Евангелие от Матфея

Грин Майкл

Какой вывод мы можем сделать об авторе?

Так обстоит дело с Матфеем – человеком, чьи записи лежат в основе Евангелия от Матфея. В какой степени это Евангелие не зависело от Марка, от материала, написанного на иврите и не включенного в Евангелие от Матфея, от источника Q или от собранных Матфеем свидетельств, что мы можем сказать о подлинном авторе? Можно выделить четыре его характеристики.

Во-первых, автор Евангелия, видимо, был очень скромным. Он не говорит о себе в данной истории, что примечательно для человека, который написал такой шедевр. Микеланджело, услышав, что его Пьету приписывают его сопернику, проскользнул в церковь ночью и высек на статуе слова: Michelangelo fecit – «Микеланджело сделал это». Никого бы не удивило, если бы автор этого Евангелия сделал что-то подобное. Но этого не произошло. Должно быть, он был очень скромным. Его взгляд был направлен на его Господина, а не на самого себя.

Во-вторых, он был верующим человеком. В данной истории он был явно на стороне учеников, а не фарисеев. Все, что он включает в свое Евангелие, находится там потому, что это будет полезно для общества, частью которого он является. Он собирает материал, который будет полезен в борьбе с преемниками фарисеев того времени и послужит для созидания верующих в церкви. Он был не кабинетным ученым, а верующим, страстно участвующим в жизни поместной церкви.

В-третьих,

он был учителем. Очевидно, он был в числе руководителей церкви и, вероятно, был очень хорошим учителем. Отрывки Мф. 5:19 и Мф. 28:20 отражают его преподавательскую роль. Это лишь незначительные намеки в дополнение к замечательной организации материала в этом Евангелии. Как бы там ни было, все эти факты подтверждают гипотезу о том, что автор сам был одаренным учителем, заботящимся об образовании христиан. Он понимал, что они должны знать, во что верят и почему, чтобы уметь защитить веру в полемике с враждебно настроенными противниками и невежественными язычниками. Вполне вероятно, что он сам выполнял Великое поручение (Мф. 28:18–20), готовя новых верующих к крещению (о котором из всех евангелистов упоминает только он в Мф. 28:19), участвуя в дебатах с фарисеями, воспитывая членов церкви через свои проповеди и писания. Без сомнения, он помог ранней церкви решить возникшие в ней проблемы, опираясь на ресурсы, которые оставил Иисус. Евангелие от Матфея обсуждает вопросы, которые не получили отражения в других Евангелиях. Вне всякого сомнения, его автор был учителем.

В-четвертых, он был мессианским евреем, который верил в исполнившееся пророчество. Большое количество материала в этом Евангелии показывает, что его автор оставался иудеем [11] , с которым язычники и мытари имели много общего. Но он был таким евреем, чьи отношения с Иисусом расширили его взгляд на мир. Ни одно Евангелие не демонстрирует большей приверженности ко всемирной евангелизации, как Евангелие от Матфея. Это одна из важнейших характеристик книги. Волхвы, женщина-хананеянка, сотник и другие представители нееврейских слоев населения прочно вписались в еврейское окружение в этом Евангелии. Его автор, вероятно происходивший из обращенных учителей закона (книжников), возможно, оставил свой мини-портрет в отрывке Мф. 13:52: «Всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое». Эти слова поразили большинство комментаторов, как блестящее описание того, кем был автор Евангелия и что он сделал. Когда-то он был учителем закона, а теперь, как последователь Иисуса, он использует свой опыт переписчика в служении Евангелию. Его профессия полностью изменилась: теперь его задачей является толкование не книги, а самого Иисуса, который стал воплотившимся исполнением закона. В свете этого церкви использовали Евангелие от Матфея в дебатах со своими бывшими коллегами, и материал, оставленный Иисусом по данному предмету, пришелся очень кстати. Вот почему он сохранился именно в этом Евангелии, а не в другом.

11

Попытки Неппер-Кристенсена и других представить Евангелие от Матфея как написанное для язычников очень неубедительны. См. книгу P. Nepper-Christensen, Das Matth"ausevangelium – eine judenchristlicshes Evangelium? (Aarhus, 1958).

Кем были читатели?

В вопросе определения читательской аудитории, для которой писал автор, важны следующие соображения.

Во-первых, его читателями, в основном, были верующие евреи или евреи, которые исповедовали Иисуса как Мессию. Это становится ясно по большому количеству еврейского материала в этом Евангелии, а также по всем отсылкам, которые были сделаны непосредственно на Ветхий Завет, начиная с первой главы и далее. Очевидно, что в центре внимания Матфея были евреи. Язычники также представляли часть первоначального круга читателей, в церкви Матфея не было разделения. Они, вероятно, тогда еще даже не назывались христианами. Они провозглашали имя Мессии (Мф. 10:40; 19:29; 24:9) и были рабами, братьями, детьми, «малыми сими» Иисуса (Мф. 5:22–24, 47; 7:3–5; 12:49; 18:1–14; 19:13–14; 23:8). Они, скорее всего, пришли к Иисусу через посланников, которых Он отправил пройти по городам Израиля с проповедью (Мф. 10:5–23). Приняв Иисуса как Мессию и Господа, они были крещены во имя Его и теперь хотели знать, как лучше жить для Него среди соотечественников, заклеймивших их врагами закона, религии и народа Израиля. Они изо всех сил пытались найти свою собственную модель жизни, отличную как от фарисейской с их синагогами, так и от языческой. Евангелие от Матфея служило им большим подспорьем в этих вопросах.

Представьте себе такую ситуацию. Там были небольшие «синагоги» (так, кажется, назывались самые ранние христианские собрания) [12] мессианских евреев, которые пришли к убеждению, что Иисус был долгожданным Мессией, обещанным в Ветхом Завете. Они считали, что Закон и Пророки исполнились в этом Плотнике из Назарета. И именно поэтому Евангелие от Матфея придает такое большое значение теме исполнения пророчеств [13] . В этом была суть дискуссии между ранней церковью и синагогой. Ключевым вопросом было то, могли ли язычники наряду с евреями войти в полное поклонение Богу (см. Мф. 4:15–16; 8:11–13; 12:17–21). Христиане настаивали на том, что это возможно, и это привело к жесткому противостоянию в еврейской синагоге. Дело в том, что новая секта ставила под сомнение модели поведения, санкционированные в течение многих столетий, как имеющие важное значение для еврейской жизни и религии. И вот эти невежественные ничтожества посмели дать Иисусу статус Сына Божьего, Сына Человеческого, Мессии. Они признавали за Ним авторитет больший, чем был у закона и у храма. Это звучало кощунственно! Более того, если Евангелие было написано после 70 г. по Р. Х., они навлекли на себя позор, потому что, несмотря на принадлежность к еврейскому народу, христиане не вступали в национальную борьбу против Рима с 66 до 70 гг. Они не были патриотами: их считали трусами и дезертирами. В своих домах они принимали блудниц, мытарей и неевреев. Неудивительно, что в этом Евангелии так громко отдается эхо горькой враждебности, которая возникла между христианскими собраниями и синагогой.

12

Слово, переведенное как «собрание» в Иакова 2:2, – это сюнагогэ.

13

France (1989), с. 166–205.

Во-вторых, существует вероятность того, что Евангелие от Матфея было в первую очередь адресовано учителям. В те дни многие люди не читали, и поэтому роль христианских катехизаторов и учителей была очень важна. Им необходимо было что-то вроде этого Евангелия для того, чтобы сформировать материал об Иисусе в легко запоминающийся и понятный текст, в котором он может быть передан дальше. Церковь в

самый ранний период, по-видимому, переняла те же модели организации, обучения и богослужения, которые были распространены в иудаизме. Это было естественно. Сама поместная церковь, как мы уже видели, называлась синагогой. Христианские пресвитеры, или старейшины, приняли руководство от старейшин, управлявших синагогой. И христианские «учителя закона» были необходимы для того, чтобы делать то, что делали их ветхозаветные коллеги. Их влияние основывалось на знании Священного Писания, знакомстве с традиционной интерпретацией Священного Писания, а также возможностью консультировать людей на основе этих Писаний о том, как им жить. Эти учителя были наследниками Моисея (Мф. 23:2) и были почитаемы (Мф. 23:6). Они задавали тон в молитве, посте и милостыне, трех центральных составляющих еврейского благочестия (Мф. 6:1–18). Им принадлежала власть связывать или разрешать; то есть выдавать ограничивающие или разрешающие предписания (Мф. 16:19; 18:18; 23:23). Подобно тому, как ортодоксальные евреи спрашивали: «Что говорят книжники?», точно так же во многих раннехристианских собраниях спрашивали: «Что говорят наши христианские книжники?» Сам Иисус предвидел появление «пророков, и мудрых, и книжников» для исправления фарисеев (Мф. 23:34). Таким образом, я думаю, мы с определенной долей вероятности можем себе представить, что Евангелие от Матфея было пособием для таких людей. Это был инструмент для христианских книжников, которые от самого Учителя получили полномочия продолжать дело древних пророков. Они были «стажерами» Иисуса, главного Раввина, Который дал им ключи к тайнам царства (Мф. 16:19). Это Евангелие было написано для тех, кто пришел к Иисусу Мессии из иудаизма, но писалось оно с расчетом на учителей в первую очередь. Христианским книжникам нужен был именно такой инструмент для их служения.

В-третьих, если мы хотим должным образом понять читательскую аудиторию Евангелия, нам нужно воспринимать книгу в двух измерениях [14] . С одной стороны, это запись о том, что Иисус сказал и сделал. С другой стороны, написанное нужно соотносить с читателями Матфея и той ситуацией, в которой они жили. Евангелист берет материал времени Иисуса и намеренно применяет его к жизни и времени его читателей. И, что особенно важно, в большинстве глав этого Евангелия имеются в виду три вида слушателей. Это ученики, толпа и учителя закона и фарисеи. Эти три группы появляются повсюду на протяжении всего этого Евангелия. Почему? Конечно же, потому что есть соответствие между слушателями в дни Иисуса и читательской аудиторией, для которой пишет Матфей. Ученики соответствуют руководству в церкви, где был Матфей; они представляют собой, если хотите, «пророков и мудрых и книжников» второго поколения. Толпе соответствуют обычные члены церкви. Те, кто пришел послушать, о чем говорят, находятся на периферии действия. А учителя закона и фарисеи представляют, в основном, враждебных лидеров местной синагоги. Это похоже на разделенный надвое экран телевизионного изображения: мы должны смотреть оба изображения одновременно. При этом писатель все время пытается применить добросовестно описанные им учение и пример Иисуса к лидерам своего времени, чтобы они могли усвоить это и передать толпам новых христиан, которые начинают наводнять церковь. Кроме того, он хочет оказать им помощь в неприятных конфронтациях, часто возникавших с теми евреями, которые не были мессианскими. Когда Матфей рассказывает о том, как Иисус обучал двенадцать учеников и как Он удовлетворял потребности толпы, читая между строк, вы увидите, что тем самым он помогает своим коллегам заботиться о «малых сих» в своих общинах, а также взращивать и обучать христианских лидеров следующего поколения.

14

Stanton, гл. 5–10.

Пол Минеар в своем комментарии на Евангелие от Матфея (Paul Minear, Matthew: The Teacher’s Gospel), предлагает такое понимание цели Матфея в письменной форме. Я не совсем согласен с его детальной разбивкой материала, но, как и Кристер Стендаль до него, он, безусловно, прав в том, что Евангелие в целом служило руководством для церковных лидеров, помогая им в работе. Минеар видит здесь также руководство для членов церкви (Мф. 4:23–7:28), пособие для целителей (Мф. 9:35–11:1) руководство, описывающее тайны Царства (Мф. 13), руководство по дисциплине в церкви (Мф. 18:1–19:2) и пособие по распознаванию знамений, указывающих на возвращение Христа (Мф. 24–25). Я сомневаюсь, что это Евангелие представляет собой композицию из пяти руководств. Но то, что у нас есть, без сомнения, это наиболее структурированный рассказ о жизни и учении Иисуса, превосходно отвечающий целям тех, кто призван научить вере.

Каков план Евангелия?

Несмотря на то что Евангелие хорошо организовано, его структуру можно понять не сразу. Тем не менее, практически каждый, кто тщательно изучал эту книгу, согласится, что она построена вокруг пяти больших блоков учений Иисуса примерно следующим образом:

гл. 1–4 Введение: генеалогия, младенчество (гл. 1–2.); крещение и начало служения (гл.3–4)

гл. 5–7 Учение 1: Нагорная проповедь

гл. 8–9 Чудеса Иисуса по исцелению (три группы)

гл. 10 Учение 2: призвание на миссию

гл. 11–12 Отвержение Иоанна и Иисуса евреями

гл. 13 Учение 3: притчи о Царстве

гл. 14–17 Чудеса, споры с фарисеями, исповедание Петра и Преображение

гл. 18 Учение 4: церковь

гл. 19–22 Иисус идет в Иерусалим и учит

гл. 23–25 Учение 5: суд и конец света

гл. 26–28 Последние дни, смерть и воскресение Иисуса

На первый взгляд может показаться удивительным, что Матфей сгруппировал материал, изначально произнесенный по различным случаям, в связанную речь, которую он представляет в каждом из основных строительных блоков его Евангелия. Но это очень западные возражения. Почему бы евангелисту не группировать материал тематически, а не в хронологическом порядке? Большинство проповедников делают это всякий раз, когда произносят проповедь. То, что Матфей сознательно группирует материал именно так, видно по определенной формуле, при помощи которой он подводит каждый блок учения к определенному заключению: «И когда Иисус окончил слова сии» (Мф. 7:28); «И когда окончил Иисус наставления двенадцати ученикам Своим» (Мф. 11:1). Подобные этим фразы встречаются также в Мф. 13:53; 19:1 и 26:1. Не менее ясно, откуда он взял эту идею – из пяти книг еврейской Торы. Подобно тому, как Бог дал Ветхий Завет через Моисея, Он дает Новый Завет через «нового» Моисея – Иисуса, Того, на Кого указывал Моисей. Матфей подчеркивает преемственность Ветхого и Нового Заветов, прежнего и нового вождей. Вот Тот, Кто больше Моисея, дает народу Божьему Новый Завет, написанный уже не на каменных скрижалях, а в их сердцах. Нагорную проповедь невозможно превратить в правовой кодекс. Это принципы, которые могут быть применены Духом Божьим к постоянно меняющейся ситуации. И Матфей из учения Иисуса сделал сборник материалов, который он представляет нам в Нагорной проповеди. То же самое относится и к другим блокам учения. С этим практически все согласны.