Евангелие от Джимми
Шрифт:
— Есть кое-что посерьезнее, — не сдавался пресс-атташе, — левая нога! Покажите на Плащанице ноги, Ребекка. Смотрите, здесь хорошо видно, что правая короче левой! Да и в греческой традиции постоянно упоминается «хромой Христос». Уж извините, я ничего не смыслю в клонировании, но для меня большой минус, что Джимми не хромает.
— Давайте переломаем ему кости, если на то пошло! — вспылил епископ Гивенс.
— Как угодно, только потом не жалуйтесь, если Ватикан его не признает из-за несоответствия стандартам.
— Фрэнк Апалакис! — мягко осадил его Бадди. — Я знаю, как эффективны
— Вообще-то, — согласилась визажистка, — асимметрия ног на отпечатке легко объяснима: трупное окоченение зафиксировало их в том положении, в каком они были на кресте — вместе, и правая слегка согнута в колене, их ведь прибили одним гвоздем.
Пресс-атташе, поджав губы, уткнулся в блокнот; в нем была задета не только профессиональная гордость, но и православная культура, унаследованная от предков, торговцев маслом с острова Корфу.
Диетолог, воспользовавшись паузой, потребовал регулярного воздушного сообщения, необходимого, по его мнению, для питания Джимми. Чтобы вернуть генотип к исконному состоянию на клеточном уровне, он должен есть только овощи и фрукты, имевшиеся в Палестине две тысячи лет назад. Щекотливый вопрос о кошерной пище Джимми разрешил сам: ради экуменизма он был готов стать вегетарианцем. Его позиция вызвала одобрительный шепоток в стенах темного дерева, увешанных охотничьими трофеями.
— Почему он бесплоден?
Все головы повернулись к Энтриджу, а тот сам себе ответил вопросом на вопрос:
— Потому что он клон?
Ирвин, только что ознакомившийся с результатами последних анализов, поднял глаза и дрогнувшим голосом возразил:
— Это здесь ни при чем, Лестер. Наоборот, все у него в норме. У двух американцев из трех сегодня наблюдается та же недостаточность сперматозоидов в сочетании с замедленным их продвижением.
— И что же из этого следует?
— Трудно сказать. Его клетки по идее не были подвержены воздействию химических молекул, загрязнения и радиации, которые снизили мужскую способность к продолжению рода в последние сто лет. Самая древняя сперма, которую удалось обнаружить в замороженном виде, относится ко времени Первой мировой войны — она содержит втрое больше сперматозоидов, чем нынешняя. По логике вещей гаметы человека I столетия должны были бы дать еще более концентрированную сперму…
— Иисусу не было суждено оставить потомства, — напомнил генерал Крейг.
— Так или иначе, — ушел от темы епископ Гивенс, — подобное испытание неотъемлемо от догмы. Бог воплощается, дабы взять на себя недуги и невзгоды человеческие. Главная беда наших современников — мужское бесплодие, вот и Джимми им страдает.
— Ему сообщили результаты? — тихо спросил Ирвин.
— Они его не удивили.
— И проблема не в этом, — вставил Бадди.
Энтридж достал еще одну папку, другого цвета, и передал ее Ирвину. Каждый день, с восьми до одиннадцати психиатр подвергал своего пациента гипнозу, с тем, чтобы он быстрее запомнил начатки языков — древнееврейского, латыни, греческого, арабского и итальянского, необходимых для его подготовки к роли на международной арене, которую уготовил
— Вы полагаете, что она есть, эта память, — возразил Ирвин, — но ведь это всего лишь гипотеза, не имеющая никакого научного обоснования. Из двадцати шести официально зарегистрированных клонов человека двадцать четыре умерли, не успев научиться говорить. Ваши коллеги, если я правильно понял, применяли гипноз с подобной целью. В одном из случаев они действительно получили небезынтересные ответы, связанные с прошлым донора клетки, но эти подробности фигурировали в медицинской карте, психиатры знали их и могли просто внушить загипнотизированному ребенку.
— Вы отрицаете генетическую память как «всего лишь» гипотезу, — фыркнул Энтридж, — а рациональное объяснение находите в телепатии.
— Докажите мне, что я неправ.
— Я не могу,Ирвин. Я будто на стену натыкаюсь, как только дохожу до зародышевого периода. Либо мы имеем дело с запретом божественного порядка, с неким блокирующим геном, который мешает нам идти дальше, либо это Сандерсен запрограммировал ключ.
— Ключ?
— Код, систему защиты, которую открывает пароль… Пропускной пункт, я бы сказал. Память Джимми о прошлой жизни продается отдельно: чтобы получить к ней доступ, мы должны заключить дополнительное соглашение.
— Это дичь! — запротестовал судья Клейборн.
— Нет, — покачал головой Энтридж. — Я уверен в одном: мозг Джимми — не целина. Он уже подвергался гипнозу.В самом раннем детстве.
— Что вы хотите сказать? — так и подскочил Ирвин. — В него заложили какие-то данные, информацию или…
— Наоборот: что-то стерли.Ирвин, я десять лет работаю с камикадзе, «кротами» и двойными агентами, что-что, а промывку мозгов распознать могу.
— Нет, это не выдерживает критики, — стоял на своем Клейборн. — Будь там какая-то закавыка, Сандерсен сам подсказал бы нам, как действовать, вы учтите его нынешнее состояние духа. Он уверен, что Джимми чудесным образом исцелил его на расстоянии: осененный благодатью, он не хочет больше денег, отдает роялти на благотворительность во спасение своей души и все такое… Нет, ему только одного надо, чтобы созданный им Мессия получил мировое признание, — с какой стати он стал бы прятать от нас его генетическую память?