Это Америка
Шрифт:
— Да, я говорю по — русски.
— Откуда вы знаете русский?
— Я учился в Москве.
Лиля сняла маску и шапку, тряхнула волосами. Китаец пораженно уставился на нее.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Меня зовут Лиля. А вас?
Он тоже снял маску, открылось морщинистое лицо.
— Меня зовут Ли.
Он сказал это тихо, не подался ей навстречу, стоял прямо: китайцы — народ сдержанный. Но Лиля не была такой сдержанной, она кинулась обнимать его:
— Боже мой, Ли, дорогой, как я рада видеть тебя!..
В этот момент вошел Гестринг и поразился:
— Вы знаете друг друга?
— Да, да, — задыхаясь от радости, Лиля говорила быстрее,
При появлении начальника Ли смутился и попробовал освободиться от обнимавшей его Лили. Но Гестринг, тоже взволнованный таким неожиданным поворотом, громоподобно воскликнул:
— Как мал мир! Знаете что? Такую встречу надо немедленно отпраздновать. Я приглашаю вас обоих в ресторан.
То ли из-за плохого знания английского, то ли от смущения Ли не понял и попятился из комнаты. Но от Гестринга так просто не уйти, он ухватил Ли за халат и попросил Лилю:
— Переведите ему, что он может сделать вечернюю работу позже, а сейчас мы едем в китайский ресторан.
Бедный Ли смутился еще больше, просто не знал, как себя вести. Он выглядел человеком потерянным и забитым, в нем явно произошли большие перемены. Она ни о чем не успела расспросить его, но нетрудно было догадаться, что это отражение сломанной жизни.
Гестринг шумно усаживал их в свою машину, а потом в ресторане распоряжался выбором блюд. Ли сидел на краешке стула и чувствовал себя неловко, ел мало, молчал и умоляюще смотрел на Лилю. А все-таки шумный Гестринг уговорил его рассказать о своей жизни в Китае и просил Лилю переводить ему с русского на английский. Ли смущенно рассказывал:
— Я был коммунистом и последователем Мао Цзэдуна, считал его великим соратником Сталина. Меня отправили учиться в медицинский институт в Москве. Потом я стал хирургом, полковником, заместителем главного хирурга китайской армии. Но с началом «культурной революции» в Китае воцарился хаос, повсюду шныряли отряды хунвейбинов. Дружба Китая с Россией тогда прекратилась, и меня арестовали и посадили в лагерь. В лагере нас было более 3000 политических заключенных, нас называли «правые уклонисты», «ревизионисты» и «агенты капитализма». По всему Китаю таких лагерей были тысячи. Нас заставляли работать по пятнадцать часов в день, потом мы должны были заучивать наизусть и повторять хором цитаты из Мао. Кормили нас так скудно, что большинство умирало от голода, другие — от непосильного труда, побоев и климата. Пока я сидел, стал понимать, что Мао Цзэдун повторяет ошибки Сталина, а коммунизм несет только террор [94] . Когда Мао умер, нас освободили, и я уехал в Гонконг. У меня не было документов, подтверждающих образование. Я поработал лодочником, собрал немного денег и смог переехать в Америку, но мои жена и сын до сих пор в Китае, и я ничего не знаю о них.
94
История жизни доктора Ли — это реальная биография китайского хирурга, учившегося в Москве. Автор работал в Нью — Йорке с доктором Ли.
Переводя эту историю, Лиля глотала слезы и вытирала глаза. Даже всегда шумный Гестринг сидел тихо, впившись глазами в рассказчика. Как только Ли закончил, Гестринг оживился и опять загудел:
— Лиля, переведите ему: история его жизни абсолютно потрясающая. Он должен написать книгу воспоминаний. Уверен, что она станет бестселлером и разойдется по всему миру. Он сразу станет богачом. Да,
Лиля смущенно перевела это Ли, но в его взгляде не появилось никакой заинтересованности.
— Спасибо, но жизнь есть жизнь: мне надо думать, как перевезти сюда жену и сына, и хорошо было бы попытаться снова стать врачом. Но ничего не выйдет.
Я пытался запросить копию диплома из Москвы, но не получил ответа. Я потерял связи, у меня там никого нет.
Лиле стало ужасно жалко его, она положила ему руку на плечо и попробовала подбодрить:
— Ли, там остались твои друзья. Я попрошу их, и они помогут получить копию диплома.
Придя домой, она кинулась к Алеше:
— Алешка, ты не представляешь, что произошло! Я нашла своего старого друга китайца Ли, который учился со мной! — и она пересказала ему всю историю.
Лиля старалась побольше общаться с Ли, приглашала его домой, он отказывался:
— Мне надо два раза в день кормить животных, и я весь пропах псиной. А работа очень важна для меня, потому что мне очень нужны деньги, чтобы вывезти семью из Китая.
Как-то раз Лиля принесла китайские шарики, вырезанные один в другом:
— Ли, это твой подарок, ты мне подарил их, когда я уезжала в Албанию. Помнишь?
Он повертел игрушку в руках:
— Да, вспомнил. Ты уезжала с мужем — албанцем. Он здесь, с тобой?
— Нет, его посадили в Албании в тюрьму, а я сбежала. С тех пор я ничего о нем не знаю.
— Вот и я ничего не знаю о своей семье.
Ли был постоянно грустен, но никогда не жаловался. Надо обязательно как-то помочь ему. Но как? Она написала Римме: «Нашелся наш Ли. Он в Нью — Йорке, но плохо устроен. Ему надо получить в институте копию диплома, тогда он сможет сдать экзамен. Поручи это Виктору Косовскому. Они были большие друзья, я надеюсь, он сделает».
51. Поездка в Израиль
Алеша с Лилей получили письмо из Израиля от старого приятеля доктора Миши Цалюка: «В январе мне исполнится шестьдесят. Приезжайте, сделайте нам с Броней праздник, будете дорогими гостями». Алеша загорелся:
— Поехали! Мы так много слышим интересного об Израиле, но для понимания страны важен эффект присутствия — надо увидеть Израиль и его людей своими глазами.
— Но ведь там сейчас совсем опасно, не прекращается борьба между палестинцами и израильтянами [95] .
95
Лиля говорила про первую интифаду — восстание палестинцев против израильской оккупации в 1980–х годах. Ее называли «войной камней»: палестинцы в основном использовали против израильтян камни и самодельное оружие. Обстановка была особенно напряженной в секторе Газа. В столкновениях погибли 1162 палестинца и 160 израильтян.
— Ну мы не поедем туда, где столкновения. Для туристов Израиль — вполне безопасное место. Повидаем Цалюков, других знакомых, а главное — увидим страну.
Лиля смущенно попросила доктора Гестринга о коротком отпуске, а он дружески загудел:
— В Израиль? Ну конечно! Это же моя страна, я за нее воевал. Вам обязательно надо увидеть Израиль! Дам вам совет: устройте там обмен опытом с вашим другом, я говорю про эксперименты над животными, и возьмите у него бумагу об этом. Тогда это будет считаться деловой поездкой и можно будет списать с налогов билеты, гостиницу и даже еду. Все американские доктора так делают.