Евроняня
Шрифт:
Манерный общипанный парень, окруженный баночками, коробочками, кисточками, едва взглянул на Нику и, растягивая гласные, будто ему лень было говорить, произнес:
– Гла-а-за смо-о-й.
– В смысле? – не поняла девушка, на всякий случай демонстративно похлопав пушистыми белыми ресницами.
– Чем ресни-ицы нама-азала? – лениво ткнул ей кисточкой в лицо визажист. – Масляной кра-аской?
Вероника презрительно посмотрела на этого маляра-штукатура и в тон ему протянула:
– Не-ет, это-о нитроэма-аль!
Визажист
– Убери свой секонд-хенд! – Оттолкнула его руку будущая слава мировой моды.
– Слушай ты-ы, снежи-инка деревенская, – скривился штукатур, – ты щас довыпе-ендриваешься. Охрану позову-у, выкинут как кошку блоха-астую…
Выкидывание в данный момент в Никины планы не входило, поэтому она смирила собственную гордость и дала себя изуродовать: напудрить, накрасить ресницы, наложить румяна и помаду. Правда, в зеркало после этого смотреться не стала, поберегла и так измотанную нервную систему.
Лицо немилосердно чесалось, глаза, щедро испачканные тушью, все время норовили закрыться, к тому же в своей пятерке Вероника оказалась самой мелкой. Любой из четырех своих коллег она спокойно могла спрятаться под мышку. Даже на каблуках. Вдобавок она так и не удосужилась выяснить, куда же все-таки они номинируются. Но и это ее не смущало. Каждому, как говорится, свое. Поэтому в зал, где претенденток ожидала высокая комиссия, девушка вошла, гордо прижимая к груди заветный портфолио с розочками.
– А эту коротышку кто пустил? – брезгливо поморщился Балдашкин, сидевший за столом в окружении величественных теток.
На сами его слова Ника внимания не обратила, в голове билось одно, восторженное: он ее заметил! Выделил! Поэтому, не теряя времени на чепуху, она бодро шагнула вперед, бухнула на стол перед мэтром заветный альбомище.
– Что это? – взвизгнул Балдашкин и вместе со стулом отскочил от стола. Будто перед ним бросили бомбу, которая немедленно взорвется.
– Да не бойтесь! – успокоила всех Вероника. – Я не шахидка, я – модельер, а это – мои работы. – И скромно потупилась, ожидая восторженной реакции собравшихся.
Тетка, сидевшая от Балдашкина слева, пошла красными пятнами, невнятно залепетав:
– Простите… Я… Она… шестьсот человек… пропустила…
– И вы не переживайте! – улыбнулась ей девушка. – Мне ваш кастинг даром не нужен!
– А что же вам нужно? – сварливо поинтересовался Балдашкин. И куда-то в сторону крикнул: – Охрана!
– Ой, да ладно вам! – прощающе махнула рукой Ника. – Я сама сейчас уйду. Только дайте мне слово, что посмотрите мой портфолио.
Балдашкин потер рукой лоб:
– Вы где-то учились?
– Конечно! – гордо кивнула Вероника. – Я закончила ОГПУ.
– Что? – Балдашкин напряженно замер. А вместе с ним и вся комиссия.
– О – Г – П – У! – раздельно и четко повторила девушка. – Неужели не слышали? Такой вуз известный!
– Хорошо, я посмотрю ваши работы, – внезапно побледнев, согласился Балдашкин. – А сейчас, – он повелительно махнул рукой, – освободите помещение.
Ника ему это простила. Чего обижаться? Все равно вместе работать, а тут столько народу каждый день, и всякий норовит проникнуть в мир моды с черного хода, по блату. Не все ведь могут, как она: раз! – и портфолио на стол. Товар лицом! Смотрите, наслаждайтесь!
На следующий день ровно в девять утра Ника стояла на пороге Дома моды.
– Мне Балдашкин назначил, – важно сообщила она охраннику.
Тот пристально оглядел девушку:
– Во-первых, он раньше двух не появляется, а во-вторых, он сегодня утром улетел в Париж.
– Как? – не поверила Ника. – А я? Я… я портфолио ему оставляла…
– Альбом, что ли?
– Ну да…
– Чудной такой, с розочками и колечками?
– Ну! – Вероника обрадовалась. Раз даже охрана знает про ее портфолио, значит… Когда же они успели всем про нее рассказать? Девушка польщенно улыбнулась. – Вам понравилось?
– Я этим баловством не интересуюсь, – отрезал секьюрити. – А розочки твои только что видал, уборщица ругалась, что здоровенный альбом в мусорку запихали – не достать.
– Как в мусорку? – Свет вокруг стремительно померк, уступая место вечным холодным сумеркам, и ноги отчего-то перестали чувствовать опору.
Когда в глазах снова забрезжил свет, Вероника обнаружила себя прислоненной к шершавой стене на ступеньках Дома моды. Рядом с ней лежал портфолио. Немножко помятый, но вполне целый. При более пристальном осмотре оказалось, что там не хватает нескольких страниц.
Этот удар судьбы девушка перенесла стойко. Добрая тетя Валя убедила, что всякие неудачи непременно сменяются большим успехом, надо только надеяться и ждать.
Ждать Ника умела, только вот деньги, скопленные на пошиве эксклюзивных нарядов для кувандыкских модниц, растаяли, как первый снежок под осенним солнышком, поэтому пассивное ожидание триумфа пришлось отложить до лучших времен и выдвинуться на поиски работы, чтобы не висеть обузой на шее доброй, но не очень состоятельной тети Вали.
Как-то она покупала в киоске у дома китайскую лапшу быстрого приготовления – дешевле ничего не нашлось, – и черноусая низколобая личность, высунувшаяся в широкую форточку, вдруг спросила:
– Эй, снегурочка, работа не нужна?
– Нужна! Нужна! – радостно закивала Ника.
– Давай ко мне в ночную смену. Полторы тыщи платить буду!
Ника быстренько прикинула, сколько трехрублевой лапши можно купить на эти деньжищи, и не думая согласилась. Так и пошло. Днем она по-прежнему искала пути в заманчивый и таинственный мир моды, а по ночам торговала в кособоком ларьке.