других пострадавшей от чернобыльской катастрофы: