Эвис: Повелитель Ненастья

Горъ Василий

— Как я понимаю, ты решил начать с уязвимых мест? — поинтересовался я, вспомнив завершение нашего разговора в алькове. — Может, стоило сначала воспользоваться собственным советом и хорошенечко подумать? Скажем, вспомнить о том, что я делаю с теми, кто оскорбляет моих женщин, и попробовать представить, как я отомщу за попытку их убить? Ведь ты не можешь не знать, что я ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБЛЮ и ЯДЫ, и ТЕХ, КТО ИМИ ПОЛЬЗУЕТСЯ!

— Я никого не оскорблял и никого не пытался ни убить, ни отравить! — по-бабьи взвизгнул он.

— А, ну да, о чем

это я? Хейзеррская боевая звезда появилась на этом балу совершенно случайно! И так же совершенно случайно один из ее лучей, перекрасив волосы, пытался поцарапать отравленным перстнем сначала мою первую меньшицу, а потом и старшую жену! А ты, как и полагается послу, совершенно ни при чем! Ибо приехал повеселиться, потанцевать и выпить в хорошей компании, рассчитывая, что найдется приятный повод. И не один. Так?!

Он побледнел еще сильнее, торопливо смахнул с лица капельки пота, а затем выбросил вперед правую руку и отрывисто выкрикнул:

— Бой!!!

Луч, стоявший перед Магнусом, оказался очень хорош — «выстрелил» вперед левой рукой, выбрасывая на уровень глаз ар Койрена то ли мелкий песок, то ли муку, то ли пыль. И тут же ударил правой. В глубоком выпаде и на очень хорошей скорости. Будь на месте моего друга кто-нибудь другой, атака, без всяких сомнений, прошла бы. Но первый клинок Маллора получил свой титул не просто так — при первом же намеке на начало движения он стремительно ушел в сторону и вперед, походя вскрыв хейзеррцу все правое подреберье. Затем развернулся, опять же, со смещением в сторону, и смахнул противнику голову с плеч.

«Мой» хейзеррец оказался куда медленнее и тупее: да, атаковал, но совсем без выдумки — бросил в меня метательные ножи с обеих рук, удивился, что не попал, и только потом попытался выхватить меч из ножен! Шлепка моей левой руки по локтю, помешавшего это сделать, вообще не заметил! А через миг удивленно уставился тускнеющим взглядом на мир за собственной спиной. Ибо я, уходя ему за спину, провернул голову не в самое привычное положение.

Третий спутник Ассаша, судя по повадкам, являвшийся самым обычным сотрудником Посольского приказа, никого не атаковал. Сначала стоял и ждал результата, а когда понял, что он получается каким-то не таким, упал на колени и заверещал, мол, не виновен и все такое. Я допускал, что так оно и есть, но пребывал не в самом хорошем настроении, поэтому коротко ткнул орущего мечом в глаз и повернулся к послу:

— Бой, как видишь, закончился. Что дальше?

— А ничего! — захорохорился он, отвлекая внимание от перемещения еще одного «луча», который двигался в толпе за моей спиной. Правда, слегка побледнел, а шрам на его лице налился дурной кровью. — Во-первых, я обладаю дипломатической неприкосновенностью, во-вторых…

Ожидаемого им щелчка самострела скрытого все не было и не было. Зато через десяток ударов сердца после начала этого

монолога тишину зала разорвал сначала свист стали, затем короткий крик и глухой стук, с которым отрубленная рука ударилась об пол.

Несмотря на стремительность атаки Дарующей, лишившей второго перекрашенного хейзеррца левой верхней конечности, самообладания он не потерял — правой рукой выхватил из ножен меч и рванул в атаку. Вместо боевого клича с ненавистью рявкнув на весь зал:

— Сука-а-а!!!

И пробил клинком воздух. После чего взвыл от боли и бешенства куда громче, чем в первый раз: и эта рука, отрубленная по плечо, полетела дальше. А Вэйлька, продолжающая движение, влипла в его душу, придержала тело, потерявшее равновесие от потери приличной части массы, и вогнала под подбородок нож, зажатый в левой руке:

— Зря ты это сказал! Теперь придется хоронить отдельно не только руки, но и язык…

— Нейл, у этого ряженого был самострел! — для наглядности пнув ногой обрубок, предупредил меня Лайвенский Пес. Я благодарно кивнул. Хотя следил за перемещением этого хейзеррца постоянно, и через камеру в ожерелье Майны видел, как он пытается целиться. Поэтому был готов уйти от выстрела, если Вэйлька не успеет ударить или приморозить стрелка «стужей».

— Слышь, коротыш, а ведь все «лучи» твой звезды уже сломались! — сразу после слов ар Дирга язвительно сообщила Ассашу моя старшая жена. — И что ты будешь делать теперь?

— Интересная была звезда! — отметил я, продолжая ее мысль и холодно глядя в глаза трясущегося посла. — У одного луча — кольцо с ядом, у второго — самострел, у третьего — песок и меч, у четвертого — два ножа. Жаль, не узнали, чем владел пятый. Впрочем, Бездна с ним — переживем…

— Я обладаю дипломатической неприкосновенностью! — заверещал ар Ремир, невесть как почувствовав, что разговоры мне надоели.

— Вы ею обладали. До того, как руками воинов сопровождавшей вас боевой звезды попытались убить подданных короля Зейна Шандора! — негромко, но очень весомо сказал Лайвенский Пес. — А теперь вы — самый обычный несостоявшийся убийца. И по законам нашего королевства Нейл ар Эвис, как сторона, против которой вы злоумышляли, имеет право на вашу жизнь!

— Я требую аудиенции у короля!

— Я ему сообщу. При первой встрече… — холодно усмехнулся дядя Витт. — Так и скажу: «Покойный требовал встречи с вами. Но был отправлен к предкам…»

А я сбил посла с ног мощной оплеухой, перевернул его на живот и острием меча рассек штанину над правым сапогом. Разрезал только ткань, кожу даже не поцарапал, но Ассаш заорал, как хряк под ножом мясника.

— Пока кричать не с чего! — сообщил я, затем присел на корточки и чиркнул перстнем с рубином по белой коже, заросшей рыжим волосом. Царапал именно ногу, так как хотел, чтобы смерть пришла не сразу, и ар Ремир успел вкусить горечи несбывшихся надежд. — А вот теперь причина появилась. И, на мой взгляд, достаточно веская…