Этот томительный дым
Шрифт:
Снова забывал о том, кто он есть, открывая ей того, кем когда-то был. Он позволял себе проявлять
слабость. Впервые в жизни, делая это по собственной воле.
Дарен не спеша потянул её, приподнимая и усаживая к себе на колени, а затем, позволяя своим пальцам
пробраться под тоненькую белую ткань. Он ощутил легкое покалывание от прикосновения к
обнаженной коже, но даже это маленькое предупреждение не остановило его. Если бы каждый раз
вновь и вновь ему приходилось бы выносить пусть даже и самую
Они не смели отрывать друг от друга взгляда, когда медленно и бережливо избавлялись от лишней
одежды – это был их особый ритуал. Ритуал Доверия. Заботы. И маленькой частички Надежды. Этой
ночью Дарен отдал ей всю свою нежность. Зачерпнул её глубоко-глубоко внутри и вытащил на
поверхность. Он целовал каждый участочек её тела, вдыхал запах каждой клеточкой, заставляя её
томиться, задыхаться и дрожать. Она согревала его своими лучами так, словно готова была отдать ему
абсолютно всё. Но только он знал, что это невозможно. Полюбить беспощадного зверя, не знающего, что такое жалость – просто нельзя. Это сказка. И как бы её доброе сердце не верило в обратное, в жизни
одних только чувств порой бывает слишком мало. Лепестки его розы уже давно опали, а заклятье
навсегда сделало его Чудовищем. Но только в эти минуты и только ради них Дарен понимал, что готов
был пройти даже через сам Ад. И он проходил бы через него снова и снова. Выживая лишь для того, чтобы вернуться к ней. К женщине, благодаря которой он хотел терпеть всю эту мучительную боль. К
женщине, которая стала его личным грехом. К женщине, с которой он либо погибнет, либо станет
сильнее.
Глава 20
Эбби легко зажмурилась, почувствовав, как лучи солнца, прорвавшись через щелки не до конца
задернутых штор, упали ей на лицо, и невольно улыбнулась. Она любила просыпаться с ранним
восходом. Будучи ещё совсем крохой, Эбигейл ловила каждое такое мгновение в свои ладошки и,
закрывая глаза, представляла, как развеивает его над своей головой, – так она пыталась навсегда
оставить его в памяти. Ведь что может быть прекраснее, чем наблюдать и ощущать пробуждение такого
огромного, по-своему волшебного и порой необъяснимо загадочного мира? Особенно, когда впервые за
долгое время маленькая испуганная сирота, живущая внутри уже повзрослевшей девушки, чувствовала, что, наконец, нашла свою тихую гавань. Нашла свой дом. И теперь, затаив дыхание и начиная медленно
сжимать пальцами простынь, она боялась открыть глаза. Боялась осознать, что произошедшее этой
ночью было обыкновенным одноразовым влечением. Боялась вновь подумать, что стала очередной
женщиной в жизни человека,
боялась, что снова испытает боль.
Эбби вспомнила, каким нежным он был. Как его губы медленно целовали каждый дюйм её тела, а руки
бережно и томно блуждали по нему, не желая ни на секунду выпускать из объятий. Он крепко
переплетал её пальцы со своими, и с каждой пройденной секундой лишь усиливал хватку. Этой ночью
ей казалось, что больше всего на свете, в те самые минуты, он боялся её потерять – вот, почему не
разжимал своих рук. А сейчас, не чувствуя его тепла и ощущая, как колотится сердце, потерять боялась
она.
Сделав глубокий размеренный вдох, Эбби не спеша приподняла свои веки. Не ожидая, что встретится с
его синими, как море, глазами, она невольно замерла, почувствовав, как внутри всё мгновенно сжалось.
Дарен смотрел прямо на неё. Без тени стеснения или же обыденной для него злости. Смотрел так, как не
смотрел еще ни один мужчина в мире. И Эбигейл ощущала, как от этого взгляда по всему её телу
медленно разливается волна обжигающего тепла.
– Ты не ушел, - прошептала она, сама не понимая, вопрос это был или утверждение, но осознавая, что
почти что лишена возможности выговорить что-либо еще.
– Нет.
Его тихий, но невероятно мягкий голос придал ей сил:
– Почему?
Дарен молчал, внимательно разглядывая её лицо и, будто бы пытаясь поймать каждую поочередно
появляющуюся на нем эмоцию. Она видела, как меняются выражение и глубина его глаз, как
расширяются и темнеют зрачки, – он ни на миг не отводил от неё взгляда, и дышать от этого с каждой
минутой становилось всё труднее. Когда он неторопливо потянулся к выбившейся прядке её светлых
волос, Эбби пришлось непроизвольно затаить дыхание. Его пальцы слегка покалывали кожу, и она
инстинктивно прикрыла веки, ощутив, как реагирует на это нежное прикосновение.
– Не смог, - внезапно произнес он, заставляя её снова открыть глаза.
Дарен медленно убрал руку, и если бы биение сердца Эбби было еще хотя бы на тон громче, то он бы
непременно его услышал. Понял бы, что эти слова заставили её почувствовать.
– Мне… нужно разбудить девочек, – на выдохе ответила она, опуская взгляд вниз. – И проведать
Мэнди.
– Я могу принять душ? – Вдруг спокойно спросил он.
– Конечно, - быстро сказала Эбигейл, - дальняя дверь налево. Хотя ты и так это знаешь, ведь это твоя
квартира… - почти шепотом добавила она, когда Дарен вставал с постели. Воспользовавшись минуткой, когда, наконец, ей представилась возможность задышать, она села на кровати и попыталась один раз и