Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов
Шрифт:
Есть один народ, рассеянный среди всех народов и обособленный (от них), и законы у него иные, чем у всех народов, и законов царя они не выполняют. И царю не стоит оставлять их (жить в стране). Не угодно ли будет царю дать предписание уничтожить их?
Со времен первых антисемитов «список претензий» оставался неизменным: евреи слишком многочисленны, они – предатели, «пятая колонна», их религия противоречит интересам государства, и, в конце концов, «еврейский вопрос» решается уничтожением этого народа.
Почему евреи?
Существует два самых распространенных мнения о
Французский философ Жан-Поль Сартр (1905–1980), автор самой известной книги об антисемитизме «Антисемит и еврей» полностью разделяет такое мнение:
Еврей – всего лишь предлог. В других местах его двойником является негр или человек с желтой кожей.
Согласно Сартру, иудаизм и евреи существуют только благодаря антисемитизму:
Еврей – это тот, кого другие люди считают евреем. Антисемит создает еврея… Детей Израиля не объединяет ни прошлое, ни религия, ни земля… Их держит вместе лишь ненависть и презрение других народов.
Нечаянно оскорбляя достоинство нашего народа, Сартр пишет: «Мы (неевреи) создали эту категорию людей, которая не имеет иного смысла (кроме как козла отпущения)».
То есть, согласно Сартру, антисемитизм никак не связан с евреями и еврейством. Недавно Константин Зеленский, польский поэт и литературный критик, размышляя об извечной ненависти поляков к евреям, отметил уникальную наивность такой точки зрения:
Поляки никогда не выступали против евреев «потому, что они – евреи», но только потому, что евреи были грязными, жадными, лживыми, потому что они носили пейсы, говорили на жаргоне, не хотели ассимилироваться, – а также потому, что они ассимилировались, прекращали говорить на жаргоне, красиво одевались и хотели казаться поляками. Потому что они были некультурными или потому, что они были слишком образованными. Потому что они были религиозными, отсталыми и полными предрассудков. Или потому, что они были очень уж способными, прогрессивными и амбициозными. Потому, что у них были длинные, кривые носы и потому, что их иногда трудно отличить от «истинных поляков». Потому что они распяли Христа, совершали ритуальные убийства и бдели над своим Талмудом, и потому, что презирали собственную религию и были безбожниками… Потому, что они были банкирами и капиталистами и потому, что они были коммунистами и агитаторами. Но никогда – потому что они были евреями.
Более умеренное и менее оскорбительное, чем у Сартра объяснение антисемитизма было предложено Максом Нордау, ближайшим соратником Герцля и одним из основателей сионизма:
«Если вы решили утопить собаку, – гласит пословица, – сначала объявите ее бешеной». Люди приписывают евреям всевозможные пороки, чтобы оправдать свою ненависть к ним. Но главным чувством здесь все же является ненависть.
Зигмунд Фрейд, еврейские писатели Морис Самуэль и Денис Прагер, католический теолог Жак Маритэн разделяют другую точку зрения на природу антисемитизма. Они считают, что объектом ненависти на самом деле являются идеи, которые евреи несут в мир.
Мы не должны забывать, что
Можно сказать, что от голода люди видят галлюцинации. Но глупо считать, что от голода они галлюцинируют только о евреях.
Никто не любит свой будильник.
Евреи – шахтерская канарейка этого мира. Канареек обычно спускают в шахту, так как они быстро умирают, если там есть отравленные испарения. Когда шахтер видит, что канарейка умерла, он знает, что в шахте есть эти вредные испарения. Так же и с евреями. Злые силы обычно сначала заняты евреями. Но их настоящая мишень – это моральные ценности, носителями которых мы являемся. Неевреи, разделяющие с евреями представление о ценностях… совершают фатальную ошибку, считая антисемитизм чисто еврейской проблемой.
Неевреи, не выступающие против антисемитов, часто потом страдают из-за них. Например, в 1930-х американские изоляционисты считали антисемитизм одной отрицательной чертой вполне цивилизованной во всех остальных отношениях Германии. В 30-х и 40-х годах они отказывались считать Гитлера и нацистов опасным злом, и убеждали американцев не вступать в войну. Ведущий изоляционист Чарльз Линдберг просил евреев не насаждать антинацистские тенденции в Америке. Но если бы борьба с Гитлером началась раньше, когда его основным недостатком являлся только антисемитизм, были бы спасены не только шесть миллионов евреев, но и пятьдесят миллионов других людей.
В 1970-х годах диктатор Уганды Инди Амин объявил в ООН о своем восхищении «окончательным решением» Гитлера. Протест выразили только евреи и посол США в ООН. К счастью, у Амина не было возможности привести свои антиеврейские планы в действие. Но зато несколько сотен христиан Уганды были уничтожены Амином. Его преступные действия можно было предугадать заранее, на основании его ненависти к евреям.
Когда Аятолла Рухола Хомейни получил власть в Иране, его первым шагом был захват израильского посольства в Тегеране. Мир решил, что это касается только евреев, но меньше чем через год иранцы захватили американское посольство и взяли в заложники более сотни людей.
Ненависть арабов к евреям также считается исключительно еврейской проблемой, имеющей весьма малое отношение к самим арабам или мусульманским государствам. На самом деле ясно, что ненависть арабов к евреям и Израилю не является малозначительным штрихом в портрете. Скорее, это серьезный моральный индикатор, как показал печальный опыт ливанских христиан, которые пострадали гораздо сильней, чем израильтяне. Как писали Денис Прагер и я: «Существует прямая корреляция между силой ненависти мусульманского лидера к еврейскому государству и его ненавистью к демократии и другим западным ценностям. Хомейни в Иране, Каддафи в Ливии и Хуссейн в Ираке – три хороших примера. Верно и обратное: исламские государства, не отличающиеся деспотизмом и необоснованной жестокостью своих правителей, как Турция и Тунис, более толерантны также и к евреям» («Почему евреи», стр. 197–198).