Эйнит
Шрифт:
Дилан играл, Эйдан пел, иногда подбрянцивая на банджо. Исполнить они решили не больше не меньше — песню калифорнийских золотоискателей, которую Эна разучивала еще в начальной школе, а эти двое, судя по соскальзывающим со струн пальцам Дилана, выучили за час до прихода гостей. Но память у Эйдана оказалась отменной — вместо детского упрощенного варианта, он исполнил полный.
По пещерам, по каньонам С нами золото искал Он в году сорок девятом Вместе с дочкой Клементайн.
Дорогую, дорогую,
Дорогую Клементайн
В том я, братцы, виноват.
Хороша, легка как феи,
А размер девятый ног.
Заменить ногам сандалии От селедки ящик мог.
Ровно в девять к водопою Всякий день гусей гнала.
Зацепилась раз ногою И в пучине смерть нашла...
Дорогую, дорогую,
Дорогую Клементайн Потеряли мы до срока,
В том я, братцы, виноват.
Я рубиновые губы Долго видел из воды...
Не умел я плавать, братцы,
И не спас ее, увы.
Мне бы удочку, не кирку,
Взял бы деву на крючок И на леске, как за шкирку,
Из воды бы приволок.
Дорогую, дорогую,
Дорогую Клементайн Потеряли мы до срока,
В том я, братцы, виноват.
На кладбище, средь каньона,
Клементайн спокойно спит,
И над ней из роз корона Как рубинами блестит.
Стала в снах ко мне являться,
Пенным саваном маня,
Я с живой нацеловался.
С мертвой — дудки, чур меня.
Как скучал я, как скучал я по любимой Клементайн,
Но, вкусив уста сестрицы, позабыл о Клементайн.
От довольной улыбки матери Эну бросило в дрожь, а когда та стала подпевать, Эне захотелось заткнуть уши. Дилан не поднимал глаз. В доме явно грозила разразиться буря. Не настолько, знать, Эйдан и сумасшедший — умеет держать лицо, когда захочет. Только Эну больше не проведешь добрыми улыбками. Она знает, как быстро домашняя кошечка превращается в лесу во льва.
— Сыграй для нас, пожалуйста, на банджо что-нибудь из настоящего ирландского.
Мать слишком вальяжно устроилась в кресле, закинув ногу на ногу и свесив с подлокотника руку, будто была облачена в вечернее платье, а не джинсы и простой кардиган. Эйдан на мгновение отвел от Эны взгляд и задержал на Лоре, изогнув губы в гадкой усмешке.
— С превеликим удовольствием.
Эна вжалась в кресло, заслышав ночную мелодию. Он устроил ужин не для того, чтобы попросить у Лоры прощение за вчерашнюю сцену, как та поначалу расценила приглашение. Эйдан продолжал, подобно пауку, затягивать Эну в свои сети. И сейчас, когда Кэтлин с Лорой удалились на кухню, протянутый вистл стал еще одним кольцом, стягивающимся вокруг ее шеи.
Эна бросила испепеляющий взгляд в сторону Дилана, но парень не поднял головы от гитары. Он не вступит с отцом в противоборство, а сам Эйдан будто позабыл про присутствие сына. Разозлившись на упрямство девчонки, он открыл коробку и ткнул дудочкой Эне прямо в лицо. Она схватила вистл
Эна вжала подушечки пальцев в отверстия и выдохнула: вистл издал противный протяжный звук. Эна принялась перебирать пальцами, вспоминая уроки музыки в третьем классе, где их учили играть на блок-флейте, и так увлеклась дудкой, что не успела увернуться от рук Эйдана, когда тот незаметно присел подле стула и, заключив в объятья, прижал ее пальцы своими.
— Вистл очень тонок, потому согни пальцы и не прижимай локти слишком сильно. Ты лишаешь руки свободы.
Ее саму уже лишили свободы. Эна с трудом дышала, чувствуя ставший знакомым запах туалетной воды. Сосед облил себя нещадно, быть может, стараясь скрыть запах виски.
— Теперь дуй и по очереди приподнимай пальцы... Вот, гляди, уже и мелодия получается.
О, да, он вновь учил ее ночному мотиву. Пальцы просто заледенели под горячими мужскими пальцами и едва двигались.
— Разыграешься еще...
Эйдан неожиданно поднялся на ноги, и краем глаза Эна заметила в дверях мать, но та все так же бесшумно исчезла, как и появилось. Сердце подскочило к горлу, но больше от радости. Мать бы никогда не поверила ее словам, пусть лучше самостоятельно разочаруется в соседе.
Дилан слишком громко водрузил гитару на стенд, но не произнес и слова. Быть может, его вовсе не заботило поведение отца. Просто он не простил ей ссоры с Малакаем или узнал про ночной визит дружка от него самого да с такими подробностями, о которых Эне даже не было известно. Только сейчас не время выяснять, кто прав из них, а кто виноват. Не в присутствии отца. Вот сын и молчал весь вечер, копя обиду.
— Пойду матери помогу.
Эна поспешила покинуть гостиную, пока ее не остановили. Но за углом кухни замерла, поняв, что своим появлением прервет важный разговор. Бегущая из крана вода и звон тарелок, на ее счастье, не заглушали тихий голос Кэтлин.
— Он всегда мечтал о дочери, и я до сих пор чувствую перед мужем вину, что не уберегла ребенка. Пожалуйста, не воспринимай его внимание к Эне как нечто предосудительное.
— Я не... — начала было гостья, но Кэтлин тут же перебила ее:
— Я бы так же подумала после всего, что показывают по телевизору. Но мой муж порядочный человек. Просто сейчас ужасно разбит...
Кэтлин сунула тарелку в посудомоечную машину и захлопнула крышку.
— Дети все нормально понимают, — она нервно вытерла руки и бросила скомканное полотенце на столешницу. — Это мы, взрослые, любим фантазировать.
— Я ничего плохого не подумала, — голос матери звучал подозрительно ровно. — Просто моя дочь не привыкла к подобному. Их учат держать с посторонними людьми дистанцию. Кэтлин, не обижайся, но мы знакомы меньше недели...