Еврейская сага
Шрифт:
– Очень приятно, Мира. Садитесь, пожалуйста. Что бы вы хотели от меня услышать?
Она села в кресло напротив и изучающе посмотрела на него. Закончив музыкальную десятилетку по классу виолончели и сознавая большие трудности, с которыми связана жизнь музыканта-исполнителя, Мира отправилась учиться на филологический факультет Горьковского университета. Вернувшись в Москву два года назад и к этому времени попробовав перо в городской газете, она не без помощи дяди устроилась корреспондентом в журнале Союза композиторов, где оценили её понимание музыки и хороший стиль. Сегодня на концерте она, поняла, что на музыкальном небосклоне зажглась новая звезда.
– Мне хотелось бы поговорить с Вами. Редакция заказала мне написать о Вас в рубрике «Концерты». Со дня основания в 1957 году журнал публикует творческие портреты выдающихся
– Не желаете перейти на «ты». Мне, во всяком случае, будет комфортней.
– Хорошо, – согласилась Мира.
– Прекрасно, – улыбнулся Илюша. – Видишь ли, я только начинаю свою музыкальную карьеру.
– Евгений Кисин значительно младше тебя, но уже мировая величина. Талант – вот что определяет. Я сегодня просто в восторге от твоей сонаты. Я уже давно слежу за твоими выступлениями, вначале по долгу службы, а потом просто потому, что поняла: в стране появился выдающийся пианист. И накопала о тебе большой материал, но мне ты интересен, как личность.
– А что, если мы встретимся завтра в Доме композиторов часов в шесть вечера? Там есть кафе «Могучая кучка» с хорошей кухней. Я там буду и по другому вопросу.
– Договорились, завтра увидимся, Илья. Было приятно с тобой познакомиться, – сказала она и, поднявшись с кресла, покинула комнату.
«Приятная женщина, наверное, умница. Пожалуй, мне следует уже забыть Яну. Она далеко, а мне жить в этой стране. И я, как каждый человек, нуждаюсь в женщине, особенно если взять в расчёт мою профессиональную деятельность. Мне нужна любовь, она – источник вдохновенья для пианиста», – так думал он, сидя один в артистической уборной после концерта.
Превосходная статья в авторитетном журнале «Музыкальная жизнь» помогла Илье подняться на вершину Олимпа, поставив его в глазах музыковедов и композиторов в один ряд с другими знаменитыми исполнителями. Встреча в кафе «Могучая кучка» сблизила его с Мирой. Она оказалась приятным собеседником, хорошо разбиралась в литературе и искусстве и проявляла заметную заинтересованность в интимных отношениях. Яна улетела в далёкую южную страну, и теперь ему было крайне необходимо освободиться от любви, поглощающей его душевные силы. Илюша искренне считал, что ему нужна такая женщина, как Мира, готовая разделить и нести вместе с ним нелёгкую судьбу оторванного от дома человека. Он к тому времени купил «Москвич» и стал выезжать на нём на концерты, если они происходили в Московской области. Это позволяло ему в тот же день возвращаться домой, а не коротать ночи в местных гостиницах.
Однажды Объединённый институт ядерных исследований в Дубне обратился в Москонцерт с просьбой, чтобы Илья Вайсман дал у них в городе два концерта. Он был весьма удивлён – приглашение знаменитого во всём мире института говорило о его восходящей славе больше, чем обычные плановые выступления, расписанные на месяцы вперёд. Илюша предложил Мире поехать с ним. Она взяла трёхдневный отпуск, и они на машине выехали из Москвы по Дмитровскому шоссе. В середине апреля ещё не было жарко, но синее небо над ними и живописные леса по обеим сторонам дороги будили в их молодых сердцах восторг и иллюзию возможного счастья. Они дважды останавливались, чтобы побродить по лесу и насладиться чистым напоенным озоном воздухом. Илюша ещё ни разу не поцеловал Миру – слишком трудно оказалось для него разорвать психологическую зависимость, связавшую его с Яной. Однажды он рассказал ей о своей любви. Она выслушала его с пониманием. Другая бы на её месте ушла, но Мира уже была влюблена в него, романтичного и талантливого молодого мужчину. И вот наступил тот момент, когда чистое небо, роскошный зелёный лес и поросший сочными травами луг восторженно взывали к любви и неге, и только холодный душой человек не откликнулся бы на этот мощный, неукротимый зов природы. Мира подошла к нему, коснувшись дрожащей от волнения грудью его груди, и посмотрела ему в глаза.
– Илюша, зачем ты меня пригласил? – спросила она. – Если я тебе не нравлюсь, то оставил бы меня.
– Я к тебе очень хорошо отношусь, Мира, – не без труда вымолвил он. – Но ты же знаешь мою историю.
– Мы поехали на три дня. Меня поселят в отдельный номер?
– Я сказал, что со мной поедет импресарио. В таком случае для него требуется номер.
– Вот я стою здесь рядом с тобой, молодая любящая женщина. А ты говоришь мне, что мы будем жить в разных
– Ты мне нужна, Мира. Но ты знаешь, что в нашей стране блюдут мораль. В один номер мужчину и женщину поселят только в случае, если они муж и жена. Ты мне действительно нравишься.
Она поняла, что произошёл серьёзный поворот в их отношениях. Мира положила руки на его плечи, приблизила голову к его лицу и раскрыла губы для поцелуя. Он ощутил её дыхание и вдруг почувствовал внезапно охватившее его желание. Он прижал её к себе и, наконец, коснулся влажных дрожащих губ. Она ответила многочисленными поцелуями.
– Я люблю тебя, Илюша, – сказала она, едва сдерживая полыхающее в её теле желание.
В Дубну они приехали к часам четырём. В гостинице служащая быстро обнаружила среди бумаг заказ Института. Заполнив бланки и получив ключи, они поднялись на второй этаж и вошли в оказавшиеся рядом номера. К этому времени они уже изрядно проголодались и, оставив вещи, Илюша и Мира спустились в ресторан. Потом вернулись в номера, чтобы отдохнуть, принять душ и переодеться. На машине они довольно быстро нашли дом культуры «Мир», где должны были состояться концерты. Там Илюшу уже ждали и искренне обрадовались, когда он появился. Рояль «Блютнер», к его удивлению, оказался хорошо настроенным и он сразу же принялся разминать пальцы и репетировать программу, которую собирался исполнить. Мира сидела в первом ряду и каждый раз не без иронии аплодировала, когда он заканчивал играть. После репетиции они вышли на улицу подышать воздухом. Сосны и тополя беззвучно качали верхушками, устремляя в вечернее небо свои высокие стволы и ветви. Уличные фонари высвечивали на треугольном фронтоне дома культуры умело вылепленный герб с лирой посредине. Белые цилиндрические колонны под архитравом, украшенные ордером, стилизованным под коринфский, создавали атмосферу торжественности и значимости происходящего. Воздух был напоён запахом лесов и свежести, приносившейся сюда с протекающей где-то поблизости Волги. Вскоре начали подходить люди, и они вернулись. Илюша направился в артистическую комнату, где надел чёрный костюм и нацепил на воротник белой рубашки бабочку. Ровно в восемь он вышел на сцену, встреченный аплодисментами, раскланялся и сел на стул перед роялем. Он играл вдохновенно, как раньше никогда не играл. Подсознание упорно твердило ему, что причиной преображения была молодая женщина, сидевшая в зале в первом ряду. И он играл для неё.
Его долго не отпускали, овации продолжались минут десять, и он исполнил на бис ещё несколько произведений Шопена и Листа.
А потом была ночь, и он познал любовь женщины, которая помогла ему, наконец, обрести себя и развеять дурман первой любви. Он ещё не ведал, что через год Мира, потерявшая голову от любви и носящая под сердцем их ребёнка, станет его женой.
Глава 4
1
Те, кто жил в Советском Союзе в конце восьмидесятых – начале девяностых годов, хорошо помнят это время. Рушились устои, в течение семидесяти лет казавшиеся незыблемыми и неколебимыми после Великой революции, страна разрывала сковывающие её движение цепи, чтобы наверстать время, потерянное в борьбе за построение социализма. В стране под видом Перестройки происходила ещё одна революция, по масштабам своим не уступающая Октябрьской 1917 года. Многие осознавали, насколько за эти десятилетия отстала их Родина от цивилизованного мира в развитии демократии и технологии, пытаясь воплотить в жизнь чуждые природе человека идеи. Стоит ещё раз вернуться к событиям тех лет, чтобы ясно представить, в каких условиях существовали герои нашего повествования.
История в период мощных социальных переворотов всегда находит выдающихся лидеров, личностей, чувствующих своё предназначение в эпоху перемен. Они раньше, лучше, глубже и полнее других сознают новые потребности развития общества, необходимость изменения существующих условий и решительнее других борются за них, умеют найти силы, пути и средства для осуществления задач, стоящих перед обществом и повести за собой народ. Оставим на совести философов рассуждения о том, что, согласно Гегелю, призвание личностей «заключалось в том, чтобы быть доверенными лицами всемирного духа». Ещё сильнее сказал об этом Лев Толстой в романе «Война и мир»: значение великих людей только кажущееся, на самом деле они – лишь «рабы истории», осуществляющейся по воле Провиденья.