Этот мужчина
Шрифт:
— Увидимся в восемь. — Он вешает трубку, оставляя меня на одной ноге с телефоном у уха. Недоверчиво смотрю на мобильник. Он может приходить в восемь, сколько захочет. Я не проснусь, чтобы впустить его. И Кейт наверняка тоже. С несколькими резкими вдохами опускаю ноющее тело обратно в кресло. Больше никогда не буду бегать.
— Том, — зову я. — Мы сегодня идем веселиться, ты как?
Он смотрит на меня с огромной порочной ухмылкой на детском лице.
— Великодушно откажусь. — Он склоняет голову, как джентльмен, которым, как я знаю, он не является. —
— Еще одно?
— Я не могу. Полагаю, ты собиралась спросить меня, — фыркает Виктория, не отрываясь от своих рисунков. Я не удостаиваю ее сарказм ответом, вместо этого обращая к ее спине перекошенное лицо.
— Да! Это определенно то, что надо, — кивает Том с самой широкой ухмылкой.
Я ухмыляюсь Тому в ответ и возвращаюсь к компьютеру. Они все то, что надо.
***
В шесть выхожу из офиса, направляясь прямиком в магазин за солью для ванны и бутылкой вина, чтобы потом отправиться к метро. Борюсь с искушением открыть вино на месте. Сегодня пятница, вечером я наверстываю упущенное с Кейт, а завтра провожу день с моим непростым надзирателем. Идеально.
Зайдя в парадную дверь, вижу полуголого Сэма, выходящего из мастерской Кейт, а за ним следует она, полностью одетая, с очень довольной улыбкой.
— Серьезно? — бормочу я, пытаясь смотреть куда угодно, только не на классное тело Сэма.
Он ослепляет меня максимально дерзкой ухмылкой и поворачивается к Кейт, давая мне возможность увидеть его голую спину и задницу в мешковатых джинсах. И тут я замечаю у него на затылке шлепок смеси для теста.
— У тебя тут кое-что осталось. — Я указываю на отвратительный мазок смеси.
Кейт разворачивает Сэма лицом ко мне и облизывает его спину по направлению к шее. Он ухмыляется мне. Я смеюсь. Что за парочка эксгибиционистов.
Поднимаясь в квартиру, шиплю от пронзительной боли, разливающейся по ногам с каждым шагом. Иду сразу же наполнять ванную, высыпаю половину бутылки расслабляющей мышцы соли для ванн. Затем направляюсь на кухню, чтобы позаботиться об особом предписании номер два; наливаю нам с Кейт по бокалу вина. Задыхаюсь от удовольствия, делая первый глоток.
Спустя пять минут в панике вышвыриваю через плечо все содержимое ящика с нижним бельем.
— Кейт! — Я знаю, что положила таблетки сюда, так где же они, черт возьми? Если это шуточки Сэма, я сверну его чертову шею!
Кейт влетает в комнату.
— Я выключила воду в ванной. Что случилось?
— Мои таблетки...
— А что с ними?
— Они пропали. — Я бросаю на нее обвиняющий взгляд. — Не могу поверить, что ты впускала в мою комнату Сэма.
Она распахивает глаза.
— Я не впускала его. И вообще, таблеток там не было. Я бы увидела.
Издаю разочарованный вопль и продолжаю выворачивать содержимое остальных ящиков. Я знаю, что положила таблетки сюда.
— Черт!
— Успокойся, возьмешь еще. Том и Виктория придут?
Я хватаю разбросанное нижнее белье и запихиваю все обратно в ящик.
— Я уже брала
— Твои организаторские способности просто шокируют, — устало стонет она. Кейт права, но на работе я прекрасно справляюсь. А вот в личной жизни — не очень. — О, Виктория сегодня встречается с Дрю? — Кейт смотрит на меня широко раскрытыми голубыми глазами.
— Да! — Я тоже распахиваю глаза.
— У них ничего получится. Поторопись с ванной, мне нужно в душ.
Хватаю вино и ухожу в ванную.
Вода великолепна, я мою голову шампунем и кондиционером. Бреюсь повсюду, а потом неохотно вылезаю, чтобы допить вино и почистить зубы.
***
Час спустя волосы высушены и завиты, я намазалась кремом и нанесла на лицо половину макияжа. Дверь открывается, и из нее выглядывает голова Кейт.
— Тебе еще долго? — спрашивает она. На ее огненно-рыжих волосах бигуди, и выглядит она примерно на той же стадии готовности, что и я.
— Полчаса, — подтверждаю я, открывая ящик с нижним бельем.
— Класс. — Она закрывает дверь.
Дверь опять открывается.
— Что? — спрашиваю я, не отрываясь от поиска подходящего белья.
Через две секунды меня хватают, сдергивают полотенце, и я лежу на спине на кровати, а надо мной нависает громадный мужчина.
ОГО! Я полностью дезориентирована и все еще цепляюсь за трусики, которые думала надеть. У меня даже нет возможности сфокусироваться на его лице. Его губы врезаются в мои, начиная жадно поглощать мой рот. Какого черта? Нет никакой возможности отбиться от него или спросить, что он здесь делает. Он переворачивает меня, ставя на четвереньки, его пальцы скользят по моему входу — без сомнения, чтобы проверить готовность — а затем он расстегивает ширинку и с искаженным криком врезается в меня.
Я вскрикиваю, и мне зажимают рот.
— Тихо, — хрипит он, безжалостно вбиваясь в меня.
Черт возьми! Я совершенно беспомощна, он входит и выходит с полной решимостью и целеустремленностью. Глубина его выпадов вскоре затуманивает мне зрение, голова кружится от безысходности и удовольствия. Он отнимает руку от моего рта, возвращая ее на бедра, при каждом жестком движении притягивая меня назад.
— Джесси! — отчаянно кричу я. Он безжалостен.
— Я сказал, тихо! — рычит он.
По мере того, как удовольствие растет и растет, я обнаруживаю, что подмахиваю ему. Он стонет при каждом толчке, двигаясь с головокружительной скоростью, сталкиваясь с моим лоном и посылая в потрясающий туман эйфории. Пытаюсь схватить подушку, но из-за дезориентации рука цепляется лишь за простыни. Не могу найти в себе силы поднять голову и открыть глаза. Я совершенно беспомощна.
Чувствую, как его хватка усиливается, напряженность и частота толчков растягивают меня до предела. Собственнический трах. Вот что это такое. Не то чтобы меня это беспокоило. Я могу быть беспомощной и отдаться на его милость, но все равно испытаю головокружительный оргазм.