Эзотерическое подполье Британии
Шрифт:
Впервые опубликованный в 1894 году как часть книги «Великий бог Пан и Сокровенный свет», рассказ повествует об эксперименте по поимке жизненной силы души в материальном объекте. Тибет позаимствовал эту фразу для описания тайных огней и энергий ноуменального мира, вещи в себе. Свое мировоззрение он представил в The Inmost Light Trilogy, состоящей из Where The Long Shadows Fall, All The Pretty Little Horses и The Starres Are Marching Sadly Home, созданных в 1995 — 1996 годах. «Его фраза казалась мне магической, — негромко говорит он. — Думаю, Сокровенный Свет — это реальность, наполняющая все вокруг, фундаментальная природа нашего физического мира, всех миров, что существуют в данный момент. И это единственное, что важно. Времени мало, к нам быстро приходит смерть. Если мы не поймем, как быстро убегает время, и даже не попытаемся увидеть Сокровенный Свет, на этом для нас всё и закончится».
В 1993 году Тибет перестал ездить с места на место: весной они с Кэт купили двухэтажный дом в северо-восточном Лондоне. По словам Стэплтона, в молодости Тибет хвастался,
Кэт и Тибет переехали в старый рабочий дом, построенный в 1880-х годах, бывшие владельцы которого придали зданию его первоначальный вид. Он располагался на улице, некогда носившей название «Переулок головорезов». «Общее ощущение — всё такое темное, холодное, лесистое, — рассказывает Кэт. — С одной стороны, атмосфера вроде как неформальная, а с другой — немного викторианская. Тибет тогда собирал книги о призраках и вдобавок начал коллекционировать для них винтажные книжные шкафы. На стенах висели рисунки Уэйна и немного психоделических пейзажей, которыми он увлекся позже. Тибет работал за старым столом, найденным на улице, под сувенирной лампой с Нодди, сидя на очень неудобном деревянном стуле». Две рыжие кошки, Мао и Рао, первыми въехали в новый дом. В тот год рано пришла зима, и Кэт помнит, как они с Тибетом наблюдали за кошками, неуверенно бродившими по снегу, прежде никогда ими не виденному, оставляя за собой дорожки ямок-следов. «В комнатах было полно икон, крестов и Нодди, — добавляет Кэт. — Заднюю комнату, подальше от чужих глаз, мы отвели под тибетский пантеон, и там стояли различные Тары, Падма Самбхавы и другие божества». После переезда большую часть года Тибет проработал над длинной прозаической вещью, превратившейся в лучшую работу Current 93 — альбом Of Ruine Or Some Blazing Starre.
В конце 1993 года в движении находился и Стивен Стэплтон, объявивший о своем новом увлечении ритмом и выпустивший альбом Rock'n Roll Station. Он открыл для себя творчество кубинско-американского пианиста и лидера группы Переса Прадо, чьи невероятно популярные в 50-е годы песни — «Que Rico El Mambo» и «Mambo N 9», — явились предшественниками латиноамериканского джаза. «Услышав его впервые в 1992 году, я просто помешался, — признается Стэплтон. — Я начал собирать все записи Переса Прадо. Они были очень ритмичными, и именно такую музыку я слушал в девяностые. Что, конечно, повлияло на мое творчество. Хотя танцевальной музыкой я не интересуюсь. И не танцую — шляпа свалится. Я не стал бы танцевать даже под те вещи на Rock'n Roll Station и Who Can I Turn To Stereo (1996), которые можно назвать ритмичными. Ритм нужен для концентрации; это как фильм для ушей, приключение, которое, надо надеяться, вас удивит».
«С Rock'n Roll Station связана интересная история, — продолжает Колин Поттер. — Иногда с помощью эффектов и процессоров я полностью менял композицию, превращая ее во что-то совершенно иное. Стив попросил меня сделать ремиксы нескольких фрагментов Thunder Perfect Мind, над которыми он хотел поработать, и пару дней я занимался материалом, делая с ним то, что считал нужным. Результаты ему понравились, и он попросил продолжить работу, только на этот раз сделать что-нибудь еще более странное. Я сделал. Здорово, когда тебе говорят — делай что хочешь; просто крышу сносит. Я записал несколько часов материала; некоторые фрагменты были полной ерундой, другие получились довольно неплохо». Следом за Rock'n Roll Station появился второй альбом, Second Pirate Session, с отличными композициями, оставшимися после тех записей. Впрочем, не все поклонники Nurse одобрили новое увлечение Стэплтона. «Альбом был очень ритмичным и довольно безжалостным, что, как я думаю, не понравилось особо зашоренным фанам», пожимает плечами Поттер. В весеннем выпуске журнала Audion 1994 года Стэплтон делится этой историей с Аланом и Стивеном Фриманами из Лейчестера, занимающимися краут- и прогрессив-роком: «Своим появлением альбом обязан сну о том, как я, Джо Мик, Жак Беррокл и Грэм Бонд сидим в саду у очень дорогого и большого дома. Мы дружески беседуем, обсуждаем ремонт велосипедов, и все это завершается спором относительно ремонта проколов. Потом вдруг мы оказываемся на земле, голые, лежим в кругу ногами к центру, а наши члены указывают на Венеру. Такой вот сон. Я много об этом думал. На альбоме есть трек „Two Golden Microphones“ — это сон о Грэме Бонде, который приснился парню по имени Пит Браун (поэт и автор песен в прогрессив-роке). Создавалось впечатление, будто Колин получал телепатические послания. Я начал с Колином альбом, который так и не закончил. Он присылал именно те миксы, которые мне представлялись. Кроме того, на меня произвела большое впечатление жизнь Грэма Бонда, его биография. Когда я читал о нем книгу, происходили странные вещи; я был на станции Финсбери-парк и тут понял, что сижу на той самой платформе, где он себя убил. Здесь определенно крылся какой-то смысл. Вообще весь этот альбом о Грэме Бонде. Я хотел поэкспериментировать с ритмом, и эти эксперименты превратились в такие композиции, как „The Self Sufficient Sexual Shoe“. Я всегда любил „Rock'n Roll Station“ Жака Беррокла — по-моему, это настоящий
Минималистская повторяющаяся электроника Rock'n Roll Station напоминает звучание, ассоциирующееся с первопроходцем в продюсировании поп-музыки Джо Миком. Заглавный трек — довольно точная переработка притягательной композиции с альбома Беррокла Paralleles. В оригинале песню исполняет погибший от наркотиков Винс Тейлор, американский король рок-н-ролла и самопровозглашенный мессия, изгнанный из Лондона и Парижа, который, как считается, вдохновил Дэвида Боуи на создание образа Зигги Стардаста. Под ритм дешевой драм-машины и глубокие электронные басы Стэплтон произносит монолог, соединяющий различные времена и места с разрозненными фактами и эллипсисами. «Рок-н-ролльная сессия — это такая сессия, где мы можем делать все, что хотим», говорит Стэплтон. Если заглавный трек можно назвать одновременно разрушением и прославлением освобождающего рок-н-ролльного порыва, то альбом в целом затрагивает более темные области — например, в «Finsbury Park, May 8th, 1: 35 pm (I'll See You In Another World)» изображается психическое состояние Грэма Бонда, блюзового музыканта и оккультиста британской рок-сцены конца шестидесятых, в момент, когда он бросается под поезд в северном Лондоне. Стэплтон создает лабиринт из перекликающихся звуков, где визг поездов и треск громкоговорителей замедляется в серии стоп-кадров, разворачивая смертельную историю с ленивой, но безжалостной яростью.
Уютно устроившись в новом доме, Тибет продолжал регулярно издавать новые книги в Ghost Story Press. В 1994 году вышел один из самых странных выпусков коллекции, любимец Тибета Л. А. Льюис и его Tales Of The Grotesque, впервые опубликованные шестьдесят лет назад. Льюис, родившийся в 1899 году и доживший до 62 лет, большую часть жизни провел в ВВС, связав свою карьеру с поклонением силе небес, где происходило большинство его историй о наполненных призраками воздушных судах. Однако его самая впечатляющая история, «Башня Моав», рассказывает о таинственной недостроенной башне в центре города, оставшейся от попытки архитектора создать современную Вавилонскую башню. Последовательность ужасных видений приводит рассказчика к пониманию того, что некоторые люди видят завершенную башню, вокруг которой летают уродливые демоны и астральные существа. «Это была Башня Моав, — писал Льюис, — столь высокая, что никакой горизонт не мог бы ее скрыть — пугающая связь, выстроенная в демонстративном неповиновении Человека Божественному порядку, не только вступившая в контакт с иными мирами, но и давшая приют тварям из Преисподней». История Льюиса, смешанная с видением Бэланса на обложке Horse Rotorvator, где ад был вымощен конской плотью, вдохновила Тибета на то, чтобы сесть и сходу написать «Lucifer Over London». «Я включил компьютер, выпил бутылку вина, и дело пошло, — рассказывает он. — Это был пьяный бред, но при этом очень конкретный. Все осталось именно так, как я написал, ничего не изменилось, кроме пунктуации». Тибет послал Майклу Кэшмору текст вместе с диском южно-азиатской ритуальной музыки, восторженно заявив: «Это „Lucifer Over London“!»
Получившийся мини-альбом Lucifer Over London — один из наиболее взбалмошных у Current 93. Заглавная композиция открывается импровизацией гитариста Ника Саломана на тему «Paranoid» Black Sabbath, переходя в акустическую гитару Кэшмора и судорожный вокал Тибета. Когда в небе над столицей появляется «падший», Тибет вспоминает Джона Бэланса, который «сидит на западе /и скапливает Спэра в своей островерхой комнате». Стэплтон считает эту вещь одним из своих самых галлюциногенных произведений, а Кэшмор создал коду песни, нездоровый детский гимн с скабрезным припевом: «And sixsixsix /It makes us sick /We sicksicksick /Of 666». «Речь шла о том, насколько меня достала негативность и глупость собственных интересов и всего, во что я был погружен, — объясняет Тибет. — Интересов оккультных, литературных и музыкальных. Меня тошнило от всего этого, всё достало. Тошнило от мусора, отравлявшего мою душу». Впрочем, когда греческая блэк-метал-группа Rotting Christ создала тяжелую версию «Lucifer Over London», выпустив ее на альбоме 2000 года Khronos, музыканты не последовали за Тибетом в его отречении от Сатаны и вообще исключили финал.
Также на Lucifer Over London есть кавер-версия песни «Sad Go Round» группы The Groundhogs с их альбома 1974 года Solid и жутковатый «сиквел» Тибета к Horse Rotorvator Coil под названием «The Seven Seals Are Revealed At The End Of Time As Seven Bows…». На инфернальном фоне, который превращается в крик, Тибет описывает ад, сравнимый с картинами Босха, где «вонь вселенской мочевой кислоты наполняет все существующие миры», и «отвратительная гнилая масса детской и лошадиной серой плоти /смерть во всех ее тусклых цветах». Тибет посвятил композицию душе своей любимой кошки Мао, погибшей в зимнем снегу: «Из окна за Мао, Рао и Яо сияет солнце над сводом Бедлама. Там Луис Уэйн. Я увижу, если проникну взглядом дальше и глубже; Уильям Лоус мертв мертв мертв как он есть мертв».
В процессе работы над Lucifer Over London Current завершили Of Ruine Or Some Blazing Starre, выпустив альбом в свет 21 января 1994 года. На нем Тибет сочетает разоблачающую автобиографичность с размышлением в духе христианского мистицизма, представляя долгую прозаическую поэму о потерянной и вновь обретенной невинности, что отражено в представлении о мистической смерти Англии. Ключевой фигурой в этом представлении был упомянутый выше композитор 17 века Уильям Лоус, чью музыку тогда слушал Тибет.