Это не любовь...
Шрифт:
Грустно и тихо захныкав, он упал лицом в тетрадь.
Ням-ням…
Кто-то из ребят передал мне записку от старосты, в которой были выставлены все недостающие баллы за последнюю неделю моих пропусков. Я посчитала сумму – 45… Это попадос!
– Я что пропустила все контрольные? – дернула я впереди сидящую Танюшку.
– И семинары … – кивнула она.
Тихо захныкав, я упала на свою тетрадь за компанию с Немцем. Теперь мы оба лежали на парте. Глядя друг другу в глаза.
– Cum Face… – шепнул он одними губами и подмигнул.
Ах ты, нехороший
Но наши шалости тут же обрушившись серией картинок, меня возбудили…
– Ты хотел попробовать меня на вкус… – вспомнила я его попытку.
Он задохнулся, дернувшись всем телом, но облизав губы, остался в той же самой позе и глаз не отвел.
– Прямо сейчас желаешь?
В шоке он, громко выдохнув, закрыл на пару секунд глаза и когда распахнул их снова… да… Он желал!
Провокационно улыбаясь под его ошалевшим взглядом, я спустила свою руку вниз и медленно расстегнула ширинку. Он однозначно слышал звук. Его брови поползли вверх, а челюсть вниз.
Я наслаждалась!
Прикоснувшись к возбужденной и мокрой плоти пальчиками, я, медленно моргая ресницами, застегнула ширинку обратно.
Я вопросительно подняла бровь, и он нетерпеливо и чуть заметно кивнул мне, сглатывая ком в горле.
Ухмыльнувшись, я с чмоканием облизала свой пальчик сама под его возмущенным и простреливающим меня насквозь взглядом.
– Играл бы по правилам, получал бы призы! – подмигнула ему я, еще раз облизав пальчик.
Со стоном он развернулся лицом вниз и тихо стукнулся лбом о парту, безнадежно и страдальчески прошептав:
– Симоненко…
***
15 марта
Виктория выглядела великолепно!
Костюм, стилизованный под мужской классический смокинг, с бордовыми атласными лацканами и манжетами… - можно кончить прямо так, не касаясь…
– Ты взрывоопасна сегодня! – пробежалась я пальчиком по ее глубокому вырезу, в который аппетитно была выставлена грудь. – Могу не дожить до вечера…
Отомкнув кабинет и пропустив меня вперед, она закрыла на ключ дверь, ложась на нее спиной. Сделав шаг ближе, я расстегнула единственную огромную алую пуговицу под грудью и быстро расправилась с застежкой бюстгальтера, которая была расположена спереди, освобождая её грудь. Закрыв глаза и закину голову, она плавилась, не пытаясь участвовать в процессе. Смазав пальчиком яркую помаду на губах, я обвела ее сосок, пачкая его в помаде… это было так эротично… я добавила еще пару мазков, втирая помаду пальцами под её рваные вздохи.
Спустив с Викиных плеч пиджак и сняв бюстгальтер, я кивнула ей на кресло.
Мне хотелось, чтобы она немножко подразнила меня топлесс…
Послушно усевшись в кресло, она прогнулась, закидывая руки вверх и обеспечивая мне желанное зрелище.
– Рассказывай, – приказала я.
– Что рассказывать? – теряя голос, выдохнула она.
Я села напротив и развела ее ноги под столом своими пошире.
– Не двигайся… – тормознула я её попытку свести бёдра. – Чем я сегодня
Виктория снова захлопнула глаза и, сглотнув, немного потянулась.
– Запускаем новый проект… – мурлыкнула она. – Портфолио для девочек… Ты сегодня вся Илановская…
– Звучит, как фамилия… – мы обе усмехнулись, гася стоны возбуждения. – Он уже здесь?
– Мхм…
– Хочешь, вечером к нам?
– Мхм…
Дотянувшись до красного маркера, я открыла крышечку и, наклонившись вперед, стала медленно обрисовывать второй её сосок, не запачканный помадой.
– Хочешь его топ..?
– Ох… – застонав, она сократилась и попыталась пальцами прикрыть свою грудь.
– Руки убери, – приказала я, продолжая рисовать на ней маркером.
Закусив губку, она снова закинула их вверх, держась пальчиками за подголовник.
Приподнявшись, я прилегла на локти и слегка прикусила ореол её сосочка, проходясь язычком по пойманной в плен плоти. Сжав губки, Виктория тихо застонала.
За ручку двери, кто-то дернул с той стороны, и мы обе разочаровано хныкнули. Я подала ей пиджак и бюстгальтер. Засунув его в верхний ящик стола, Вика быстро накинула на себя одежду, а я пошла открывать дверь.
Уже никого не было, и я вопросительно посмотрела на Лилю.
– Илья Андреевич… – стрельнула она глазками на соседний кабинет Ожникова.
Отправив Вике воздушный поцелуй, и шепнув «до вечера», я прикрыла её дверь и отправилась следом за Ильей.
Тихо приотворив дверь, я заглянула внутрь. Илья стоял у Женькиного стола спиной ко мне и перебирал на столе какие-то бумаги. В кабинете больше никого не было.
Мы расстались не очень хорошо – он настаивал на больничном, а у меня не было такой возможности и когда он начал перегибать, я просто собрала вещи и молча уехала на такси – это было на следующий день после моего отрыва под экстази.
С тех пор мы не виделись, но я знала, что он волнуется.
– Привет… – шагнула я внутрь, закрывая за собой дверь.
Он вздрогнул и обернулся.
– Не уезжай так больше от меня… – он не поздоровался и по тому, как моментально сорвались с его языка слова, я поняла, что всё это время он переваривал наше расставание.
– Не надо давить, и я не буду.
Он сдержанно кивнул.
– Через сколько мне нужно быть готовой к съемкам?
– Ты обедала?
В субботу я никогда не успевала пообедать, сразу после окончания занятий, срываясь на работу и вопрос был риторическим.
– У меня вечером плановое дефиле, - с сомнением покачала я головой. – Сорвемся на обед, будешь торопиться на фотосессии…
– Поехали, – видимо, не желая вступать в споры, он попытался выйти из кабинета, но я притормозила его за руку, разворачивая к себе и сканируя.
Раздражение, недовольство, бессилие… тоска.
Это давило на мозг, вынуждая делать всё так, как хочется ему, в надежде, что эти уничтожающие эмоции ослабнут.
Но этого делать категорически было нельзя!
– Я не поеду, – отказалась я.