Эйфельхайм: город-призрак
Шрифт:
Манфред указал на стул с прямой спинкой перед столом и дождался, пока Дитрих в него усядется.
— Что это? — спросил он, когда священник положил перед ним пфенниг.
— Штраф за корову Амбаха, — сказал он.
Манфред поднял монету и на секунду задержал взгляд на Дитрихе, прежде чем отложить ее на угол стола.
— Я скажу Эверарду. Знаешь, если ты всегда будешь выплачивать штрафы за них, они в конце концов потеряют страх перед проступком. — Дитрих промолчал, и Манфред повернулся к сундуку и достал связку пергаментов, обернутых в промасленную кожу и перетянутых бечевой. — Вот. Здесь последние трактаты парижских ученых. Я приказал книготорговцам снять с них копии, пока мы бездействовали в Пикардии. Большинство пересняты с оригинальных экземпляров, но есть здесь и бумаги о вычислениях Мертона, которые тебя
Дитрих пролистал связку. «Онебе» Буридана. Его же «Вопросы к восьмой книге физики». Тонкий том «О деньгах» студента по имени Орезм. «Книга вычислений» Суайнсхеда. Сами названия вызвали в его воображении рой воспоминаний, и на короткий миг к Дитриху вернулась невыносимая тоска по студенческим дням в Париже. Как, бывало, Буридан, Оккам и он спорили о диалектике за высокой кружкой эля. Как Петр Ауреоли сердился и перебивал дискуссию со старческой раздражительностью. [62] А еще открытые для всех схоластические диспуты, на которых звание мастера присуждалось по ответам на вопросы, брошенным из толпы. Иногда в шелесте елей, окружавших Оберхохвальд, Дитриху слышались споры докторов, учителей, инцепторов и бакалавров, и он задавал себе вопрос, не заплатил ли за покой и уединение слишком дорогую цену.
62
Жан Буридан (ок. 1300 — ок. 1358) — французский философ, противник взглядов Уильяма Оккама. Опровергал многие положения Аристотеля, в частности, разработал теорию об «импетусе», инерции. Николай Орезм (1323–1382) — знаменитый теолог, физик, философ, астроном и физик, один из основателей экономики. Одним из первых обосновал идеи, которые легли затем в основу работ Коперника и Галилео Галилея. Доказал, что возражения Аристотеля против тезиса о движении Земли ошибочны. Ричард Суайнсхед, или Суисет, — философ и логик; его главный труд — сборник из 16 трактатов «Книга вычислений» (Liber calculationum). Он написан около 1346 г., и его основным предметом являются понятия движения и изменения вообще, а также связанные с ними философские проблемы непрерывности континуума и бесконечности, которые моделируются Суайнсхедом математически. Уильям Оккам (ок. 1285–1349) — английский философ, францисканец, главный представитель номинализма, заложил основания для английского эмпиризма, по сути отрицал наличие в природе некоего замысла, рациональность мира, так как все абстракции и смыслы, согласно Оккаму, придает окружающему только человеческий разум. Отрицал познаваемость Бога, выступал против папы римского. Петр Ауреоли (пр. 1280–1322) — доктор теологии, автор комментариев к «Сентенциям» Петра Ломбардского и, среди прочего, неоконченного «Трактата о началах природы». Умер в 1322 г. в сане архиепископа Акс-Эн-Прованс.
Он с трудом подобрал слова:
— Мой господин, я не знаю как… — Он ощущал себя одним из знаменитых буридановых ослов, не зная, какую из рукописей сперва прочитать.
— Цена тебе известна. Комментарии, если сочтешь нужным. Подходящие для такой «чугунной головы», как я. У тебя должен быть свой трактат…
— Компендиум.
— Значит, компендиум. Когда он будет завершен, я распоряжусь отослать его в Париж твоему прежнему учителю.
— Жану Буридану, — произнес машинально Дитрих. — В школу, которая называется Сорбонной. — Но стоило ли напоминать Парижу, где он теперь находится?
— Итак. — Манфред сложил пальцы домиком под подбородком. — Я видел, у нас тут францисканец.
Дитрих ожидал этого вопроса. Он отложил манускрипты в сторону:
— Его имя Иоахим из Хербхольцхайма, он из Страсбургского монастыря и живет здесь уже три месяца.
Он ждал, что Манфред спросит, почему Минорит предпочел лесную глушь суете кафедрального города Эльзаса, но вместо этого
— Фон Хербхольц? Я мог знать его отца.
— Его дядю, возможно. Младшего брата его отца. Но Иоахим отрекся от наследства, когда дал обет бедности.
Манфред криво улыбнулся:
— Интересно, успел ли он отказаться от наследства, прежде чем лишился его из-за своего дяди. Он не доставит мне хлопот? Я имею в виду мальчишку, не дядю.
— Только обычным осуждением богатства и внешнего блеска.
Манфред нахмурился:
— Пусть он попробует защитить горные леса без средств для содержания отряда воинов.
Дитриху были известны все контраргументы, и он увидел по сужающимся глазам властителя, что Манфред вспомнил о том же, о чем вспомнил и он. Барщины и оброка с крестьян хватало не только на воинов. Их хватало и на роскошные одежды и пиры, на шутов и миннезингеров. Манфред вел хозяйство сообразно своему положению и не жалел средств; и если защита и требовалась, то от Соколиного утеса в нижней части долины, а это было намного ближе Мюльдорфа или Креси.
— Я буду держать его в узде, сир, — Дитрих поспешил заверить повелителя Хохвальда, прежде чем могли вспыхнуть прежние споры.
— Посмотрим, как тебе это удастся. Меньше всего мне нужен здесь ехрloratore, [63] задающий вопросы и смущающий народ. — И вновь он запнулся на мгновение и бросил на Дитриха многозначительный взгляд. — Как и тебе, я полагаю.
Дитрих предпочел не понять оговорку:
— Я пытаюсь не смущать народ, но не могу не задавать время от времени вопросов.
63
Exploratore — разведчик, соглядатай; исследователь (лат.).
Манфред пару мгновений смотрел на него, затем запрокинул голову и захохотал, ударив ладонью по столу.
— Право слово, я скучал по твоему уму эти два прошедших года. — Он мгновенно овладел собой, его глаза, казалось, смотрели куда-то вдаль невидящим взором. — Ей-богу, так и было, — сказал он более спокойно.
— Она была неудачной, эта война?
— Война? Не хуже прочих, за исключением того, что Слепой Джон погиб глупой смертью. Я полагаю, ты уже слышал эту историю.
— Он бросился в атаку привязанным к своим двенадцати паладинам. Кто не слышал об этом? Неосмотрительный поступок для слепого, должен я сказать.
— Осторожность никогда не относилась к числу его добродетелей. Все эти Люксембурги сумасшедшие.
— Его сын теперь германский король.
— Да, и император Священной Римской империи тоже. Эти известия настигли нас в Пикардии. Ну, половина курфюрстов проголосовала за антикороля Карла еще при живом Людвиге, поэтому я не думаю, что они долго колебались, когда он умер. Бедный старый Людвиг — уцелеть во всех этих воинах с Габсбургами и затем свалиться с коня во время охоты. Я полагаю, старый граф Рудольф — нет, теперь это Фридрих, я слышал, — и герцог Альбрехт принесли присягу, что решает вопрос для меня. Знаешь ли ты, почему Карл не погиб с Джоном при Креси?
— Насколько я могу предположить, — сказал Дитрих, — он не был привязан к своему отцу.
Манфред фыркнул:
— Или же привязь была необычайно длинной. Когда французская кавалерия пошла в атаку на английские длинные луки, Карл Люксембургский поскакал в другую сторону.
— Тогда он либо умный человек, либо трус.
— Умные люди часто ими бывают. — Губы властителя Хохвальда дрогнули. — Это все чтение, Дитрих. Оно уводит человека из этого мира и заточает в его собственной голове, а там нет ничего, кроме фантомов. Я слышал, Карл ученый человек — грех, которому Людвиг никогда не был подвержен.
Дитрих не ответил. Кайзеры, как и папы, один на другого не походили. Он задался мыслью, что станет ныне с теми францисканцами, которые бежали в Мюнхен.
Манфред поднялся, подошел к стрельчатому окну и выглянул наружу. Дитрих смотрел, как он лениво проводит рукой по неровностям подоконника. Вечернее солнце омывало лицо хозяина замка, придавая его коже рыжеватый оттенок. После долгого молчания Манфред сказал:
— Ты не спрашиваешь, что два года удерживало меня от возвращения домой.