Эти синие глаза

Кэбот Патриция

Глава 5

Рейли так стремительно вскочил, что с грохотом полетел стул, заставив не одного из его вчерашних собутыльников заворочаться и застонать.

Рейли не обратил на это внимания. Он так сильно подался вперед, что его сжатые кулаки легли по обе стороны тарелки графа, и зашипел ему прямо в лицо:

— Вы мерзавец! Если бы при мне был мой пистолет, я бы сделал большую дырку в вашей самодовольной физиономии, и она была бы так велика, что сквозь нее можно было бы увидеть

океан!

Гленденинг, казалось, очень удивился, но не настолько, чтобы перестать жевать.

— Спокойнее, Стэнтон, — сказал он. — Я собираюсь на ней жениться.

Рейли недоуменно заморгал:

—Что?!

— Конечно, я женюсь на ней. Неужели вы вообразили, что я беру своих любовниц силой?

Рейли хотелось сказать: «Вы как раз и производите такое впечатление», но он вдруг подумал, что Гленденинг бравировал своим цинизмом и такое заявление только польстило бы ему, а он ничуть не собирался льстить этому субъекту и потому ответил:

— Ну, вы же не прочь переспать с женами своих друзей, поэтому нет ничего удивительного в том, что я подумал о вас плохо.

Лицо Гленденинга помрачнело.

— Они вовсе мне не друзья, — сказал он твердо, по-видимому, гораздо больше уязвленный предположением о том, что мог якшаться с рыбаками, а не обвинением в блуде. — Вы что, шутите? Они мои люди. Как вы понимаете, это большая разница. Право феодала и тому подобное.

Рейли недоверчиво помотал головой.

— Право феодала? — переспросил он. Это было намного хуже того, что он слышал в Лондоне, хуже того, что ему доводилось слышать в Оксфорде.

— Да. — Гленденинг взмахнул ножом для масла. — И вы это знаете. Хозяин поместья сохраняет право первой ночи. А почему бы и нет? Не то что я пользуюсь им. Вовсе нет. Я хочу только сказать, что имею право потребовать этого. Но похоже, что они сами не прочь… Я хочу сказать, они не против того, чтобы я лишал их невинности. И не могу сказать, что знаю почему.

Но Рейли-то это было ясно. В любом соревновании он одержал бы победу благодаря своей внешности и статям. Какая женщина в здравом уме предпочла бы Адама Макадамса Йену Маклауду?

Этот малый был величиной с дом и красив особой красотой.

И уж, несомненно, этот Гленденинг был самым богатым и желанным женихом на мили вокруг.

— В таком случае что же думает мисс Доннегал? — поинтересовался Рейли. — Если все леди этого острова только и мечтают прыгнуть к вам в постель, почему вам приходится силой заставлять мисс Доннегал перебираться из своего дома в ваш? Не должна ли она броситься к вашим ногам, как здешняя Флора?

Он кивком указал в сторону кухни, где скрылась Флора. Лицо Гленденинга приняло задумчивое выражение. Но жевать он не перестал.

— Конечно, она должна была бы это сделать, — ответствовал граф, — но она, как я уже сказал, несколько упряма.

— Неужели

настолько упряма, что ответила отказом на предложение графа выйти за него замуж? — Рейли наклонился, чтобы поднять свой стул, и сел на него. — Не могу припомнить ни одной девушки в Лондоне, которая отказалась бы от такой чести и проявила подобное упрямство.

За исключением некой мисс Кристины Кинг. Но ведь она отказала маркизу, а не графу. Да и это можно было утверждать с большой натяжкой, потому что Рейли частенько отказывался признаваться в том, что он маркиз.

Гленденинг кивнул. Впервые с того момента, как принесли еду, он перестал запихивать ее в рот. Теперь же он подался вперед и заговорщически понизил голос:

— Знаю, Стэнтон. И скажу вам, что это начинает меня… слегка беспокоить. — Он заговорил еще тише: — Я начинаю думать, что даже не нравлюсь девушке.

Рейли тоже понизил голос, хотя следовало бы заметить, что в тоне его звучала явная ирония:

— Не могу себе представить почему. Вы ведь всего-навсего собираетесь выбросить ее из дома.

— О, да она и до этого ненавидела меня, — заверил его граф. — Как вы думаете, почему я прибег к таким низким уловкам? Уверяю вас, что не нахожу в этом ни малейшего удовольствия. Но девушку следует заставить понять…

— Какой вы заботливый малый!

Гленденинг заморгал, по-видимому, приняв иронию Рейли за чистую монету и сочтя его слова за комплимент.

— Нет, ну что за дура! Она нигде и никого не найдет лучше меня. Ни здесь, ни в любом другом месте. Я самый богатый, самый красивый и самый образованный человек на острове.

По мнению Рейли, это не особенно льстило графу, учитывая то, что Рейли удалось увидеть из мужского населения острова.

— И самый скромный, — решился съязвить он.

Но, похоже, Гленденинг не воспринимал сарказма.

— Верно. А что касается этого коттеджа, то он — ее последнее прибежище.

С минуту граф молчал, изучая остатки завтрака на своей тарелке. Потом взгляд его упал на недоеденный кусок бекона, он оживился и поднял глаза.

— Если…

Рейли выжидательно поднял бровь:

— Если — что?..

— Ну, если вы не…

По-видимому, пришедшая ему в голову мысль побудила его к дальнейшей откровенности.

— Если я не… что? — спросил Рейли, заподозрив какой-то подвох.

— Ну, вы умный человек, образованный. Оксфорд и так далее. Думаю, она должна питать уважение к образованному человеку.

— Боюсь, что не улавливаю вашу мысль, — сказал Рейли, осторожно подбирая слова, потому что ему не нравилось, что разговор принял такой оборот.

— Ну, мне просто кажется, что, если такой парень, как вы, я хочу сказать, такой образованный малый, подъехал бы к ней, возможно, она отнеслась бы к моему предложению более разумно…