Эй-ай
Шрифт:
— Не могу, — вздохнул Люк. — Маскировка не работает.
— Молли!
— Он идет сюда! — Девушка в панике посмотрела по сторонам и, вместо того чтобы вытолкнуть незваного гостя в окно, принялась — вот что значит стереотипы — запихивать его в шкаф.
— Я протестую… — начал Люк, но его возражений никто не слушал.
— Что случилось? — невинно хлопая глазами, спросила девушка у вошедшего в комнату Нико. — Такой ужасный шум… Что ты уронил — холодильник?
— Вопрос. — Люк, даже сидя
Киберпанки, наблюдавшие за катанием на доске, а затем волей-неволей и за всеми последующими событиями, не замедлили отозваться. Из круга общения был исключен только Боб, которому готовили сюрприз под названием «воссоединение с дочерью», а вообще-то катание было делом интересным, так что под конец смотрело его человек сто, и — как и в случае с вопросом «почему я такой» — из ответов можно было составить целую книгу. Очень циничную книгу.
— Им надо помешать! — заявила Кира. — Должна ли я информировать Линду?
— Зачем огорчать хорошего человека? — удивился Гик. — Пусть лучше у нее будет праздничное настроение, когда она поедет навещать отца. Как она, кстати?
— Почти сдалась.
— Я собираюсь пошуметь, — сказал Люк. — Владимир?
— Тут я… Слушай, а может, не надо? Они же все-таки… того… Власть…
— Власть — это над Бобом. У него лазера нет, и он гражданин Америки, — возразил Люк. — А я не являюсь гражданином Америки, а значит, могу делать в Америке все, что хочу. Особенно учитывая, что смертный приговор мне уже вынесен заочно. Лучше дай мне что-нибудь из тех песенок…
— Это что?! — Нико сел на кровати, изумленно таращась на, шкаф для одежды, словно пытаясь проникнуть сквозь фанеру своим взглядом. А что бы вы сделали на его месте — из шкафа мощно неслось «Прощание славянки»?!
Медленно, стараясь не дышать, Нико подошел к шкафу и взялся за ручки обоих дверей. Затем он резко распахнул шкаф, а еще немного спустя — попятился, споткнулся о табуретку и грохнулся на пол рядом с кроватью. Люк разобрался наконец с теми изменениями, которые Гарик внес в его программу обеспечения невидимости, хотя то, что находилось в шкафу, невидимым можно было назвать только с известной натяжкой. То есть просто рябило в глазах.
— Ты уверен? — переспросил Люк.
— Поверь моему опыту, — заверил его Владимир, сдерживая смех, — сегодня он ЭТИМ заниматься уже не будет. И перед сном он еще долго будет заглядывать в шкаф… И под кровать. И вообще…
— Тогда я пошел. — Люк помахал несостоявшимся любовникам ручкой, вышел через дверь, спустился по лестнице и побрел да улице, расспрашивая Гарика о том о сем. Главным образом его интересовало, почему он больше не может стать «невидимкой». Гарик извинялся, ссылаясь на случайную ошибку, с кем, мол, не бывает. Затем Люк осознал кое-что еще.
— Владимир! — позвал
— В каждом семейном шкафу обязательно лежит Эй-Ай, — радостно отозвался русский, чем вверг Люка в состояние глубочайшей растерянности…
…от которой он оправился минут через двадцать, и беседа возобновилась в прежнем составе плюс Боб.
— Кстати, я доску забыл. — заметил Люк. — Она там и осталась торчать в подоконнике второго этажа! А знаете, кто был в той машине?
Он сказал — кто.
— Ты уверен? — повторил Боб. — Знаешь, на высокой скорости мало ли что почудится.
— Только не мне, — отразил Люк. — У меня глаз… э…
— Да говори уж?! — усмехнулся киберпанк.
— Алмаз, — неуверенно сказал Люк.
— А почему так робко?
— Потому что это неправда…
— Это называется — метафора.
— Метафора — это когда «глаза, как у лани», — сказал Люк. — Я читал в словаре, — добавил он, переждав, пока слушатели перестанут хохотать. — Почему вы смеетесь?
— Потому что лань с твоими объективами — это не метафора, а фильм ужасов.
— А с алмазами — нет?
— Смотря с какими…
— К делу, — прервал дискуссию Владимир. — Ты опознал тех людей в машине…
— Как Раби и Фреда, гангстеров и торговцев наркотиками.
— Дела… — протянул Владимир.
— Я думаю, что это не случайно, — заметил Олаф. — Полиция вот-вот поднимет машину со дна… Может, стоило бы им помешать?
— Я думаю, Люк им уже помешал, — усмехнулся Боб. — Машина-то того…
— Машина сгорела.
— Странно, что наши любовники ничего не заметили…
— Они заметили теперь, — заверил своих друзей Люк. — Я вижу отсюда: Молли заметила машину, а Нико — доску. Он ее трогает так осторожно, как будто думает, что она под током…
— Говорили же тебе, дурацкая затея — на доске летать.
— Почему дурацкая? — удивился Люк. — Это было так здорово! Сначала на доске, потом у гангстеров машину отбил, потом в шкафу прятался, да что там — я даже на обратном пути успел доброе дело совершить.
— Какое еще доброе дело? — немедленно насторожился Боб.
— Помог старушке спуститься с дерева.
— Что?! Ты… а…
— А как она оказалась на дереве? — напрямую спросил Олаф.
— Она увидела меня, — ответил Люк. — Какая разница? Доброе дело остается добрым делом.
Глава 9
Стоит в поле Рагнарек…
— Линде это бы не понравилось, — мрачно сказал Мак, который устал уже ждать гостей и возился теперь возле пятиметровой бочки биоблока — приклеивал удобную лесенку вместо того, что было там раньше и с чего Боб уже пару раз падал. — Это даже мне не нравится, хоть меня Владимир и зовет хроническим оптимистом с обострениями…