Это не любовь...
Шрифт:
Я молчала.
Он требовательно смотрел в мои глаза.
– Хорошо… – кивнул он, склоняя голову набок.
Его веки потяжелели, и он провел большим пальцем по моим влажным от воды губам, немного размазывая помаду. Внутри всё восторженно сжалось от его касания. Втолкнув мне палец в рот, он, холодно улыбнувшись уголком губ, потребовал:
– Открой рот.
Моя челюсть, совершенно не посоветовавшись со мной, тут же послушно двинулась вниз. Он вложил мне в рот ядро лесного орешка, неизвестно откуда появившееся в его руке и, вынув
Я послушно захрустела предложенным лакомством.
– Хорошая девочка… – пробуя свои слова на вкус, сипло шепнул он.
Зажав в пальцах еще одно ядрышко, он поднес его к моим губам, требовательно приподнимая бровь. Я с удовольствием обхватила орех, заодно проходясь по его пальцам зубками. Он громко и возбужденно втянул в себя воздух, медленно вытягивая пальцы и снова приласкав моё лицо. На этот раз тыльной стороной пальцев.
Я утекала…
– Такая умница… – хрипловато поддразнил меня он, и от холодного звучания его голоса я снова вся сжалась, пытаясь унять пульсацию между ног.
В кабинет влетела Лиля, и что-то прощебетав про необходимость срочного присутствия Ильи при подписании каких-то документов, мгновенно исчезла.
Достав из кармана горсть орехов, он пересыпал их в быстро сложившиеся под его взглядом мои ладони.
Его глаза на секунду приблизились к моим, обмораживая и разжигая одновременно…
– Будешь, умницей…Вернусь восьмого и покормлю тебя уже основательней…
Не целуя, он прикусил край моей верхней губки и сдавил зубами до лёгкой боли, вырывая у меня стон.
– Но только, если будешь умницей! – требовательно и с претензией повторил он.
Отпустив мой невменяемый взгляд, он встал со стола и, не оборачиваясь, вышел.
***
8 марта
Лёха недовольно разглядывал мое лицо, удерживая его за подбородок.
– Ты спала вообще? – цокнул он языком. – Выглядишь ужасно!
– Ну, спасибо тебе Томилов! – психанула я. – Вообще-то всё как просил! В твою долбанную «красоту» я почти вхожу!
–Ты как себя чувствуешь?
– Ужасно… – выдохнула я. – Не представляю, как пойду! Меня трясет от слабости…
Стащив с тумбочки зеленое яблоко, он всунул мне в руки.
– Ты как с Бухенвальда, блять… Об скулы порезаться можно!
– Твоими молитвами! – со стоном впилась я в яблоко и, почти не жуя, проглотила. – Вкусно!!!
– Диета - не твоё! – отрезал он.
Пока я с благоговением уплетала яблоко, Лёха разводил на палитре грим. Всю ночь я разбиралась в последних 50 страницах лекций, и спать хотелось жутко.
– Ты порисуй, а я посплю, – закинула я голову на спинку кресла.
– Ночью поспишь… – приподнял он мою безвольную голову и вгляделся в лицо.
– Не посплю… – сегодня с утра я официально опять вернулась на проживание в интернат, и ночью меня ожидало «новоселье» в лице всех моих школьных приятелей.
– Ладно спи, – махнул он на меня рукой. – Только не двигайся.
Может, стоило поехать к Илье – всё-таки суббота… Хотя мы еще ни о чем не успели договориться… Да и не факт, что он сегодня успеет вернуться… Хотя у меня все еще есть его ключ…
Перебирая различные варианты в голове, я незаметно выключилась, и минут через 40 меня разбудил Лёха, доделывая что-то с моими глазами и заставляя смотреть то вверх, то вниз.
– Красотища! – отправил он мне воздушный поцелуй.
Я вяло кивнула, забыв даже посмотреть в зеркало. Меня покачивало от усталости. Проморгавшись и пытаясь избавиться от ощущения песка под веками, я пошла в примерочную, где с помощью Лили – сама я была не в состоянии – отыскала вешалки с моим именем и всунула в руки пакет с обувью. Благо всего три пары. Главное запомнить «что под что»…
Впереди ад под названием генеральная репетиция.
Руки и ноги слушались с трудом, а мне предстояло раз тридцать переодеваться в вечерние платья – так как одним прогоном Женька не удовлетвориться, а у меня восемь моделей.
Скинув кроссовки, я влезла в первые туфли и надела первое платье. Теперь оно мне было слегка великовато, но Анжела быстренько прихватила пару мест стежками, усаживая его по фигуре.
Музыка, свет, поехали…
Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… четко в ритм. Это на автомате. За кулисами перехватывают знакомые руки Лили или Анжелы и, нетерпеливо крутят, что-то стягивая и что-то натягивая обратно. Это тоже всё на автомате, не включая мозги. Мозги уже спят, а у меня еще не разобранных двадцать страниц…
И в перерыве я присаживаюсь к стене, пытаясь составить, знакомые слова из уже скачущих незнакомых букв.
Знакомый стук каблуков…
– Как ты детка?
Её ласковые руки на моем лице, и я, кажется, не поднимая головы целую пальцы…
– Илья задерживается. Сережа тебя сегодня отвезет… Мне нужно будет уехать ненадолго по документам в конце.
Я киваю…
«В огромном числе случаев при попытке построить модель какого-либо объекта либо невозможно прямо указать фундаментальные законы или вариационные принципы, которым он подчиняется, либо, с точки зрения наших сегодняшних знаний, вообще нет уверенности в существовании подобных законов, допускающих математическую формулировку…»
Всё понятно, но что конкретно…
Выдыхаю и перечитываю еще, наверное, раза четыре…
– Бегом, бегом…– кто-то из девочек тянет меня за руку.
Уже? Я же только села! Открываю глаза и понимаю, что вырубилась на пару минут.
В голове шум…
Ноги не держат…
Но знакомая музыка толкает вперед, и я иду…
Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… четко в ритм…
Надеюсь, что четко!
Платья-туфли, туфли-платья…
Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… четко в ритм…