Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования

Коган Галина Фридмановна

"У нас нет тайных обществ, но у нас существуют кружки преимущественно между образованными слоями общества…", — писал один из бывших сотрудников журнала "Время" в III Отделение. Далее он заявлял, что "занимаясь в течение 6 лет литературой", "хорошо изучив характер как редакторов, так и те кружки, которые группируются около них…" [1621] , пришел к выводу, что "вольнодумство сосредотачивается в редакциях журналов". Поэтому он предлагал установить слежку за всеми редакторами, издателями, наборщиками и другими работниками типографии и "запретить всякого рода сходбища, особенно на литературных вечерах" [1622] . Письмо это поступило в III Отделение в 1866 г., когда оно после выстрела Каракозова занялось расследованием "о вредном направлении некоторых журналов и лиц, в них участвующих" и обратилось к изучению "той общественной литературной среды, в которой могла появиться мысль о цареубийстве" [1623] . Письмо было принято "к сведению", однако автор его, "позволивший себе в то же время в высшей степени преступные суждения о действиях правительства и вообще обнаруживший вредный образ мыслей и стремление к их осуществлению" [1624] ,

был арестован. Автором письма оказался Петр Никитич Горский, связанный с редакцией журнала "Время".

1621

О штабс-капитане Петре Никитиче Горском // ЦГАОР. — III Отд. — 1 эксп. — Д. 130. — ("Дела по наблюдению за отставным штабс-капитаном П. Горским, обвинявшимся в высказываниях против самодержавия").

1622

Там же.

1623

О вредном направлении некоторых журналов и о лицах, в них участвующих // ЦГАОР. — Ф. 95. — Оп. 1. — Д. 279.

1624

Там же.

См. также "Переписка в следственной комиссии по ходатайству жены отставного штабс-капитана Петра Горского об освобождении его от ареста", л. 6. Письмо Горского к Марфе Петровне Паниной // ЦГАОР. — Ф. 95. — Оп. 1. — Ед. хр. 356. — Упоминается Достоевский

"Вредным образом мыслей", по донесениям агентов III Отделения, отличались многие сотрудники журнала "Время" [1625] . Часто посещавший Сунгурова М. И. Семевский, ставший, по утверждению III Отделения известным в русской литературе "в особенности: после напечатания сочинения под заглавием "Семейство Монсов"" [1626] (Время. — 1861. — № 2-4), числился III Отделением в списках отъявленных "злоумышленников", возглавляемых Чернышевским. Семевский, по донесениям агентов, "с первых же лет своей службы обнаружил литературные стремления"… подружился с либеральною партиею: с Благосветловым, Добролюбовым, Некрасовым, Чернышевским и т. д.", у него "весьма часто собиралась красная партия литературных деятелей" [1627] .

1625

"Самые близкие наблюдения" были установлены за Аполлоном Григорьевым, принадлежавшим, по донесениям агентов, "по образу мыслей к ультра-либералам" (ЦГАОР. — Ф. 109. — Оп. 1. — Д. 1971. — Л. 8. — 11 февраля 1861 г.). Неустанное наблюдение велось за В. В. Крестовским, читавшим в обществе литераторов по корректурным листкам ненапечатанные главы "Петербургских трущоб" (ЦГАОР. — Ф. 109. — Оп. 1. — Д. 1922. См. также "Агентурные донесения о наблюдении за литератором Крестовским". — 11 февраля 1863. — 4 марта 1863). "Самое бдительное наблюдение" было учреждено за сотрудничавшим в журнале "Время" литератором компании "Современника" и "Русского слова" А. П. Милюковым (ЦГАОР. — Ф. 109. — Оп. 1. — Д. 236). У А. П. Милюкова и А. Н. Плещеева были произведены обыски по доносу В. Костомарова о прокламации "Барским крестьянам". В доносе упоминался и М. М. Достоевский.

1626

ЦГАОР. — Ф. III Отд. — 1 эксп. — Д. 174. — Лл. 28, 29.

1627

ЦГАОР. — Ф. III Отд. — Д. 230. — Ч. 3. — 1862 г.

Многие записи в "Дневнике" Сунгурова дают представление о взаимоотношениях редакции "Времени" с цензурой. Отмечается, например, что статья Семевского "Семейство Монсов" была обезображена до уродливости, а из последних глав "Записок из Мертвого дома" исключена глава "Ссыльные из дворян" [1628] . Большим сокращениям подвергся роман о манчестерских рабочих английской писательницы Э. Гаскелл "Мери Бартон", "роман <…> о страшной, но всюду зияющей <….> язве, которая называется пауперизмом или пролетариатом" [1629] , как отмечалось в примечании от редакции. Цензурой были сокращены страницы, где описывалось возникновение классовой ненависти у бедняков к богатым и рассказывалось о тайных клубах заговорщиков. В июньской книжке журнала за 1861 г. были вычеркнуты цензором непочтительные строки о королеве в статье "Каролина английская и Бергами" (о процессе 1820 г.), в статье М. Воронова "Мое детство" зачеркнуто описание эшафота, наказания кнутам и клеймения, в сентябрьской книжке в статье "Вопрос о колонизации" сняты рассуждения о преступниках, "ежегодно толпами идущих на заводы" [1630] , в июньской книжке 1862 г. запрещена статья П. Сокальского об остзейских крестьянах, где проводилась мысль, что положение свободных (с 1817 г.) остзейских крестьян еще хуже, невыносимее быта русских крепостных [1631] . Подверглись большой правке, судя по корректуре, сохраненной Сунгуровым, "Очерки прошлого. Монтеры" А. Чужбинского [1632] , где были сняты упоминания об Аракчееве и критическое описание армейского начальства. Остались неопубликованными политические статьи из раздела "Наши домашние дела" [1633] .

1628

Записная книжка Сунгурова. — Л. 48 // ЦГАОР. — Дневник корректора.;

См. также: Базанов В. Указ. статья. — С. 228.

1629

Время. — 1861. — № 4. — С. 523.

1630

Записная книжка К. Сунгурова. — Л. 9, 11, 12, 23 об.

1631

Дневник корректора // Записная книжка К. Сунгурова. — Л. 48;

Базанов В. Указ. статья. — С. 228.

1632

Корректура // ЦГАОР. — Ф. 112. — Оп. 1. — Д. 48.

Помета Сунгурова:

"Вторая корректура статьи А. Чужбинского "Моншеры". "Время", 1862, июль. Получил из типографии Праца. Я получил эту статью как корректор", лл. 23-61.

1633

ЦГАОР. — Ф. 95. — Оп. 2. — Д. 4.

Рукопись статьи и другие материалы по журналам Достоевских были изъяты во время обыска у племянника Достоевского, бывшего ученика консерватории М. М. Достоевского, в 1866 г. обвинявшегося в связях со студентами, которым было известно "о предстоящем покушении на царя" Каракозова. См. также ЦГАОР. — Ф. 95. — Оп. 1. — Д. 232.

"Иногда мой труд пропадает совершенно даром, — записывал в дневнике Сунгуров. — Прокорректируешь иную статью — и вдруг ее цензура не пропускает. Так, в прошлом году в одной из последних книжек "Времени" цензура запретила

довольно-большую статью Бибикова о Фурье. И за что, за что? Статья была не что иное, как resume учения Фурье; от себя автор почти ничего не прибавил, кроме небольшого предисловия, но оно было написано больше чем умеренно. Нет, вот не приемли имени социалистов всуе!…" [1634] . Характерно, но министр внутренних дел, статс-секретарь П. А. Валуев, мотивировал закрытие журнала не только помещением в ней статьи Страхова "возмутительного содержания по предмету польских дел, идущей наперекор всем действиям правительства", а также вредным направлением этого журнала в целом [1635] .

1634

Дневник корректора // Записная книжка К. Сунгурова. — Л. 48;

Базанов В. Указ. статья. — С. 227.

Отметим, что большим цензурным сокращениям подверглась также статья Щапова "Бегуны". По свидетельству Н. А. Аристова, у Щапова хранилась корректура с собственноручными его пометами обо всех непропущенных местах. Возможно, Щапов получил ее также от Сунгурова (см. Аристов Н. А. Афанасий Прокопьевич Щапов. Жизнь и сочинения. Посмертное издание. — СПб., 1883. — С. 99). Сохранилась корректура статьи П. Ткачева "Еще о мировых судьях", задержанная цензурой в 1862 г. (ЦГИАЛ. — Ф. 777. — Оп. 26, № 25).

1635

Долинин А. С. К цензурной истории первых двух журналов Достоевского // Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы. — Сб. 2. — С. 560.

См. также: Нечаева В. С. Журнал М. М. и Ф. М. Достоевских "Время". 1861-1863. — М., "Наука", 1972. — Гл. XIV.

"Время" было закрыто не только за статью "Роковой вопрос". Статья Страхова явилась лишь поводом.

Поэтому трудно согласиться с утверждением Страхова, что "вообще никакого следа революционного направления не было в кружке "Времени", то есть не только каких-нибудь помыслов, но и сношений с людьми, замышлявшими недоброе, или какого-нибудь им потворства и одобрения" [1636] .

II. Картина, навеянная "Записками из мертвого дома"(1862)

1636

Страхов Н. Указ. статья. — С. 229.

Характерным эпизодом в истории общественной мысли 1860-х годов и в отношении современников к Достоевскому явилась выставленная в 1862 г. на годичной выставке Академии художеств картина "Праздник Рождества в Мертвом доме". Эта первая, созданная при жизни писателя иллюстрация к его роману, находилась во 2-й Античной галерее Академии художеств среди живописных работ учеников Академии.

В указателе выставки значилось:

"№ 11. Померанцев Константин Петрович. Ученик Академии. Праздник Рождества в Мертвом доме. 400 р. сер…." [1637] .

1637

"Указатель художественных произведений годичной выставки имп. Академии художеств за 1861/62 академический год". — СПб., 1862. — С. 20.

Впервые Померанцев участвовал в годичной выставке 1860/1861 г., где выставлялась его первая работа "Харон перевозит души умерших через реку Стикс" [1638] . "Такого рода задача, как Харон с душами, — указывалось в критическом обозрении журнала "Время", — предлагается обычно всем начинающим ученикам" [1639] . Имя Померанцева в обозрениях 1861 г. не упоминалось. Все внимание критики, в том числе и обозревателя журнала "Время", было обращено тогда на картину "Партия арестантов на привале" В. И. Якоби, "перед которой с утра до вечера стоит толпа зрителей".

1638

"Указатель художественных произведений годичной выставки имп. Академии, художеств за 1860/1861 академический год". — СПб., 1861. — С. 23.

Картина находится в Художественном музее г. Горького.

1639

Выставка в Академии художеств за 1860/61 год // Время. — 1861. — № 10. — С. 147, 153, 155.

Через год, на второй годичной выставке Академии художеств, являвшейся для ее учеников публичным торжественным экзаменом, вновь внимание публики было привлечено картиной с сюжетом из жизни арестантов. И если картина Якоби невольно напоминала посетителям выставки книгу Достоевского, то на этот раз была выставлена картина, явившаяся прямым откликом на "Записки из Мертвого дома".

На выставке 1862 г., кроме картины Померанцева, были выставлены еще две картины, созданные на сюжеты, заимствованные из литературных произведений, — "Побег Григория Отрепьева из корчмы" Г. Г. Мясоедова и сцена из "Полтавы" Н. С. Шустова. Обращение художников к иллюстрированию литературных произведений было новым, необычным явлением в живописи. Вокруг этих картин развернулась полемика по поводу того, следует ли художникам вообще обращаться к литературным произведениям, да еще черпать свои сюжеты из произведений "вроде "Мертвого дома"". Имя Померанцева и его картина упоминались во всех полемических статьях. "На выставке есть небольшой разряд картин, содержание которых взято из некоторых наших литературных произведений: из них ни одна вполне не исполнила своей задачи и по экспрессии они очень незначительны. Лучшая из этих картин "Праздник Рождества в Мертвом доме" Померанцева", — отмечал обозреватель выставки в газете "Современное слово" [1640] .

1640

"Несколько слов об Академической художественной выставке в 1862 году" // Современное слово. — 1862. — № 105. — 10 сентября.

Обращение жанристов к литературным сюжетам приветствовал в обозрении, посвященном выставке 1862 г., рецензент "Отечественных записок":

"Нынче они пытаются идти об руку с литературой, черпают из нее сюжеты, и они становятся все разнообразнее по мере того как вопросы, поднятые у нас в последнее время, отражаются в складе нашего общественного быта. Удачные или неудачные, судя по степени талантов, эти маленькие жанры интересны как усилия схватить настоящие моменты русской жизни, в них есть драматизм, есть истина. К сожалению, большая часть из них грешит отсутствием художественности" [1641] .

1641

Выставка в Академии художеств // Отечественные записки. — 1862. — № 10. — С. 319.

Лучшими картинами в этом роде рецензент называл "Рекрута" Соханова (1860) и "Партию арестантов" Якоби. "Нынешняя выставка — указывал рецензент, — беднее прежних хорошими жанрами, а недостаток художественности в них еще сильнее. Пример: "Праздник Рождества в Мертвом доме" г. Померанцева, только и останавливает зрителя новизной сюжета". И хотя картина Померанцева, созданная в новом жанре русской живописи, который "обещал быть живучим", была признана лучшей, все же критики отмечали "ученический характер опыта Померанцева", огорчаясь, что художник не сумел передать ужаса и трагизма книги Достоевского.