Эта война еще не кончилась
Шрифт:
Борис, злорадно улыбаясь, смотрел влево.
Проследив за его взглядом, Денис увидел, как из развалин трехэтажного здания выносят накрытые тела.
– Это школа была, – сказала Марият, – а сейчас какая-то казарма для наемников.
– Восемь, – довольно кивнул Бабич. – Меня вот что поражало: по телику говорили – самолеты нанесли удары по позициям боевиков. Уничтожено двенадцать сепаратистов. Как так? С самолетов бьют, и двенадцать? Хреновина какая-то! Но как увидел эти подземные переходы, понял. Они, сволочи, как самолет засекут, в щели попрячутся
– И домам достается, – перебил Денис. – Хорош базарить, – уже резко добавил он. – Пошли.
К этой войне, которую называют антитеррористической операцией, народ России относится иначе, чем к предыдущей. Конечно, противники этой войны есть, но поддержка народа ощутима. На передовую отправляются подарки для солдат. Подарки собирают школы, организации, простые люди – все те, кто болеет за наших ребят. Ведь война живет рядом с каждым из нас. И воюют настоящие мужчины, которых кое-кто называет «детьми в камуфляже». Они, как бы их ни называли, делают истинно мужскую работу, защищая Родину и нас.
– В бога мать! – выплеснул злость Борис, щелкнув себя по кончику носа. – Сутки с лишним сидим в этом бункере. Вот влипли! Точно, скоро в город войдут.
Они прошли три квартала, когда по городу снова ударили самолеты. Они укрылись в подвале мрачного на вид здания. Там сидели пять женщин разного возраста, трое мужчин в штатском и шестеро детей не старше семи лет. Все чеченцы. Едва они прошли в подвал, рядом грохнул взрыв, и вход засыпало. И вот уже несколько томительных часов все обитатели подвала пытались прокопать проход. Работали молча, не вступая в разговоры. Отдыхали по очереди. Отношение к вооруженным русским изменилось после того, как Маша с разрешения Дениса дала всем детям по половине яблока, половине шоколадки и по три виноградинки. Бабичу это не понравилось.
– Кто знает, – буркнул он в ответ на укоряющий взгляд Малики, – сколько нам выбираться. Мы-то обойдемся супами и водой, а Маше надо что-то более существенное. – Он здорово устал и спросил работающую рядом Марият: – А почему они на помощь не зовут? Может, услышит кто-нибудь и их откопают.
– Если и услышат, то только боевики. А им плевать на всех. Это старая кочегарка, и здесь у них ничего нет.
– В бога мать! – снова буркнул Борис.
Спали мало. Мужчины и девушки понимали, что нужно покинуть город до входа подразделений армии и уличных боев. Наконец Денис сумел прорыть в заваленном входе отверстие. И все бросились его расширять. Первыми на улицу выбрались дети, им помогали. Даже Бабич подсаживал маленьких чеченцев.
– Так, – присев, вздохнул Денис. – Ты, Машенька, сейчас вылезешь и посмотришь. Если увидишь бородатых дядек с оружием, посчитай их. Ты ведь умеешь считать? – стараясь не обидеть девочку, осторожно спросил он.
– Да, – ответила девочка, – меня бабушка учила.
– Отлично. Вот и сосчитай дядек. Скажешь нам, сколько их. Поняла?
Маша
– Может, лучше я? – спросила Малика.
– А если здесь твоя знакомая? Нас закидают «лимонками», и все дела. На девочку внимания не обратят.
– Но видно, что она русская, – вмешался Бабич.
– Выходите, – послышался сверху голос одного из мужчин, – никого нет.
Бабич и Калмыков подошли к выходу.
– Никого, – повторил заглянувший в проход чеченец.
– Пошел я, – бросил Борис и, передернув затвор автомата, начал вылезать.
Денис напряженно смотрел ему вслед.
– Все о’кей, – услышал он.
Денис помог вылезти Маше и сразу выбрался сам. Девушки за ним.
– Спасибо, – буркнул Борис чеченцу в потертом джинсовом костюме.
– Вы не наемники, – неожиданно проговорил тот. – Кто вы? Разведчики?
– Ты просто как электрочайник, – усмехнулся Борис, уткнув ствол автомата ему в живот. – Ты хоть слегка подумал, прежде чем спросить?
– Идрис? – удивленно протянула Малика.
– Значит, ты, – сказал он. – Я не был уверен, иначе бы подошел…
– Кто он? – не спуская глаз с чеченца, спросил Денис.
– С Исой вместе в милиции работал.
– Ты-то при каких сейчас? – подозрительно осматривая его, поинтересовался Бабич. – Был ментом, а сейчас что, в безопаске Басаева или Масхадова пашешь? – Он специально говорил с блатной интонацией. Ему нужно было увидеть реакцию чеченца.
– Кто они? – сунув руку за пазуху, быстро спросил по-чеченски Идрис.
– Друзья, – по-русски, увидев, как русские сделали шаг вперед и направили автоматы на чеченца, ответила Малика. – А ты сейчас на чьей стороне?
– Зачем ты так, женщина? – недовольно по-русски спросил чеченец. – Я не бродячая собака, из стаи в стаю не перебегаю.
– Значит, свой, – усмехнулся Борис. – Тогда вот что – сможешь вывести нас из Грозного? А то чувствую, застряли мы в столице вашей мятежной республики.
– Мне тоже надо уходить, – сказал Идрис. – Я свою работу выполнил. У вас документы есть?
– Во, – вспомнил Бабич и достал справку заместителя начальника отдела снабжения народного ополчения. – Только фотку сменить.
– Откуда это у тебя? – удивился чеченец. – Аваев. Он же верный пес Масхадова. Чапаева сейчас взяли сотрудники ФСБ, он возглавлял отдел по снабжению. Аваева назначили…
– Стоп! – остановил его Денис. – Какой такой Чапаев? Василий, который в Урале утонул?
– Начальник снабжения армии Ичкерии, – ответила Малика, – Василий Чапаев.
– Ни хрена себе! Но черт с ним, с однофамильцем и тезкой легендарного комдива. Подойдет эта хреновина? Фотку переклеить, и все дела. Вообще-то этого Аваева по физии, наверное, знают.
– Откуда у тебя его документ? – повторил вопрос Идрис.
– Он убил его, – ответила за Бабича Малика.
– Делов-то, – буркнул Бабич, – завхоза завалил. Если бы Басаева или Масхадова…
– Он расстреливал русских, – сказал Идрис. – С самого начала с ваххабитами. Поставлял оружие и взрывчатку…