Это было жаркое, жаркое лето
Шрифт:
— К-какие еще пиявки?.. — с ужасом переспросила девушка, решив вначале, что просто ослышалась. — П-пиявки? Настоящие пиявки? Ты что, специально меня пугаешь?
— Ну да, пиявки. Обычные медицинские пиявки. Они даже полезные, вообще-то, — так же спокойно продолжил парень. — Маленькие такие, черненькие. — Обернувшись, он с интересом наблюдал за реакцией молодой женщины, которая, кажется, опять собиралась заплакать, у нее даже задрожали губы.
— Да ладно тебе, Серега, — вмешался Чиж, — прекрати девчонку до истерики доводить… — И вдруг напрягся:
— Ого!
Кажись, омоновцы! — Он разглядел водителя и сидевшего рядом с ним
— А может, там в поселке просто нет телефонов? — предположил Сергей. — Все, кто слышал перестрелку и взрывы, сидели, небось, по домам, да нос на улицу высунуть боялись, а сейчас кто-нибудь из них до города добрался. Не у всех же мобильники имеются… Эй, ты что делаешь! — закричал он, едва не грохнувшись головой о лобовое стекло, настолько резко затормозил Чиж. — Куда ты? — Он понял, что тот собрался произвести разворот. — Ты что, спятил?
— Знаешь, — ответил Чиж, — вот Таня только что интересовалась, жив ли Мышастый, а ведь… Что, если его пиявки так и не доконали? Если он еще не сдох? Ведь это я так, предположил просто, что они должны всю кровь из него высосать. А если нет? Ведь я все-таки не зоолог, или кто там по этим гадам? Серпентолог? Хрен его знает! В общем, вдруг я ошибся?
— А граната? — напомнил Сергей.
— А если она не сработает?
— Да какие пиявки? — опять встряла Таня. — Она все-таки не выдержала, опять начала всхлипывать. Ей было страшно слышать такие ужасные, отвратительные слова: «пиявки», «сдох», «высосали всю кровь»… — Да что вы там такого наделали, ребята? — взвизгнула она, но ее никто не слушал.
— Ну и что, даже если он и не подох? — спросил Чижа Сергей. — Ты что, с омоновцами воевать собрался? С ума сошел, да? Отбивать его, что ли, у них будешь, чтобы самому прикончить? Да ты не гони, не гони! — Он схватил друга за руку. — Да стой же ты, больной! — Но Чиж упрямо набирал скорость.
— Буду! — твердо ответил он. — Если он останется жить, я Ольге никогда в глаза не смогу посмотреть.
— Да стой же ты наконец! — потеряв терпение, бешено заорал Сергей и опять перехватил руку товарища, собравшегося переключить скорость. — Ты можешь хоть раз в жизни послушать других? Я смогу, я не смогу! — передразнил он друга. — Я решил, я подумал, я приказал! Я, я, я!..
— Ну хорошо, я слушаю, — спокойно, не глядя на Сергея, произнес Чиж. Он все-таки остановил машину. — Только покороче. У меня времени нет.
— Короче, так… — начал тот нерешительно, но закончил одним махом:
— В общем, не надо никуда ехать! Нет больше Мышастого! Кончился! А сейчас поворачивай обратно, а то мы действительно никуда не уедем, как ты сам недавно ругался.
— Как так? — повернулся к нему Александр. — Объясни.
— Ну, понимаешь, когда я якобы за одеждой Олиной ходил, — принялся объяснять Сергей, — я ведь не только ее одежду и деньги из тайника забрал. Я там постоял, подумал, подумал…
А ведь действительно, ты же не зоолог, или как там они называются? В общем… В общем, я его ножичком по горлу на всякий случай полоснул. Вот тебе и весь сказ. — Он повернулся к побледневшей Тане:
— Только, Танюша, умоляю, давай без истерик, и не рыдать, договорились? Прости за все эти подробности, но ты сама тоже спрашивала.
— Правильно! — неожиданно твердым голосом произнесла та, и даже Чиж удивленно оглянулся. — Правильно ты, Сергей, сделал, спасибо тебе за все. А насчет рыдать… Не знаю, будет ли по этому подонку вообще кто-либо рыдать. — Девушка вдруг подалась вперед, и обняв парня за шею, развернув его лицо, крепко поцеловала прямо в губы:
— Вот так!
— Ну, дела! — поразился Сергей и с восхищением посмотрел на Таню:
— Говорю же, не будь у меня Вики…
А Чиж без всяких слов, просто крепко пожал другу руку.
— Ну, тронули? — Он дал по газам, отчего Сергей теперь наоборот, резко откинулся назад и заворчал что-то насчет какого-то «хренова водилы», который чего-то там… — Вот теперь действительно все…
Когда видавший виды «ГАЗ-66», набитый омоновцами, проскочил мимо видавшего еще большие виды «Москвича», несущегося ему навстречу, молодой водитель подозрительно зыркнул в его сторону глазами. Он ехал на первую в своей жизни операцию и все чувства парня были сейчас до крайности обострены — за короткое мгновение он успел разглядеть всех пассажиров встречной машины.
— Да не дергайся ты, — усмехнулся сидевший рядом широкоплечий капитан. — Дачники какие-нибудь. Бандиты на таких не раскатывают, не бойся.
«Ага, дачники, как же… — недоверчиво подумал молодой сержант. — Что-то не больно-то похожи эти двое на обыкновенных дачников. — Но капитану он решил об этом не говорить, опасаясь, что тот начнет над ним смеяться. — А на кого, как не на бандитов были похожи пассажиры „Москвича“? А девушка, сидевшая прямо за водителем на заднем сиденье, такая красивая. Но что-то в ней было такое… Как будто она была не в себе. А может, ее взяли в заложницы?.. Нет, ничего не буду говорить, — подумал сержант. Ему и так было не по себе, а еще выслушивать возможные насмешки старшего автомашины…»
Когда дежурный принял сигнал, поступивший от какого-то дачника, выбравшегося из этого поселка и сообщившего, что несколько часов назад там шел самый настоящий бой, он как раз играл со старослужащими в домино и они ему такого нарассказывали… Интересно, врали или нет? И про то, что их бронежилеты прошибаются запросто, подобно трухе, и вообще, это просто старый, никому не нужный хлам, и что потери среди омоновцев давно превысили все мыслимые и немыслимые нормы, только это старательно скрывают… А особенно старался этот противный Гулько, самоуверенный амбал, несколько раз будто бы случайно многозначительно повторивший, что первая пуля обычно достается как раз именно водителю, чтобы, мол, машина потеряла управление…
Сержант поежился. Сволочь этот Гулько! Нельзя же так обрабатывать людей перед их первым выездом…
— Сворачивай! — скомандовал капитан. — И отсюда давай-ка чуть помедленнее…
Через какое-то время уже почти полностью успокоившийся сержант бродил возле особняка с развороченной взрывом входной дверью, и с любопытством поглядывал на искореженные автомашины бандитов, стараясь при этом не смотреть на изуродованные тела самих погибших. Его товарищи уже выводили каких-то поникших, закованных в наручники, подозрительного вида мужчин, по неизвестной причине задержавшихся в доме, и запихивали их в машину. Сержант все же держал свой автомат наготове, нервно озираясь на каждый подозрительный звук — хотя бой давно закончился, мало ли что…