Евроняня
Шрифт:
Тетя Валя в память о любимом муже твердо и окончательно решила посвятить себя искусству. Тогда же, в безутешную годину, устроилась по большому блату гардеробщицей в концертный зал «Россия», где и служила по сей день, поднявшись до старшей смены и считаясь лучшей наставницей молодежи.
– Теть Валь, а какую молодежь ты наставляешь? – любопытствовала Ника. – У вас же самая младшая – Римма Марковна, так ей пятьдесят было.
– В мире искусства, деточка, – с удовольствием объяснила тетя Валя, – возраст исчисляется состоянием души. А при нынешнем развитии пластической
Конечно, племянница с ней согласилась.
Поскольку тетя Валя посещала свою историческую родину – город Кувандык ежегодно, то Ника росла практически на ее глазах. Затаив дыхание, восторженно сверкая глазенками, девочка слушала бесконечные, как телесериалы, рассказы московской гостьи о мире искусства. И еще неизвестно, что больше сформировало Никино утонченное сознание: семья и школа или вот эти летние тети-Валины беседы.
Между прочим, новое Никино имя тетя Валя оценила первой! Даже раньше бабушки!
– Приходит Коля Басков, – начинала тетушка. – Приносит мне свой последний диск. Целует руки и говорит: вот тут третья песня специально для вас!
– Ну и как он из себя? – заинтересовывалась бабушка, тоже любившая Колю без памяти. – Высокий или как Газманов?
– Высокий, – убежденно докладывала тетка. – Примерно как Путин. Только солиднее, конечно. И блондин.
– А в чем он одет? – не терпелось Нике.
– Одет, скажу я, не очень, – поджимала губы тетка. – Сам-то он натура творческая, ему не до этого, а вот жена плохо за ним следит! Недавно в рваных джинсах пришел. И рубаха какая-то мятая.
– Вот-вот! – поддерживала бабушка. – Он же и в телевизор так вышел! Я как увидела, чуть не расплакалась. Неужели, думаю, так мало зарабатывает, что брюки-то новые не купить? Хотела ему сто рублей отправить, так адрес не знаю. С тобой передам, отвезешь.
– Тетя Валя, бабушка! – горячилась Ника. – Это же модно так – джинсы в дырках и рубахи мятые! Самый писк!
Тетя Валя осуждающе посмотрела на нее и сказала:
– Самым модным у нас должен быть президент. Но что-то он в рваных брюках не ходит. Да и Кобзон Иосиф Давыдович тоже все норовит с иголочки одеться. Потому что жена его, Нелечка, за мужем присматривает. Вовремя штопает, если что порвалось. Нет, Никуша, тут не в моде дело, а в семье.
Ну куда было провинциальной девушке против таких аргументов? Следовало просто молча внимать и впитывать. Что она и делала.
«Вот бы сейчас тетю Валю сюда! – с тоской подумала Ника. – Вместе бы мы точно придумали, как бандитов обхитрить! Не зря же тетка буквально со второй страницы детектива всегда знает, кто убийца».
Когда-то давно, еще до мечты об оперетте, тетя Валя видела себя знаменитой сыщицей. Потом тяга к искусству пересилила, а мечта об уголовке – осталась.
– Знаешь, Никуша, – делилась тетка, – за годы изучения детективной литературы я приобрела такой громадный опыт и так отточила интуицию, что могу преподавать
– А там разве не надо генералом быть? – наивно удивилась племянница.
– Девочка, – тетя Валя покровительственно щурила глаза, – скажи мне, Володенька Высоцкий разве был генералом? А лучше Жеглова никто с организованной преступностью бороться и не умел. Если б Высоцкий был жив, разве мафия сейчас так разгулялась бы? Разве страдал бы так народ от коррупции?
Конечно, тетя Валя сейчас непременно нашла бы выход!
Она – не тетка, придется думать самой. Кино-то про похищения смотрела? Сто раз! Как там пленники спасались? Как-как… Где-то находили оружие и ка-ак начинали метелить бандосов!
Значит, надо найти оружие.
Ника двинулась по комнатам в надежде отыскать завалившийся под кушетку или спрятанный в морозилке маленький красивый пистолет. Не находилось ничего! Единственным колюще-режущим предметом, малопригодным для обороны и уж совсем никчемным для нападения, оказался набор разовых пластиковых вилок-ножей, хлипких и ненадежных. Такими разве что пятки щекотать…
Разочарованная до полного огорчения девушка присела на табуретку и задумалась: все ли обследовала? А туалет? Бывает, оружие прячут в бачках. Завернут в полиэтилен, – кто догадается пистолет в воде искать?
Увы, в бачке было пусто, зато на стене слева, почти невидимая за дверью, ютилась серая прямоугольная коробка, которую угрожающе вспарывала красная молния и жгучая надпись: «Осторожно! Убьет!»
За дверцей было совершенно пусто. То есть абсолютно… Ни пистолета, ни ножа, ни топорика, ни даже каких-нибудь электрических проводов. Единственное, что немного зацепило Никино внимание, не дав ей тут же захлопнуть дверцу-обманку, – не совсем обычный вид самой стены в небольшом углублении.
Провела пальцем – гладко, прохладно, будто толстое темное стекло. Тайник? И как же его открыть?
Тонкими чуткими пальцами Ника стала осторожно исследовать гладкую поверхность: должна быть какая-то выпуклость, надавишь – ячейка и откроется!
Когда она, кажется, в триста восемьдесят седьмой раз ощупывала контур стекла, оно вдруг неожиданно и неимоверно ярко осветилось!
Ника перепугалась так, что отпрянула назад, пребольно тюкнувшись затылком о стенку.
Было б куда упасть, она бы точно упала! Но поскольку все невеликое пространство туалета занимал унитаз, она лишь обессиленно присела на его голубую крышку. Освещенная ниша мерцала ровно против ее глаз.
Там, в зазеркалье, находилась… ванная. Большая, квадратная, выложенная от пола до потолка розово-мраморным крупным кафелем. Рядом с овальным джакузи стояла в розовой же кадке пышнохвостая, мохноногая пальма.
Вот это да! Все как в настоящем детективе! Тайное окно, сквозь которое злоумышленники наблюдают за ничего не подозревающей жертвой. А может, и того хуже… Нику даже передернуло от брезгливости, когда ей пришло в голову еще одно возможное назначение этого окна. Извращенцы проклятые! Ника решительно сплюнула и в этот момент увидела, что в ванной кто-то есть!