Еврейский Новый Завет
Шрифт:
• Культурно-религиозный способ. Культурно-религиозные изменения заставляют читателя ещё глубже осознать, что события Нового Завета происходили в еврейской культурной и религиозной обстановке. К примеру, в Матитьягу 9:20, где женщина, желавшая исцелиться, не просто прикоснулась к "краям одежды" Йешуа, но к его "цициту", ритуальной бахроме, которую должны были носить на углах одежды еврейские мужчины в качестве напоминания о необходимости послушания всем Божьим заповедям. Ещё один пример можно найти в Деят. 20:7, где встреча Шауля с верующими Эфеса "в первый день недели" состоялась, очевидно, не в воскресенье вечером, а, согласно еврейскому, библейскому календарю, в "Моцаэй-Шабат", то есть в субботу вечером.
• Теологический способ. Теологические изменения являются наиболее глубокими, поскольку в переводы Нового Завета проникли языческо-христианские доктрины, которые преуменьшали роль еврейского народа как народа Божьего, значимость того факта, что Тора по-прежнему имеет силу и что Бог всё ещё Один.
"Еврейский английский". Помимо употребления оригинальных семитских имён, а также географических названий, связанных с Землёй Израиля и прилежащими территориями, Еврейский Новый Завет использует так называемый "еврейский английский", то есть выражения на иврите и идише, вплетаемые англо-говорящими евреями в повседневную речь. Хотя цель этого в том, чтобы ещё яснее показать еврейские корни Нового Завета, некоторым читателям данный аспект перевода может показаться необычным или даже анахроничным, а потому утомительным и раздражающим. Возможно, им не понравятся только некоторые элементы, к примеру, использование слова "шалом" вместо "мир" или "талмид" вместо "ученик", а также слова "цорес" на идише вместо "беды", а кроме того тот факт, что слово "Мессия" обычно не заменяется на "Maiuuax". Подобная реакция вполне предсказуема, ведь "еврейский английский" - это не фиксированное явление, и каждый англоговорящий еврей создаёт свой собственный вариант этого "языка". Некоторые люди не подозревают о существовании подобных речевых моделей. Для других определённые фразы стали неотъемлемой частью их общения, а какие-то им не знакомы. Третьи сочтут неуместным использование такого рода выражений в Библии, а кому-то не понравится слишком часто встречать на страницах книги незнакомые термины. Однако, поскольку "еврейский английский" со всеми его многочисленными вариантами широко используется, мы просим читателя быть снисходительным к подобным элементам, включённым в Еврейский Новый Завет.
Комментарий к Еврейскому Новому Завету. Данный комментарий, содержащий примечания к отдельным стихам, обосновывает предложенные варианты перевода, а также предоставляет дополнительную информацию, вызывающую интерес как у евреев, так и у христиан. Комментарий к Еврейскому Новому Завету рассматривает интересующие евреев вопросы о Новом Завете, о личности Йешуа и о христианстве; вопросы об иудаизме и о еврейских корнях их веры, возникающие у христиан, а также вопросы мессианских евреев о своём самосознании и своей роли в том плане, который предусмотрен Богом для всего человечества. Также рассматриваются отрывки, представляющие определённую проблему с еврейской точки зрения, такие как Матитьягу 27:25 ("Его кровь на нас и на наших детях!") и замечания Йоханана по поводу "евреев", присутствующие в составленном им Евангелии (в настоящем переводе обычно используется термин "иудеяне"). Кроме того не оставлены без внимания темы, вызывающие особенно острые разногласия между евреями и христианами в наши дни. К примеру, вопрос о том, этично ли в принципе проповедовать евангелие евреям, рассматривается в контексте 2 Коринфянам 4:2 ("Отказываясь от постыдных коварных методов, мы не прибегаем к обману и не искажаем Божьей вести".) Некоторые подобные темы обсуждаются вкратце в разделе VI ниже.
Среди философских аспектов теории перевода можно отметить вопрос о формальной и динамической эквивалентности ("буквальный перевод" и "перифраза"), а также о том, до какой степени осмысление текста переводчиком должно находить отражение в его переводе.
Буквальный перевод и перифраза. Существует определённая шкала, по которой можно оценить каждый перевод. На одном конце этой шкалы находятся буквальные переводы, которые воспроизводят на языке получателя грамматические структуры языка оригинала (в данном случае греческого). Среди таких переводов, использующих принцип "формальной эквивалентности", можно отметить английские переводы The King James Version, The Revised Standard Version, The New American Standard Version, а также изданный в 1917 году Еврейским Издательским Обществом перевод Еврейской Библии. Существуют также издания Библии с подстрочным дословным переводом с греческого. На другом конце шкалы находятся переводы, использующие принцип "динамической эквивалентности", цель которых не в том, чтобы донести до читателя грамматические структуры языка оригинала, а только смысл, который был понятен читателям первоисточника. Часто такой подход называют парафразой, хотя этот термин следует использовать в значении "описательная
Переводчик и его толкование текста. В связи с этим возникает вопрос о том, должны ли личные воззрения переводчика находить отражение в его переводе. Еврейский Новый Завет отвечает на этот вопрос утвердительно, на том основании, что это всё равно происходит, потому переводчик, намеревающийся "сохранить нейтралитет" и просто передающий определённые идеи с языка первоисточника на другой язык, никак не влияя на результат этого процесса, обманывает как самого себя, так и своих читателей. Ведь так или иначе переводчик должен принимать решение всякий раз, когда требуется перевести какое-либо греческое слово или выражение, и это решение отражает его точку зрения. Переводчик, занимающий идеологическую позицию не влиять собственными воззрениями на перевод, делает это вопреки своему решению, но не берёт на себя никакой ответственности.
Итак, переводчик должен решить, что означает то или иное слово или выражение (по его мнению!), а затем как можно точнее передать это значение. Например, в случае "упо номон" , именно потому, что в прошлом в это выражение вкладывали неверный смысл, переводчик Еврейского Нового Завета считает своей ответственностью передать единственный правильный по его мнению смыл и сделать это по возможности максимально точно. Даже в тех случаях, когда смысл греческого выражения не совсем ясен, и существует возможность передать его несколькими способами, переводчик не должен переносить эту двусмысленность в свой перевод, но должен выбрать один вариант и найти самый лучший эквивалент .(В тех изданиях, где приводятся альтернативные прочтения, все возможные значения рассматриваются в примечаниях на полях.)
С другой стороны, подобным подходом легко злоупотребить. Потому необходимо подчеркнуть тот факт, что хотя мнение переводчика так или иначе будет отражено в его переводе, это не означает, что он должен пользоваться своей ролью и незаконным образом склонять читателей на свою сторону.
Греческий источник, использованный для перевода. Существует более пяти тысяч древних рукописей текста Нового Завета в полном или частичном виде, что превышает количество рукописей любого другого античного документа. Вследствие ошибок переписчиков и других факторов рукописи не совпадают до малейших деталей. Текстология, целью которой является определение исходной формы того или иного текста на основании исследования различных сохранившихся источников, содержащих разночтения, не входит в компетенцию большинства переводчиков Нового Завета, включая настоящего. К счастью, существуют критические издания греческого текста Нового Завета, в которых специалисты исследовали, сравнили и установили точность различных прочтений, обнаруженных в рукописях. За основу Еврейского Нового Завета взят, главным образом, Новый Завет на греческом, изданный Объединённым Библейским Обществом , кроме того, автор черпал информацию из ряда еврейских и английских переводов и комментариев.
Перевод ряда мест в Еврейском Новом Завете отличается от общепринятых вариантов перевода и имеет особое значение для теологии. В данном разделе рассматриваются только некоторые случаи, а больше информации по этому поводу можно почерпнуть в Комментарии к Еврейскому Новому Завету, а также в других книгах того же автора.
Связывание и развязывание: кто наделён полномочиями устанавливать Галаху? В Матитьягу 18:18 греческие слова, обычно переводимые как "связывать" и "развязывать", переводятся как "запрещать" и "разрешать". Это понимание отображает то, как использовались эти термины евреями первого века, по мнению которых их руководители имели власть от Бога решать, каким обычаям должна следовать община, т.е. устанавливать галаху (сам термин относится к более позднему времени). В стихах 18-20 Мессия передаёт эту власть от раввинов своим собственным талмидим. Последние не воспользовались ею ни тогда , ни даже впоследствии, когда это следовало сделать. Но тот факт, что мессианские евреи и неевреи до сих пор практически не пользовались властью, дарованной им Йешуа, не отменяет самого права на эту власть.