Европейские каникулы
Шрифт:
Она скрестила руки на груди, закрываясь.
Диксон усмехнулся. Подошёл ещё ближе. Оперся рукой о стену возле головы женщины.
— Мне, Королева Доун, — ух, как издевательски это прозвучало! Он старался, — вообще похуй, на чьи-то ожидания. Мне хотелось тебя трахнуть, вот я и пошёл.
— Тогда я точно в вас ошиблась. Вы свободны.
Голос её звучал настолько сухо и жёстко, что Диксон у невольно вспомнился один из его бывших командиров. Тот ещё скот.
Как ни странно, воспоминание вообще никак не повлияло на желание выебать
— А если бы я вчера вышел на сцену? А? Дала бы мне потом?
— Я не играю в такие игры, мистер Диксон.
Прям лёд арктический. И где-то в глубине трещинка.
Диксон понял, что он на верном пути.
— А давай поиграем? Сейчас?
Доун смотрела на него прямо, серьёзно, в её серые глаза начала наползать вчерашняя тьма.
— А вы уверены, что выдержите, мистер Диксон?
— А ты проверь.
Диксон придвинулся ещё ближе, с удовольствием вдыхая запах её волос и заводясь ещё сильнее. И, слегка, еле заметно вздрагивая, словно от удара хлыстом, от внезапно прозвучавшего приказа:
— На колени!
5
Если бы еще два дня назад кто-то спросил Бет Грин, какое самое сильное переживание в ее жизни, она бы, не колеблясь ни мгновения, ответила: “Стажировка в агентстве Лернер”.
Она понимала, что получить стажировку в одном из лучших туристических агентств Мюнхена — это не просто скачок в новую жизнь, это — скачок в качественно лучшую жизнь!
Подавая заявку, Бет особо не надеялась, тем невероятнее были ощущения, когда ей позвонили и сообщили, что именно ее кандидатура одобрена.
Это было что-то нереальное!
Доун, лично проводившая собеседование, произвела на Бет чудесное, хоть и немного пугающее впечатление. Строгая, серьезная, неулыбчивая, она, вместе с тем, очень располагала к себе.
Бет была очарована, обрадована и воодушевлена.
И первую свою экскурсию ждала с нетерпением, серьезно готовилась, помимо предложенной Доун программы, подыскивая дополнительные интересные факты.
Звонок с предложением провести внеплановую экскурсию был неожиданным, но Бет только обрадовалась. Еще бы! Такая возможность потренироваться перед основной программой!
Бет запорхнула в автобус, заранее подготовив очаровательную улыбку, не поблекшую даже под внимательными изучающими взглядами двух крепких мужчин, сидящих вразвалочку на удобных автобусных сиденьях.
Два американца. Братья. Старший, со снисходительной и наглой усмешкой и неожиданно цепкими неулыбчивыми глазами.
И младший.
И, если бы Бет теперь спросили, какое самое сильное переживание было в ее жизни, она бы назвала момент, когда впервые увидела Дерила Диксона.
Он снял очки, посмотрел в упор на нее серым прищуром, и Бет почувствовала внезапное и сладкое головокружение.
Словно ноги внезапно стали легкими и непослушными, а голова пустой и дурной. Вообще без мыслей. Вообще.
Именно это последнее ощущение,
Она собралась, поймала немного напряженный взгляд наставницы и начала работать.
В конце концов, она практически готовый уже специалист. Профессионал.
Она плавно и практически не думая, на автомате, вещала о достопримечательностях, голос ее был спокоен и приветлив, а в мозгу билась о стенки мысль о том, как бы получше рассмотреть молчаливого, прикрывшегося очками мужчину, который, похоже, тупо пытался отоспаться после перелета под ее повествование об истории Баварии, Мюнхена, германских землях и всем таком прочем.
Доун, пристально следившая за работой практикантки, кивала ей одними синими строгими глазами, отслеживая каждое слово и жест.
Минут через двадцать наставница, указав глазами в сторону равнодушного Дерила, вопросительно окинула взглядом Бет с немым требованием вовлечь и его тоже в процесс экскурсии.
Старший брат в дополнительном вовлечении не нуждался, сверкая глазами и остроумием весь их путь от одной достопримечательности до другой.
Чуть вздрогнув, девушка старательно начала попытки операции под кодовым названием «Всем интересно».
Бет пыталась менять ритм рассказа, повышала и понижала голос, но тщетно, турист не откликался ни на что.
Нет, это был не турист, это было просто тело, которое ну никак не реагировало на экскурсовода!
Он сидел, откинувшись на спинку кресла, и Бет не видела его глаз, спрятанных под плотными темными очками. И не двигался даже.
Его брат без конца балагурил, отпускал то комментарии, то комплименты, пошлые и раздражающие, и Бет чувствовала, что теряет контроль.
А ведь эта практика, не просто практика, это блин, мечта а не место!
И если в последующем она хотела, чтобы Лернер взяла ее на работу, то необходимо, чтобы туристы или «единицы», на их профессиональном сленге, должны ловить каждую ее фразу с заинтересованным взглядом, ну как индюшка на экоферме при виде хозяйки-кормилицы.
Не зная, как еще привлечь внимание к экскурсии, Бет решила применить почти что запрещенный прием.
Ну, а что еще делать? Доун требовала — Бет исполняла.
Туристы с неохотой приняли предложение прогуляться по улицам города, но, по крайней мере, оживились. И интерес к экскурсии проявили.
Особенно интересовались, когда же она, наконец, закончится.
Бет, сделав несколько удачных фотографий, которые она затем собиралась использовать в дипломном проекте, совершила личный прорыв, заставив младшего брата, Дерила Диксона, снять очки.
В кадре он смотрелся потрясающе.
Бет не могла отвести от него взгляд, чувствуя, как почему-то замирает сердце, холодеют и подрагивают пальцы рук.
Дерил совершенно не замечал волнения своего экскурсовода, лениво и неохотно выполняя ее просьбы повернуться, снять очки.