Евангелие от рыжего кота
Шрифт:
— Ты что обижаешь мальчика, забери свою игрушку, — сказала Лилит, протягивая Морти рубин. Та схватила рубин и недоверчиво его рассматривала, а потом посмотрела на Лилит и мстительно сообщила:
— Мы с тобой больше не друзья!
Лилит не помнила, чтобы она когда-либо дружила с Морти, но не стала ей противоречить, чтобы не наживать врагов. Поэтому, примирительно сказала, показывая на кучку плоти Сета: — Прости его, несмышлёныша, — после чего посмотрела на Морти, которая повесила рубин на шею и сказала: — Тебе очень идёт!
Бледное лицо Морти зарделось и она, краснея, сказала:
—
— Ты откуда и куда? — спросила её Морти, точно они давние подруги.
— Это Сатанаил послал меня за Рубином Милосердия, — призналась Лилит и лукаво добавила: — Но я ему камешек не отдала!
— Спасибо! — ещё раз произнесла наивная Морти и добавила, преданно глядя в глаза Лилит: — Я этого не забуду!
Они прижались друг к другу, и Лилит пожалела никем не любимую Морти, мужественно несущую на своих хрупких плечах печать одиночества. Прощались они уже друзьями, и Лилит пустила даже слезу, умиляясь своему состоянию. Они, неожиданно для себя, заметили ожившего Сета, который размазывал своей длинной дланью сопли по щекам, а с его глаз, которые с умилением смотрели на них, катились крупные слёзы. Такая картина растрогала Морти и, в придачу, она простила и Сета. Взяв за шкирку души, которые она сопровождала, Морти отправилась дальше по безмолвию, проговаривая шёпотом про себя: «Какие люди! Какие люди!» — имея ввиду странную Лилит и не менее бадражного беса Сета.
В пятом классе школы номер сто девяносто три маленький фурор – на уроке немецкого языка появилась новая учительница. Эпитет «новая» не в полной мере передаёт то впечатление, которое она произвела на учеников и учениц, в особенности на первых. В отличие от других преподавателей, новая учительница своим видом напоминала школьникам о том, что между мужчинами и женщинами существуют половые различия. Стоило учительнице зайти в класс, как она сказала:
— Guten Tag.
Класс ответил гробовой тишиной, так как, помимо того, что не знали, как ответить, все ученики потеряли способность говорить. В этой тишине слова Вовки раздались в тишине, как грохот грома в ясный день.
— Guten Tag.
— Приятно, что кто-то из вас знает, как нужно приветствовать учителя, — сказала появившаяся в классе фея, и сообщила: — Меня зовут Лили Моисеевна.
С Вовкой народ собирался разобраться в перерыве, чтобы не выпендривался перед новой «немкой», а пока все глазели на учительницу, точнее, на её изумительные формы...
С того дня, как появилась новая учительница, Вовку потянуло в школу, а уроки немецкого не пропускал, если даже болел. Новая учительница помогала осуществить его мечту – стать международным разведчиком, поэтому Вовка упорно повторял немецкие глаголы, сопрягая их во всех временах. Учительница благоволила к Вовке и поощряла его стремление изучить немецкий язык, который, правда, давался ему с трудом. Илья Лазаревич Цыбульский, заметив, что Вовка после школы общается с новой учительницей, присмотрелся к ней и ужаснулся.
— Не смей с ней общаться и лучше смени школу.
Вовка пропустил слова бывшего наставника мимо ушей, упрямо сообщив ему: — Я сам выбираю, с кем мне общаться. После этого, стоило ему завидеть Цыбульского, Вовка переходил на другую
Чтобы не терять время зря, Цыбульский сел в двенадцатый трамвай и направился в сторону реки Охты в район Пороховых, где нашёл отдел кадров одного чрезвычайно скрытного заведения и попросился на кафедру физической подготовки. Полковник КГБ скептически полистал трудовую книжку и сообщил, что штат укомплектован. Товарищ Цыбульский возразил и сказал, что после знакомства, его обязательно возьмут сверх штата. Полковник позвонил по внутреннему телефону и переговорив с кем-то, скептически сообщил:
— Идите в спортзал, а потом зайдёте за документами.
Когда Цыбульский вошел в спортзал, курсанты высшей школы КГБ работали парами. Преподаватель в спортивном костюме посмотрел на мешковатую фигуру товарища Цыбульского и с усмешкой спросил:
— Что вы можете нам показать?
— Бой с пятью соперниками, — сказал товарищ Цыбульский таким уверенным голосом, что преподаватель не стал спорить, а подозвал пятёрку здоровых парней и пошептался с ними.
— Может, вам стоит переодеться? — с улыбкой спросил преподаватель, но Цыбульский отрицательно покачал головой. Цыбульский вышел на середину зала, как понимал преподаватель, в качестве «мешка» молодым дебилам, которые с усмешкой ожидали старого козла, чтобы поломать ему все кости. Ситуация быстро изменилась, когда молодые шакалы бросились на жертву и полетели в разные стороны. Обескураженный молодняк быстро поднялся и снова бросился на товарища Цыбульского, но из-за общей несогласованности, курсанты снова полетели на пол.
— Чтобы победить одного противника, не нужно его недооценивать, — сказал товарищ Цыбульский, — кроме того, нельзя действовать хаотично, вы только мешаете друг другу.
После короткой лекции курсанты пошептались и уже не бросались наобум, но всё равно, вскоре оказались на полу.
— Ещё одна попытка, — назидательно сказал товарищ Цыбульский, — прежде всего, думайте головой, что будет делать противник.
Когда, после нескольких попыток, Цыбульского, всё же, повалили, он улыбнулся и казал:
— А теперь представьте на моём месте обученного и молодого противника.
Курсанты, тяжело посапывая, молчали.
— Хороший урок, — сказал преподаватель, — всем заниматься парами.
Он протянул руку товарищу Цыбульскому и представился: — Меня зовут Аркадий Иванович, — прищуривая глаза, преподаватель спросил: — Где пришлось служить?
— Одно время работал президентом страны, — признался товарищ Цыбульский. Аркадий Иванович шутку понял и одобрительно кивнул головой – в данной структуре делится личным не принято.
Однажды случился конфуз.
Цыбульский, наблюдая за Вовкой и учительницей немецкого языка Лили Моисеевной, потихоньку шёл сзади, когда его остановили окриком: — Вы?!
Оглянувшись, Цыбульский увидел мать Вовки, которая во все глаза смотрела на него и спросила:
— Вернулись с Луны? Вы заберёте нашего мальчика?
— Вы думаете, что я отец Вовки? — сказал Цыбульский и объяснил: — Я его брат.
Марией Ивановной с беспокойством спросила:
— Вы заберёте Вовку?
Цыбульский вытащил своё удостоверение с надписью «КГБ СССР» и открыл его, показывая свою фотографию.