Евангелие от рыжего кота
Шрифт:
«Меня же сделали виноватой…» — грустно подумала Лилит и стала учить Марико управлению сеточкой.
Девочка оказалась способной ученицей и не ныла, как Маргина, когда расплывалась на полу лужей, а хохотала, пока не захлёбывалась. Пару раз сеточка принимала форму твари, у которой её отобрали, и Туманный Кот порекомендовал сохранить в глифомах этот образ, чтобы отпугивать тех, кто вздумает напасть на Марико. Испробовав крылья у твари, Марико захотела полетать, и Маргине ничего не оставалось, как схватить её и перенести на мыс Лисий Нос, подальше от Ленинграда. Учёба происходила с переменным успехом, но Марико не жаловалась. Когда она с визгом врезалась в землю, то вылепила из бесформенной груды своё лицо и сказала, видимо, по-грузински: — Траки лапораки
— Что ты
— Не смей ругаться!
Маргине уже надоела учёба, но Марико была неутомима, так что возвращались домой уже при свете звёзд. Рассматривая огни внизу и небесный свод над головой, Марико воодушевлённо воскликнула: — Боже, какая красота!
Всё складывалось, как в волшебной сказке.
Уже не Вовка, а Володя закончил десятый класс специализированной школы и Илья Лазаревич Цыбульский предупредил, что его примут в Ленинградский государственный университет. Цыбульский работал в школе КГБ преподавателем и договорился с кем нужно о приёме перспективного спортсмена. Спортсменов – хоть пруд пруди, но от рекомендации товарища из КГБ декан отмахнуться не мог. Как не хотелось Владимиру зависеть от старого пердуна Цыбульского, но иного пути у него не осталось – оценками он не блистал, а надеяться на то, что сдаст все экзамены на отлично – чистая утопия.
Летом их команду везли на соревнования по дзюдо в Тбилиси, и Володя обрадовался, что сможет осуществить и вторую мечту – найти Рубин Милосердия и стать бессмертным. Володя любил фантазировать, что он сделает, когда станет бессмертным, и в своих будущих конфабуляциях мнил себя не меньше, чем царём или Господом Богом. Для этого следовало заехать в Метехи и пошарить возле фундамента церкви Успения Пресвятой богородицы, где он выбросил окровавленный рубин. От воспоминаний рука стала мокрой, как тогда, и Володька быстро вытер её о штаны. Ехать в Метехи не хотелось, так как его могла увидеть прежняя мать, а ещё хуже – отчим, но, рассуждая здраво, Володя подумал, что сейчас легко с ним справиться. «Морду ему набью!» — с некоторой бравадой решил свои душевные метания Володька. Набравшись наглости, он подождал Цыбульского у школы КГБ и попросил у него денег, объяснив ему, что едет на соревнования в Тбилиси. Своих он не имел, а то, что зарабатывали отец и мать, едва хватало на жизнь. К его удивлению, Цыбульский щедро его одарил, буркнув при этом: «Не привыкай!» — чем вызвал у Володьки обратное желание – при необходимости, брать деньги без зазрения совести.
Соревнования были так себе, зачётные, и когда у Володьки наметилось окно, он попросил своего товарища, ничего не объясняя, прикрыть его, а сам уехал в Метехи. Автобус остановился возле базара, рядом с церковью и Володька вышел самым последним, чтобы не бросаться в глаза. На улице, в полуденную жару, было безлюдно, и Володька вздохнул облегчённо, направляясь прямо к церкви, высившейся невдалеке над деревьями. Дверь в церковь была закрыта и Володька, потупив взгляд, обошёл вокруг неё, внимательно рассматривая фундамент и пожухлую траву. Обход ничего не дал и Володька попытался вспомнить, где он находился, когда уронил этот злосчастный рубин. Память давно выбросила этот эпизод из своего нутра, а взамен предлагала лицо Марико на берегу и кровь, струйкой льющуюся из виска. Решительно поборов себя, Володька снова прошёлся вдоль стены, пока не заметил какой-то прутик, торчащий из щели в фундаменте. Потянув его, Вовка понял, что нашел то, что искал – это был ремешок от рубина.
— Вот, значит, зачем мы ездим в Метехи! — сказал голос за спиной и Володька узнал его – он принадлежал ассасину Хасану. Повернувшись к нему, Володька схватил его за руку и хотел перебросить через спину, но сам полетел на землю.
— Тебя ещё этому не научили? — с усмешкой спросил Хасан, придавив коленом шею. Свободной рукой он потянул ремешок из щели, но, к их общему разочарованию, на конце, кроме узла, ничего не находилось.
— Вынужден тебя огорчить, искатель чужих сокровищ, — назидательно сказал Хасан, — тот рубин, который ты
— Есть и настоящий? — спросил Володька, хотя в его положении вопросы не задают.
— Есть, — снисходительно сказал Хасан, — только вряд ли тебе там что-то светит. Бойся рыжего кота, но не бойся привидений.
Отпустив Володьку, Хасан стряхнул прилипшую к брюкам соломинку и ушёл восвояси. Володька отдышался, а потом отправился на остановку автобуса, хотя ждать его пришлось до вечера. Невидимая Лили Моисеевна, школьная учительница Володьки, собрала свои симпоты и проявилась перед церковью. Накинув на голову цветастый платочек, она дошла до околицы, а потом вспорхнула в воздух. «И тут не везёт!» — подумала она и взяла курс на город Ленинград.
Маргина видела странный сон.
Как будто она лежала неподвижно, словно парализованная, а вокруг неслась жизнь. Солнце всходило и гасло, отбрасывая тень от рамы, скрытно ползущую по полу, как змея. По комнате носилась Марико и Туманный Кот, исчезая и появляясь, как в мультфильме. Несколько раз мелькали бабушки, Букрында, Мокрында и Кукрында, но быстро исчезали, словно их из комнаты выдёргивала чья-то рука. Маргина успела заметить, что в комнате несколько раз поменяли мебель, а остальное окружение было таким мимолётным, что она не успевала его разглядеть и привыкнуть. Так же странно росла Марико, которая бойко превратилась в красавицу, и стала чуть-чуть не похожа на себя. Неожиданно в комнате замельтешил какой-то тип, который часто приседал возле кровати и что-то рассказывал, высоким кукольным голосом, но Маргина ничего не могла понять. Один раз, когда дома никого не было, появился странный тип восточной внешности, в котором она узнала Хасана. Он долго, как она могла судить, её рассматривал и слушал сердце и поднимал веки, не понимая того, что Маргине для зрения глаза не нужны. Когда он исчез, Маргина не заметила, так как на неё, время от времени, накатывал морок, погружающий всё во тьму. Тьма рылась в голове Маргины, и ей пришлось открывать все глифомы, так как морок делал это болезненно. Самое странное то, что сон она забыла, когда открыла утром глаза, отворачиваясь от луча солнца, щекотавшего ей щёку. Она присела на кровать и пошарила ногами по полу, но любимых тапочек не обнаружила. Встав на ноги, она почувствовала головокружение и сообразила отказаться от человеческих ощущений, так как грохнулась бы на пол.
«Что со мной происходит?» — подумала она, вспоминая, что съела вчера. Память услужливо подсказала, что ничего и Маргина проверила дименсиальную сеточку – всё ли с ней в порядке? Её дименсиальной проверке помешали, так как в комнату ворвался незнакомый тип с ключами в руках. Он с открытым ртом смотрел на неё видимо, не ожидал, что в квартире кто-то есть и Маргина прилепила его к потолку, так как подозревала, что это вор.
— Давно этим промышляешь? — спросила Маргина, но её изменившийся писклявый голос совсем не напугал злодея. Вор дернулся, пытаясь освободиться, но у него ничего не вышло.
— Три года, — сказал юноша, и Маргине показалось, что она уже слышала этот голос.
— Рецидивист! — огласила приговор Маргина и спросила: — Что с тобой будем делать?
— Отдайте мне вашу дочь! — сказал разбойник, поправив круглые очки на носу.
— Ты совсем обнаглел! — возмутилась Маргина: — Такому проходимцу, как ты, я не то что дочь, а облезлого кота не доверю!
— Видимо, речь идёт обо мне, — сказал Туманный Кот, появляясь на пороге вместе с незнакомой девушкой с увесистыми сумками в руках.
— Это кто с тобой, — спросила Маргина, — видимо, сообщница вора?
— Да, сообщница, — улыбаясь, сказала девушка, поставив сумки прямо на пол. Она нагло обняла Маргину и тихо произнесла на ухо: — Как я рада тебя видеть, папа!
— Какая я тебе папа?! — возмутилась Маргина, и обернулась к рыжему совершенству: — Кот, что происходит?
— Меня зовут Тарас, — басовито отозвался очкарик под потолком, и Маргина вспомнила, где его слышала – кукольный голос во сне! «Так это было не во сне?» — лихорадочно подумала Маргина, не понимая, как такое могло с ней случиться.