Это было у моря
Шрифт:
— Если бы я знал — то не стал бы препятствовать этому нелицеприятному типу в его рвении. Видят боги, от их союза было бы меньше неприятностей…
Вот и сказал. Ход был за ней. Лианна вздохнула и пожалела, что она кормит и не может так же, как сейчас Рейегар, хлебнуть виски — так, чтобы глаза заслезились…
— Ты допускаешь этот союз, чтобы спасти Сансу — или свое доброе имя — от неприятностей, но при этом не задумался ни на минуту, чтобы дать им шанс — просто ради того, чтобы его дать?
Рейегар
— Лианна, ты не понимаешь! По выходу из этого чудесного места мы получим курящую, пьющую бисексуалку со сбитыми ориентирами, чудовищным самомнением и, как от наркотика, зависящую от чужого мнения и так называемой «светской жизни». И Неведомый знает, какие еще замечательные привычки и хвосты она оттуда притащит! Все возможно: болезни, наркомания — настоящая, какие-нибудь сомнительные связи… И это при том, что она и так излишне эмоциональна, если не сказать — истерична…
— Ага, Клиган хорошеет на глазах, да? Ты пустил под откос жизнь этого человека ради того, чтобы отстоять право Сансы на собственную жизнь — и теперь, оказывается, это было не надо? Что надо было — посадить ее, как репу, в местный университет и выдать ее замуж — да хоть за Зяблика, или за твоего параноидального братца? И все были бы довольны…
— Да. Да хоть за того же Клигана. Пусть бы себе… Его можно было бы взять под контроль, полагаю… Может, еще не поздно?
Лианна встала. Все, хватит с нее этого кошмара. Есть бездны, в которые лучше не вглядываться…
— Ну да. Он был плох сам по себе - и все чувства этого мира для тебя не значили ничего. Равно как и то, что эти двое любили друг друга так, что после разрыва буквально кровоточили! А тебе было наплевать, и ты убедил меня, что это пройдет! А теперь говоришь мне, что все это было сделано неизвестно ради чего! Что план был плох, и фигурки были никудышно расставлены, поэтому и партия получилась дрянная. Что еще не поздно переиграть. Право, Рейегар, иногда мне кажется, что у тебя нет сердца!
Таргариен вскинул на нее глаза — в них была безумная усталость. И ни грамма сожаления.
— Все, что осталось — принадлежит тебе. Ты же знаешь.
— Знаю. Но иногда этого слишком мало. И вправду, осталось совсем ничего….
— Ну, извини. Жизнь почти что прожита — а мне пришлось принимать непопулярные решения. На каждом таком шаге теряешь, пока не остаётся… Знаешь, я возьму телефон Клигана у Арьи. Уверен, он у нее есть. Она очень походит на тебя, ты знаешь — эта твоя племяшка…
— Зачем? — Лианна остановилась у двери, уже взявшись за резную ручку. — Ты хочешь извиниться?
— Я хочу предложить ему сделку. Он убедит Сансу не поступать в этот треклятый колледж — я в ответ дам согласие на этот брак. Пусть себе живут тут — или на севере…
— Рейегар, это же мерзость! Это твоя племянница — а не кусок мяса!
— Об этом ты мне скажешь, когда она не пойдет в колледж. Пусть будет, как кусок мяса — лишь бы не на эту жаровню! — Рейегар для пущей убедительности облокотился на стол и, сцепив свои «кровавые» пальцы в замок, оперся на них подбородком и уставился на жену.
Лианна поразилась его сходству с его собственным отцом, сидящим который год в лечебнице, и с младшим братом, когда тот, задумав какую-нибудь гадость в своем роде, нисколько не заморачиваясь, сообщал об этом, чтобы произвести впечатление. Самое страшное было в том, что все эти трое искренне верили в то, что они правы…
— Я уверена, что Арья тебе этот телефон не даст. По-моему, она с тобой даже не разговаривает.
— Ты что, считаешь всерьез, что я буду обижаться на резкие слова маленькой бунтарки, когда ее же собственная семья под угрозой — по крайней мере, ее часть? Да пусть хоть стены испишет своими инсинуациями! Лишь бы номер дала…
Лианна усмехнулась:
— А ты конформист, однако!
— Я не конформист, Лиа, я глава семьи. Кто-то должен отвечать за весь этот бардак! А то у вас у всех чувства, эмоции, — а потом вдруг внезапно становится плохо и тошно. Ты тоже в свое время приняла решение — против чувств и за здравый смысл…
Лианна опустила голову. И даже этот аргумент пошел в ход. Пора была заканчивать.
— Рейегар, я сделала это не ради себя. И не без чувств. На этом «бесчувствии» теперь стоит вся наша семья — как у тебя вообще язык повернулся сравнивать! А ты — я не знаю. Ты думаешь о нас, как о фигурках в кайвассе. Но у нас тоже есть чувства и желания. Об этом ты забываешь. Вот и твои фигурки взбунтовались — и напомнили тебе, что ты не демиург и не небожитель. Никто не давал тебе права решать за других. Если не веришь мне — попробуй собрать осколки того, что уже было разбито. Я не буду тебе помогать. Я уже помогла — и мне стыдно. Не из-за колледжа — а просто. Мучительно неловко и перед Сансой, и перед Клиганом. Обратно уже не поворотишь. Ни для них, ни для нас. Зря ты так…
Она, наконец, повернула ручку и вышла вон. Рейегар за спиной ничего не ответил, только заскрипел креслом. Было и вправду мучительно стыдно — за то, что она, в общем, по доброй воле, ввязалась в эту игру. Но как теперь с этим обходиться, Лианна не знала. Это уже не залечишь — она знала по опыту, что придется просто с этим жить. И отвечать за последствия — перед собой. Санса уже встала на свой путь — и пойдёт по нему, как и куда ей захочется. И будет ли она с Клиганом или, как говорил Рейегар, увязнет в богемной жизни — уже было решать не им. Им остается только наблюдать — и помогать, если понадобится. И если после всей этой мерзости, что выплыла на поверхность, Санса еще захочет их помощи…