Эволюционер
Шрифт:
— А как же, домина, — степенно и с какой-то гордостью ответил он, — Господин сказал Бере женам по мужьям имена давать, так что она теперь у меня нома Дамьяна.
— А тебя не смущает, что ему с ней переспать для этого пришлось?
Довольство как-то мгновенно слетело с нома, вернув ему привычное ничего не выражающее лицо:
— Непонятно это мне, домина, о чем вы говорите, — ответил он.
— Так ведь, как он Бере имя дал? — обьясняю, — После ночи с ней. Всем остальным что, иначе?
На невыразительном лице мелькает странное выражение, как будто несмышлёнышу что обьясняет:
— Так то номе Бере, ей одной. Он ей в благодарность
Вот так-так… А я уж было совсем невесть что подумала. А он Беру запряг имена раздавать, пока сам охотой развлекается. Значит, говорите, медом своим пристала? Ну-ну.
* Мемодемон Вин, мир забытый Афрой в комоде
Механизм действия и самого существования мемодемона на многочисленных сознаниях зараженных им людей напоминает часы, сделанные сумасшедшим часовых дел мастером. Многочисленные, случайно собравшиеся вместе колесики, маятники, рычажки, передачи, цепляют и приводят в движение друг друга, летающие хаотично шарики передают импульс с одного края механизма на другой, а случайно попадающая в механизм пыль, песок и грязь, иногда превращается в новые шарики и колесики, а иногда так и высыпаются из механизма как есть, порой нанеся повреждения механизму, порой нет. И лишь немногие играют роль осей, на которых держится весь механизм, или пружин, благодаря которым осуществляется все это движение.
Именно такой пружиной с осью-опорой и был для Великого Искусства Некромантии, или просто Вина, виконт де Левмо, наследник одноименного графа и в силу хорошего здоровья и относительной молодости отца не имевшего ни малейших шансов избавиться от приставки «ви» в титуле и стать полноценным графом. А тут еще родовое имя, и смешки однокурсников по магической академии. Ну, что поделать, если графы Левмо происходят от королевского лекаря? Они с тех пор уже давно отличились как воины, а имя так легко не заменишь. Хорошо еще в герб не догадались вставить, а ограничились лекарским кубком, который проклятые сокурсники прозвали «ночной вазой».
Нужно ли обьяснять, что виконт ни минуты не задумался, когда у него появился шанс присоединитсья к тайной секте некромантов, и тем самым, увеличить свои магические силы во много раз, получив шанс заткнуть слишком громкие рты, в том числе и заткнув их другими частями тела обладателей слишком громких ртов.
В развернутом между многими сознаниями сущностью Вина, виконт был чем-то вроде зло давящей на всех пружины, заставляющей все эти человеческие колески, шестернки, маятники двигаться и продвигать целое к общей цели — признания некромантии, а еще лучше, собственному государству, где некромантия была бы как государственная религия. Отделение, а еще лучше захват уже существующего государства, решил бы проблему Вина, вынужденного прятаться по углам и шепотом соблазнять будущих адептов в свои ряды, постоянно опасаясь, что они переметнутся на другую сторону и приведут
Неудивительно, что когда адепты конкурирующего учения Тайного Искусства Некромантии — а попросту Тина, невольного отпрыска Вина — стали падать бездыханными, именно виконт был одним из первых решительно наложивших лапу на наследие конкурентов. В том числе и замок барона Бойзеля, с сильной алхимической лабораторей, богатой библиотекой, записками хозяина и полным комплектом зомби, в которых превратились охрана, слуги и пленники замка после несвоевременной — посреди творимого заклинания — смерти хозяина замка.
* Леди Эмилия, кабинет главы Тайной Стражи Аларии, мир забытый Афрой в комоде
— Здравствуй, Тара, — сказала я, входя в кабинет сестры. Тара — это ее детское имя, сокращенное от полного, а так она — леди Аштар, глава Тайной Стражи Аларии. И не бывать ей в этом кабинете, если бы я ее из той глуши не вытащила, да сама же там себя и не заперла, неосторожно дав обещание сестре проследить за ее дочкой. Так уж вышло, что больше сидеть ей не дали бы, вот и вышло, что я в этой глуши приглядывала за ней. А кому еще, как не сестре?
Тара сидела за массивным рабочим столом с одинокой стопкой бумаг с одной стороны, и не менее одинокой стопкой с другой. Мореный дуб, массивные тумбы с ящиками, массивное кожаное кресло из дорогого красного дерева. А ближе к окну вокруг небольшого столика стоит пара представительных диванчиков и кресел, с темно коричневой обивкой, нет, не легкомысленннее, но все же для отдыха, а не для работы. Туда я и нацелилась присесть после приветствия.
Вы можете спросить, чего ж, никаких толком документов? Несолидно! А вот так вот! На таких должностях не положено документы россыпью на полу в папочках хранить. Нужно что, приказал, принесут. А потом унесут. Чтоб чужой глаз не увидел. А для солидности — шкаф книжный, с какой-то древней макулатурой. Ценности в этих книгах — ноль, но смотрятся здорово. И это, если там вообще настоящие книги, а не одни обложки. А что? Вдруг кто в кабинете главы Тайной Стражи прочитает секретное, пусть даже и в древней книге, купленой у пьяного гоблина? Несолидно. А с одними обложками такого конфуза точно не произойдет. Ладно, отвлеклась я. А ведь сколько уже сестру не видела…
— Здравствуй, Мила, — обняла она меня, — Не ожидала я тебя увидеть так скоро. Ну, рассказывай, как там моя девочка?
— Сложно, Тара, — смутилась я, — Хорошо, но сложно. Сама Эрис хочет, чтоб она там и продолжила сидеть королевой этих… верхних мхов и кочек.
— И откуда ты знаешь, что хочет Эрис? — искренне удивилась она.
— Сама сказала, — обьяснила я, — Мне самой не верится, что до меня лично снизошли, но вот, что есть… Я, честное слово, не фантазирую. Эрис сказала все жрецы будут в курсе, можно у любого спросить. Ты мне веришь?
Тара ничего не сказала, но я все и сама почуствовала. Да и чего там, чувствовать. Нет у тигр ближе никого чем семья. Сестра — это свято.
— Прости, мон шер, — добавила я с сочувствием, — Но тут и правда выбора нет.
— Я понимаю, с Эрис не поспоришь, — грустно согласилась сестра.
— Но ведь не все так плохо, — попыталась взбодрить ее я, забираясь в кресло с ногами, — Сама Эрис покровительствует, жизнь там не так плоха, лесовики ее боготворят, да и видаться с ней сможешь теперь-то, когда ее место определено. А еще один маг появился, который точно о ней тоже позаботится.