Евангелие от Крэга
Шрифт:
— Об анделисах все рассказал?
— Как было велено — правду, и только правду. Ими-то интересовались в первую очередь, в силу неуемной ненависти… И прямо волосы на себе рвали, что ты не призвала их на помощь, когда пропал новорожденный принц.
— Только их на Тихри и недоставало, — вздохнула мона Сэниа. — А о предшественниках Иссабаста — тех, чьими кораблями мы воспользовались что-нибудь слышно?
— Нет, моя принцесса. Они словно сквозь землю провалились. Думаю, что все они в Жавровых болотах…
— Кстати,
Он уже был тут как тут, какой-то прилизанный… А, вот что — переодетый.
— Прости, милосердная принцесса, припозднился… Негоже было пред тобой в рвани появляться.
— Кто рвал? — осведомилась мона Сэниа.
— Эти… Ревнители. Что в крэгах и поныне. Я парочку-другую приложил, да много их оказалось, а в монарший цветник с мечом соваться заказано… чуть не одолели.
— Мог бы сообразить, что от целой оравы не грех и отступить, наставительно заметил командор, ни разу в жизни не следовавший этому правилу. — Что было дальше?
— Дак папаня вмешался. Домой уволок. Велел больше без крэга ему на глаза не являться. Когда я рассказал, что паши-то на Тихри остались, он аж заплакал.
— Странный характер, — пробормотал Юрг.
— Дак он же верховный судья, а я — евоный наследник. Мне никак не положено без крэга. Когда унаследую.
— Я тебе потом все объясню, — быстро шепнула мужу мона Сэниа. — Скажи, мой доблестный Пы, все ли ты рассказал своей семье об анделисах тихрианских?
— Как на духу!
— Ну понятно… Все свободны.
Мона Сэниа прошлась взад-вперед по росистой траве, зябко обхватив себя за плечи. Остановилась перед мужем, потупив взгляд:
— С тех пор как я вернулась на Джаспер с Ч акры Кентавра, меня преследует какой-то злой рок. И у меня подозрение, что все было бы иначе, если бы…
— Если бы я не навязался тебе в мужья, — покаянно проговорил Юрг.
— О древние боги, как ты можешь? Совсем не то. Но мне кажется, что если бы я была наследницей престола…
— Сэнни, девочка моя, венец — штука тяжелая, это тебе не офит. И давно у тебя такие мысли?
— Да где-то с середины пребывания на Тихри…
— Затяжной случай. Но давай его не рассматривать, а? Ты младшая, ненаследная, что весьма меня устраивает. И вообще, пора малышей кормить. Эй, по-Харрада, неси отпрысков!
Харр, застрявший у привратного теремка, страусиным галопом помчался к ним, неся на каждом плече по ненаследному отпрыску.
— Древние боги! — ужаснулась мать. — Да что ты с ними натворил?
— Мне почудилось — вы оба в восторге…
Рожицы малышей были обильно изукрашены зелеными причудливыми узорами сразу было видно, что незадачливый художник вместо кисточки использовал собственный палец.
— Всем мыться! — Сэнни выхватила
Юрг выразительно поглядел на менестреля и покрутил пальцем у виска:
— Краску-то где прихватил?
— А у рыбоньки-королевны. Она добренькая, даже если и заметит, так не настучит.
— Не настучит! А еще певец. И ворюга. И бабник. Веди себя прилично, рыцарь тихрианский, две брови, две ноги.
— Эт-то как?
— А так: не тяни, что понравилось, у ближнего своего.
— У дальнего фиг достанешь!
— И не клади глаз на чужих жен.
— Так ежели ейный муж, окромя глаза, ничего на нее не…
— Слушай, не вмешивайся во внутренние дела алэлова государства. У короля были свои соображения, когда он всех дочек чохом замуж выдавал — ему наследник был позарез нужен.
— Ага, и дождался! Да таких, как этот хмырь подковный, в колыбельке душить следует.
Вот тут Юрг был полностью с ним солидарен. Оставалось только дипломатично заметить:
— Возлюби ближнего, как самого себя.
— Да на хрена ему моя любовь — что он, сиробабый?
Юрг только рукой махнул — ну не давались ему нравоучительные беседы, хоть умри! И как он только будет Ю-юшу воспитывать…
Так что некоторое время спустя, задумчиво окуная сынулю в теплую до парной одури воду, он с каким-то недоумением признался жене:
— А я вот сейчас убедился, что вряд ли гожусь в воспитатели нашему подрастающему поколению. Не смог объяснить Харру простейшие нравственные принципы…
Мона Сэниа фыркнула:
— Тоже мне печаль! Нравственные принципы — не кашка, которую вкладывают в ротик. Их просто усваивают на примере ближайшего окружения. А если ты вдолбишь нашему гостю то, что ты называешь нравственными принципами, то он, вернувшись на Тихри, чего доброго поплатится за них жизнью.
— Если тебя ударили по правой щеке… Да, девочка моя, с такой моралью действительно и гробануться проще пареной репы. Но как же с Юшенькой быть совсем его не пестовать?
— Твое дело, муж мой, любовь моя — научить его драться, но до этого еще далеко. Так что пока покомандорствуй всласть…
— Ощущаю грусть в голосе!
— Еще бы — мы ни на шаг не продвинулись в наших звездных поисках. Если бы мы могли заглянуть сейчас в магическую колоду и вычислить, какие два созвездия пропали из нее после полетов Иссабаста и его предшественника, это значительно сузило бы круг поиска. Но для тех, кто держит колоду, не имея крэга на плечах, она — пачка белых картонок…
— Постой, Сэнни, семейство Пы верно крэгам, и колода карт у них несомненно имеется. Что, если он изобразит раскаявшегося?..