Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи
Шрифт:
Во второй половине девятнадцатого века евреи во многом способствовали развитию музыкальной культуры в России. Прежде всего следует назвать А. Рубинштейна‚ основателя первой в России Петербургской консерватории (крещен в двухлетнем возрасте своим дедом‚ бердичевским купцом). Пианист Антон Рубинштейн ездил с выступлениями по всему миру; его исполнительское искусство заслужило высокую оценку Ф. Шопена, Г. Берлиоза, Дж. Верди, М. Мусоргского; знатоки уверяли‚ что у него был один лишь соперник – Франц Лист.
Ученик А. Рубинштейна композитор П. Чайковский писал: «Могу ли я сопоставить себя с ним? Ведь он первый современный пианист. В Рубинштейне
Антон Рубинштейн сочинял оперы‚ оратории‚ симфонии‚ фортепьянные концерты и произведения камерной музыки. Многие его сочинения основаны на еврейских мелодиях, и М. Бен-Ами подтвердил это: «Даже его симфония «Океан» в своей первой части построена, главным образом, на еврейском хасидском нигуне (мелодии), который легко узнает тот, кто хорошо знаком с хасидским миром в Бердичеве. Многие еврейские нигуним, распеваемые хасидами, перенесены им целиком, без всякого изменения».
Рубинштейн часто обращался к библейским темам – «Маккавеи», «Шуламит», «Моисей», «Песня песней»‚ а после исполнения его оратории «Вавилонское столпотворение» Чайковский отметил: «Особенно хорош «хор семитов»‚ весь проникнутый меланхолически-нежным настроением‚ свойственным мелодиям этого племени. Трогательная… жалобная мелодия этого хора‚ удивительно верно рисующая тоску пришельцев по своей далекой и прекрасной родине‚ глубоко западает в душу слушателя».
Пианист Николай Рубинштейн – младший брат Антона‚ основатель и бессменный директор Московской консерватории – был одним из лучших исполнителей сочинений П. Чайковского; тот посвятил ему свою Первую симфонию и Второй фортепьянный концерт. «Я бы‚ конечно‚ никогда не сделал себе имени‚ – писал Чайковский Н. Рубинштейну‚ – если бы у меня не был под рукой такой превосходный истолкователь‚ как ты. Если бы тебя не было в России‚ то я был бы обречен на вечные искажения. Ты единственный человек‚ умеющий «мой товар» лицом показать».
Братья Рубинштейны часто подвергались нападкам за их еврейское происхождение. «Интересно знать‚ – издевались в газете над Николаем Рубинштейном‚ – какое же дворянство ему дадут: иерусалимское‚ или так просто будет всесветным дворянином?» А Антон Рубинштейн сказал однажды: «Кажется, я люблю Россию и служу ей, как только могу… но я не свой. Я это чувствую всегда и во всем».
Четыре скрипача в России были удостоены звания «солист Его Императорского Величества»‚ все четверо евреи; один из них – скрипач Генрик Венявский‚ композитор‚ профессор Петербургской консерватории. «Солист Его Императорского Величества» скрипач‚ дирижер и композитор Леопольд Ауэр был первым исполнителем посвященного ему «Скрипичного концерта» П. Чайковского. Карл Давыдов – виртуоз-виолончелист‚ профессор Петербургской консерватории и ее директор – стал одним из основателей русской виолончельной школы, Чайковский посвятил ему «Итальянское каприччио».
Михаил Медведев (Меир Бернштейн) первым в России исполнил партию Ленского из оперы «Евгений Онегин». «С очень недурным голосом‚ – отметил Чайковский‚ – но еще совершенно новичок и плохо выговаривающий по-русски». Медведев мог исполнять партии лирического
В изобразительном искусстве России выделялся Марк Антокольский. Он родился в Вильно‚ в бедной многодетной семье‚ стал учеником резчика по дереву. Его работы заметила жена виленского генерал-губернатора‚ снабдила юношу деньгами‚ рекомендательным письмом и отправила в Петербург‚ в Академию художеств. Первые его работы были на еврейские темы‚ но всеобщее признание принесла Антокольскому скульптура «Иван Грозный»‚ которая произвела огромное впечатление на писателя И. Тургенева: «Я нахожу эту статую шедевром по историческому проникновению‚ психологии и прекрасному исполнению. И это сделал маленький молодой человек‚ бедный‚ как церковная крыса‚ болезненный…»
Александр II приобрел «Ивана Грозного» для Эрмитажа; на выставке скульптура имела громадный успех‚ и молодой Антокольский писал: «Я заснул бедным‚ встал богатым. Вчера был неизвестным‚ сегодня стал модным, знаменитым». За эту скульптуру совет Академии художеств присвоил Антокольскому звание академика; впоследствии он стал членом Парижской Академии художеств‚ почетным членом академий Вены‚ Лондона‚ Берлина; на Всемирной выставке в Париже в 1878 году ему присудили высшую награду и орден Почетного легиона.
Антокольский был верующим евреем‚ всю жизнь соблюдал религиозные предписания‚ по субботам не работал и отступничество от своего народа считал предательством. Критик В. Стасов‚ пожалуй‚ одним из первых осознал те трудности‚ которые ему пришлось преодолеть: «Антокольского нельзя ставить на одну доску с прочими нашими художниками… Надо помнить‚ что он – еврей‚ и, значит, раньше‚ чем достигнуть чего-нибудь‚ должен был столько намучиться и настрадаться‚ сколько не приходится намучиться и настрадаться у нас художнику никакого другого племени… Постыдные предрассудки‚ недоверие‚ антипатия‚ насмешки – вот среди какой обстановки надо было начинать Антокольскому в шестидесятых годах. Да еще начинать первым из всех евреев».
В 1893 году Антокольский выставил новые работы в Петербурге‚ и правая печать обрушилась на скульптора-еврея‚ который осмелился изображать Христа и героев русской истории; утверждали даже, что у скульптуры «Петра Великого» «еврейский нос». Антокольский страдал от оскорблений и решил навсегда уехать из России. На прощание он опубликовал в газете горькие слова: «Многие годы уже люди известного лагеря издеваются над моими работами‚ глумятся надо мною‚ над моим племенем‚ клевещут и обвиняют меня при всяком удобном и неудобном случае в разных небылицах: «нахал»‚ «трус»‚ «пролаза»‚ «гордец»‚ «рекламист»‚ получаю награды благодаря жидовским банкирам и т. д.‚ и т. д. И при этом не замечают‚ что‚ обвиняя меня‚ обвиняют шесть академий разных стран‚ членом которых я имею честь состоять‚ и жюри двух международных выставок‚ почтивших меня наградами…»