Эволюционер из трущоб. Том 7
Шрифт:
Из раздумий меня своим вопросом вывел Леший:
— Так и что получается, новых доминант нам не видать?
— Не знаю. Может и есть лазейка, как обойти систему. Буду думать, — ответил я. — Топайте на тренировку. Я к Семёнычу, а потом вернусь к переработке генного материала.
Через пять минут я стоял в кузнице. Семёныч оказался прижимистым мужиком и решил присвоить себе большую часть из выделенных денег. Впрочем, я был не против. На окраине села стоял наглухо заколоченный дом. Оказалось, что это кузня. Когда банда Барса пришла в Ленск, кузнец много возмущался, и
В дальней части кузницы был горн, рядом с ним наковальня и десяток молотков на все случаи жизни. На стенах висели напильники, пилы по металлу, резцы для разобранного станка. Судя по всему, станок предназначался для обработки металла, но у него отказал мотор. Увы, кузнец не успел его отремонтировать. Ещё здесь была ёмкость с маслом для закалки, щёлок и прочее барахло, лежащее повсюду.
Степаныч сидел рядом с кузнечным горном и прилаживал к нему красный баллон, на котором белыми буквами было написано «Пропан». Подойдя ближе, я почувствовал запах газа.
— Старый, это ты воздух испортил? — пошутил я, расплывшись в улыбке.
— Ты чё хрень какую-то лепишь? — пропыхтел старик, затягивая гайку, а после увидел, кому это сказал. — Ой. Михаил Константинович. Так это. Я тут работаю. Думаю, кто эт там шуткует? Воздух — да, баллон окаянный травит понемногу. Вот прокладку сменил, сейчас, вроде, получше, — стал оправдываться Степаныч, ставший подозрительно покладистым.
— Я так и понял. Слушай, ты штыри, какие я выдал, уже осматривал?
— Было дело. Ну, чё тут скажешь? Расколоть я их не смог, да и расплавить — тоже. Горн температуру хорошую даёт, но только проку с этого никакого. Штыри раскаляются добела, и всё на этом. А ещё вон. — Семёныч показал на сломанные полотна от ножовки. — Думал, мож, распилить смогу. Хрен. Ни царапинки.
— Печально. И как с этим материалом работать?
— Да как? Доменная печь нужна. Только у нас такой нетуть, — развёл руками Семёныч.
— Не проблема. Сейчас сделаем, — заявил я, широко улыбнувшись.
В прошлой жизни я увлекался артефакторикой и не понаслышке знаком с доменными печами, так как частенько приходилось производить различные сплавы. Доменная печь работает по принципу противотока: исходные материалы загружаются сверху, постепенно опускаются вниз, превращаясь в жидкий металл и шлак, а газы, нагревшиеся в нижней зоне печи, поднимаются кверху, навстречу исходным материалам.
Сложно объяснил? Тогда, давайте так. Доменная печь — это своеобразная труба; сверху засыпается руда, снизу подаётся тепло, которое нагревает руду. При нагреве из руды вытекает металл и опускается вниз, а шлак отсеивается. Это если сильно упрощать процесс.
Создать доменную печь не проблема, на то мне и дана магия Земли. А вот как её топить? Процесс это длительный и требуется колоссальный запас топлива, которого у нас нет. Если его заказывать через Шульмана, то вылетит в копеечку. Да и не уверен я, что обычным газом удастся нагреть штыри до такой температуры, чтобы металл из них вытек.
Можно использовать магию Огня, но мана конечна. Как и предельная
— Вернусь через пару часов, — сказал я и вылетел из кузни.
Я побежал прямиком в кабак «Пьяный козёл». Заведение оказалось закрыто, но внутри горел свет и гудел генератор. Вывеска у входа гласила «Кабак работает с 12 дня до 5 утра». Понятно. Ещё три часа до открытия. Но это для обычных посетителей. Властелину каши можно и через служебный вход войти. Так я и поступил.
Обойдя кабак вокруг, через служебный вход я проник внутрь заведения и попал в тамбур, который выполнял роль склада. Обилие деревянных ящиков с овощами, мешки с крупами и аромат подгнившей картошки. Дверь на кухню оказалась не заперта. Потянув её на себя, я тут же услышал лязг стали. И это были звуки не сражения, и даже не тренировки. Шла подготовка к очередному застолью.
Приземистый повар в белом поварском кителе расхаживал по кухне, точа нож. Он строго зыркал на трёх поварят лет восемнадцати на вид. То и дело на них прикрикивал. Поварята, в свою очередь, не поднимая головы, чистили картошку, крошили овощи на заготовки, мыли посуду.
— Ну что за рукожопы? Кто так картошку чистит? Да ты же половину картофелины вместе с кожурой срезал! Болван! — рыкнул повар и двинул в сторону поварёнка, делающего заготовки. — А это что за кубики такие? Я тебе сказал, что они должны быть по сантиметру. А здесь сколько?
— С-с-сантиметр, — заикаясь проблеял поварёнок, пряча взгляд, но даже издалека было видно, что кубиками там и не пахло. Парнишка строгал овощи как придётся. Прямоугольниками неровными ломтиками и даже кривобокими пирамидками.
— Пошел отсюда! Криворукий баран! — Повар схватил поварёнка за шиворот и вышвырнул с кухни, после чего двинул к парню, моющему посуду. — О, боги… Ну за что мне всё это? Ты что не видишь, что остался нагар? Возьми ты стальную губку, да ею потри, чего ты возюкаешь туда-сюда? Бестолочь… — взмолился повар, посмотрев наверх. И тут краем глаза он заметил меня. — Мы закрыты. Ой. Это вы, Михаил Константинович? — Повар сперва рыкнул, а после расплылся в подобострастной улыбке.
— Вижу, вы ещё даже не зажигали плиты. Но могли бы вы приготовить для меня три стейка с жирком, жареную картошку, какой-нибудь салатик, морс и пару бутылок лучшего алкоголя, который у вас имеется?
— Д-да, разумеется. Если вам будет удобно, можете подождать в банкетном зале. Через полчаса всё будет готово, — заверил повар.
— Отлично. Тогда я попозже зайду. И спасибо вам за помощь, — улыбнулся я.
— Если кого и стоит благодарить, так это вас. Банда Барса каждый вечер разносила в пух и прах моё заведение. Я даже название сменил с «Уютной берлоги» на «Пьяного козла», чтобы хоть как-то плюнуть в лицо этим хамам. Теперь же тишь да гладь, и всё благодаря вам!
— Рад помочь. Тогда, может, и вывеску поменяете? — спросил я.