Этот век нам только снился. Стихи
Шрифт:
С тщетами к огню,
Непроизнесенной гласной,
Лена, гасну,
А не просто сплю.
Лена, миленький мой, гибну!
Омут: мразь и гнусь!..
Флейтой, исполнявшей гимны,
Лена, гибну,
А не просто гнусь…
В этом городе, как войдешь, налево,
Между бывшей дворницкой и приемкой в стирку белья
Жили два привидения, незатейливых привидения,
Одно – в белых
И без звездочек, просто белое – я.
Были созданы друг для друга
В одном городе, в одно время,
Но проходили сквозь и мимо друг друга,
Как привидения.
Были сцеплены Провидением
Такая белозвёздная ты и такой беззвёздный я,
Но думали друг о друге только:
"Ах, какое мне было видение -
Точь-в-точь такое же привидение, как и я!.."
Плакали, даже невстреченности рады,
Сидя на одной скамье,
Где обычно отдыхало привидение-весна,
Ты, незаметная, занималась астрофизикой сада,
Я, невидимый, геометрией сна.
А в этом городе, по моим наблюдениям,
И по наблюдениям моей белозвёздной заодно,
Все-все знали про два влюблённых привидения,
И даже, счастливые, видели какое-то одно.
И только мы, созданные друг для друга,
В одном городе, в одно полувечное время
Все проходили и проходили сквозь и мимо друг друга,
Как привидения…
Нет, не вспомню твое лицо.
Помню – мятный луг – губы пахли.
Помню, средь тишины, птенцом,
Оступившимся в бездну, ах-нула…
Как украдкой звала меня -
Голос помню рисковожалкий.
Помню, холод во мне кляня,
Вдруг шептала ты жарко: "Жарко!"
Помню, как проклинала ночь,
Как последней щепоткой силы
Ты с надрывом бросала: "Прочь!"
А потом на коленях: "Милый!.."
Как рассветом с девичьих глаз
Грубо женские слезы смахивал…
Уж не вспомню лица сейчас,
Помню – мятый луг – слезы пахли.
И вот опять
Покрова прозы зябь.
Её понять
Несеяно – нельзя.
Я в алфавитах путаюсь. В азах.
И листья вянут прямо на глазах.
И снова птицы
"До свида!.." галдят.
Беда – не спится
Третий дождь подряд.
Не обо мне с тобою говорят,
А листья вниз уставшие летят.
Так как же быть?
–
Гадал я до утра:
Казнить
Нельзя помиловать. Пора
Признать –
Сметает ветер листья со двора.
Год – слеп. А вдруг
Узрею в пять минут,
Кто строг, но – друг,
А кто случайно тут?
Поверю, что меня удачи ждут…
А во дворе сухие листья жгут.
Номер знаком. До автоматизма.
Крутится диск спотыкучей планетой.
Между гудками текуче-капризно:
"Ждите ответа… ждите ответа!.."
Жду, проклиная тягучесть мгновенья.
Знаю, как там, раздираем гримасами,
Кто-то боится прикосновенья
К вздутому нерву в коже пластмассовой.
"Сколько?! Когда?! Отчего же, родимый мой?!"
Столько вопросов – дурная примета.
Столик журнальный – скамья подсудимого.
Ждите ответа. Ждите ответа.
Трубка страшнее, чем рта разевание.
В дом мой легальное встроено ухо.
Жизнь в современье сродни раздеванию,
Разоблачению с помощью слуха.
"Дома! я знаю – ты дома! ты дома!!!"
Слушать не хочешь – стреляться! вендетта!
Номер с АОНа кричит незнакомый:
"Жажду ответа! Жажду ответа!"
Мучат из Тулы, из Мги, из Лиона,
Из Кустаная, из Польши, из Чили.
Я заплатил полтора миллиона.
Жду, чтоб меня ото всех отключили.
Эй, алкофонные телеголики!
Драться! Полцарства за двушку-монету!
Кто побеждает? Крестики? Нолики?
"Ждите ответа. Ждите ответа…"
Я знаю тыщу нежных фраз,
Да что с того? Ведь в трудный час
Нам не словами от обиды заслоняться.
На сколько бед один ответ?
Одна любовь – на сколько лет?
И сколько сил, чтоб над обманами подняться?
Нет, любовь не та, что зимой чиста,
И любовь не та, что весной в цветах,
Вот если осенью и в дождь
Её над грязью пронесёшь
И не запачкаешь – тогда любовь поймёшь.
Как ни старался, я не смог
Вместить все нужное меж строк -
Не утерпел, не удержался, встрепенулся!
Когда ж я спел, какой-то пёс
На все пропетое донес,
А кто недавно жадно слушал – отвернулся.
Эх, не те друзья, с кем не пить нельзя,
И не те друзья, что ползут в князья,
Друзья те, когда ведут
Через толпу на Страшный Суд