Это не любовь...
Шрифт:
Меня подколачивало от желания иметь в руках что-нибудь тяжелое. Но если я рвану за бутылкой, кровать больше не будет разделять нас. С другой стороны, если разбить бутылку, получится неплохая «розочка» и я смогу покоцать его гораздо основательнее, чем ногтями.
Правда и он меня… Но он и так меня покоцает теперь, так что…
Он встал, содрал себя рубашку и расстегнул ремень, вытаскивая его из петель.
– Ну, давай! – рассмеялась я агрессивно. – Развлеки девушку своим недоразумением! Смех иногда отлично заменяет секс!
Его глаза были пьяные
Он опять рванул ко мне и через пару минут метаний по кровати и комнате, он перехватил мою руку и, больно ее заломив за спину, бросил на кровать, приземляясь сверху. Он был тяжелым и отвратительным, пытаясь выкрутить зафиксированные руки, я впилась ему в шею, целясь в сонную артерию, но зубы соскользнули, и я только раздраконила его еще больше. С воплем приподнявшись, он влепил мне пощечину, в голове зазвенело, и щека запылала. Тело на секунду потеряло все силы и полностью расслабилось, он, довольно усмехнувшись, развел мои ноги, устраиваясь между них.
Согнув их в коленях, я дотянулась до туфельки и, сняв ее, целых пару секунд решала – затылок или почки.
Убить его я была не готова…
И размахнувшись посильнее, зарядила ему шпилькой прямо в почку!
Он с воплем скатился с меня. Я подскочила, опять слетая с кровати и надевая туфельку обратно.
Мало ли… может еще понадобиться...
Как я собиралась отсюда выходить я не понимала совершенно…
В глазах начало темнеть – действие адреналина заканчивалось, и сейчас начнется отходняк… А я и так еле стою на ногах.
Корсет висел на мне на паре веревок, и вылезшие полоски китового уса до крови расцарапали живот и грудь. Тело и лицо горели от его «ласковых» прикосновений. Психанув, я сдернула с себя корсет, оставаясь в одних стрингах.
Он был уже вымотан, но и я тоже. На сколько у меня хватит еще сил, я не представляла. Голод, бессонница и жажда отняли почти всё. Я усмехнулась, представляя, как бы ему не поздоровилось, ели бы я была в форме.
Он моментально озверел, увидев мою усмешку.
– А ты наивная… – засмеялся он.
Поднявшись, он вернулся в кресло, поднимая с пола квадратную бутылку и допивая из горла остатки.
– Тебя ж твоя рыжая хозяйка продала… ты отработаешь, в любом случае.
Ну, нееет! Уж в эту херню я не поверю!
– Не надо мне тут свои фантазии озвучивать… – вяло отмахнулась я. – Виктория никогда меня не подставит.
– Подставит… все вы суки продажные, – улыбался мне он, ссадины на его лице вздулись багряными рубцами, и я любовалась этим зрелищем. – Своя-то рубаха ближе к телу... Наступят твоей Виктории на горлышко, и из вас двоих она отдаст тебя… А уж я наступлю не сомневайся! У меня много методов…
Пара картинок этого мудака прикасающегося к Вике выпили последние силы.
– Никто за тебя не встрянет, дурочка! – ухмыльнулся он. – Всех вот тут держим! – он показательно сжал пальцы в кулак. – Ну а кто попробует – закопаем.
Обессилев,
– Это всё понты, ВИТЯ! – зло усмехнулась ему я. – Тому, кто настоящую власть имеет, понты не нужны… А ты шакал…
– Я, блять, заместитель мэра! – взревел он.
– Да что твоя должность! – усмехнулась я. – Сегодня ты заместитель, завтра я… Власть она внутри… У тебя её нет, вот ты и понтами обвешался, как елка новогодняя. Ходишь, трясешь причиндалами перед девками продажными. А на большее-то и нет тебя!
– Закрой рот сука!
– Не нравится тебе правда, ВИТЯ! – засмеялась я устало.
– Заебала ты разговаривать…
Он медленно встал, направляясь ко мне. Двигаться больше я почти не могла, но тоже поднялась с кровати, делая шаг ему на встречу.
Он не ожидал и на секунду притормозил.
– Жалко, что не затылок… – грустно выдохнула я, вспоминая свой недавний шанс.
Он обескуражено смотрел на меня. Я ласково обняла его за шею, под его ошеломленный взгляд и, напрягаясь из последних сил, со всей дури коленом саданула его в пах. Он сжав челюсти и выпучив глаза, осел на пол выдавив из себя «убью…».
– Если успеешь, – я подняла бутылку и сжав в руке горлышко со всего размаха долбанула ей об подоконник.
Варианты у меня были не симпатичные. Трахнуть сегодня он врядли меня сможет. Я отхерачила ему все там капитально. Значит, я сейчас могу попасть под реальный пресс и меня увезут далеко и надолго… И не факт, что выживу. Этот расклад – не вариант. Я могу, полосануть его по горлу своей красивой стеклянной розой, которая так надежно сидела сейчас в моей руке. Но потом я не вылезу из-под следствия… Вариант третий… могу полосонуть себя. И тогда он не вылезет из-под следствия… Потому что утащить меня отсюда полумертвую и всю в кровище, при таком количестве свидетелей и камер в коридорах не вариант. Ему придется вызвать скорую… и тогда я свободна. Но не факт что откачают.
– Ты знаешь, о чем я сейчас думаю, – присела я рядом с ним, – что мне будет геморойней разгребать – твое распоротое горло или своё…
– Бешенная сука! – рванул он на меня, заваливая под себя и перехватывая руку с разбитой бутылкой.
Всё, мои силы кончились… и из руки, запястье, которой он больно выломал, выкатилось разбитое горлышко.
За дверью раздался какой-то шум, и я взмолилась, чтобы это был кто-нибудь, кто сможет мне помочь. Он напрягся на мне, разворачивая лицо к двери, и через несколько секунд она отлетела в сторону.
Сергей…
Из меня вырвался полусмешок-полустон, и я закрыла глаза, надеясь, что не вырублюсь прямо сейчас.
Сергей что-то сказал и этот мудак моментально слез с меня.
Я понимала только обрывки «несовершеннолетняя», «камеры», «свидетели», «статья», «полковник милиции», «проблемы».
Мне было глубоко поебать на смыслы. Голос Сереги – это было всё, что мне надо сейчас, чтобы больше ни о чем не думать.
Абсолютный кайф!
Ебать! Да это, наверное, сабспейс!
Кажется, я засмеялась…