Ф. Шопен
Шрифт:
Тщетно боролся Лист с ее графоманией, тщетно пытался умерить ее пыл и страсть к «развитию»; его желания не исполнялись, и в результате сделанных им настойчивых возражений К. Витгенштейн в лучшем случае зачеркивала два-три абзаца своих добавлений; большая же часть излишеств так и оставалась в неприкосновенности. Да, несомненно. К– Витгенштейн умела не только слушать и запоминать; она обладала и даром фантазии. Она была не только секретарем Листа, чем-то вроде живого фонографа при нем, но и проявляла самостоятельность, порою превышавшую дозволенные пределы.
Что касается книги о Шопене, то участие Витгенштейн в ее создании ясно и без каких-либо специальных документальных подтверждений (хотя последние имеются в достаточном
230
См. Стасов В., Новая биография Листа «Северный вестник», 1894, № 12
К сожалению, на вопрос о том, что в книге о Шопене принадлежит Листу и что привнесено К– Витгенштейн, можно ответить лишь приблизительно: для точного ответа у нас нет достаточных данных. Естественнее всего предположить, что большинство разделов было написано ими совместно, ибо наряду с суждениями, повидимому, непосредственно исходившими от Листа, они содержат немало сентенций и описаний, принадлежащих К. Витгенштейн.
Итак, Лист обычно не писал сам полностью свои литературные статьи. Эти статьи создавались им при сотрудничестве двух подруг, которые либо писали под его диктовку, либо развивали в «свободной форме" высказанные им в предварительной беседе (или сообщенные письменно) мысли. В результате, в литературных работах Листа, наряду с яркими и глубокими положениями, как, например, превосходным обоснованием и защитой принципов программной музыки, последовательным раскрытием тезиса о подчиненности музыкальной формы содержанию, беспощадной и справедливой критикой формализма, четко выраженным отрицательным отношением к рутинному профессионализму, благородной защитой высоких гуманистических идеалов и прав художника, подчеркиванием благотворности тесной связи музыки с другими искусствами, изложением задач прогрессивной критики, блестящей оценкой ряда музыкальных произведений и др., – содержится немало путаного и противоречивого, а подчас и просто неверного.
Следует отметить и тот факт, что книги и статьи Листа в оригинале были написаны на французском языке – пожалуй, единственном языке, которым Лист владел в п о л не свободно и который, кстати, в совершенстве звали его литературные помощницы. Это относится не только к статьям, возникшим в первый период литературной деятельности и предназначавшимся для напечатания во французской прессе, но и ко всем литературным сочинениям веймарского периода, публиковавшимся (в переводах) в немецких газетах и журналах; французские же оригиналы подавляющего большинства этих статей неизвестны и, повидимому, утрачены, как и вообще все литературные автографы Листа.
Несмотря на установленные выше обстоятельства, проливающие свет на истинный характер литературной деятельности Листа и во многом объясняющие ее недостатки, музыкально-критические и публицистические статьи великого венгерского художника должны быть признаны чрезвычайно важным источником для познания его общего художественного мировоззрения, эстетических взглядов, планов, суждений и прежде всего для уяснения его эмоциональных настроений. Особенно значительной представляется в этом отношении, – наряду с серией статей «О положении художников и об условиях их существования в обществе», «Письмами баккалавра музыки»
5
Как же создавалось это наиболее популярное литературное произведение Листа? Как проходила совместная работа Листа и К. Витгенштейн над книгой?
Со слов самого Листа мы знаем, что он решил приступить к работе над «Шопеном» сразу же после смерти великого польского музыканта. Уже 14 ноября 1849 года, то есть меньше чем через месяц после кончины Шопена, Лист обратился со специальным письмом к сестре Шопена, Людвике Енджеевич. с просьбой сообщить ему ряд сведений, необходимых для со здания книги.
«Мадам, – писал он в этом письме, – моя долгая дружба с Вашим братом, мое искреннее и глубокое восхищение им, как одним из самых славных и благородных людей нашего искусства, налагают на мекя известное обязательство: опубликовать некоторое количество страниц, посвященных его памяти. Может быть, их наберется достаточно для брошюры в 3–4 листа. Для того, чтобы этот труд был точен, как это желательно, разрешите мне на правах близости с покойным композитором обратиться к Вам с многочисленными вопросами биографического характера; буду бесконечно благодарен Вам, если Вы соблаговолите ответить на них на полях. Мой секретарь, г-н Беллани, который будет иметь честь передать Вам эти строки, имеет также поручение передать мне Ваш ответ как можно скорее.
Примите уверения, мадам, в моем уважении и преданности.
Ф. Лист». [231]
231
См. Karlowicz M., Niewydane, dotychezas Pаmiqtki po Chopinie, Warszawa, 1904, стр 351.
Из этого письма достаточно ясно видно, что Лист твердо решил написать книгу без промедления и, сознавая всю ответственность (до этого момента, в сущности, еще не было написано ни одной книги о Шопене), настойчиво просил сестру Шопена дать ему необходимые сведения. К письму Листа был приложен вопросник, возможно, составленный К. Витгенштейн.
Однако сестра Шопена почему-то не ответила сама на вопросы, присланные ей Листом. Ответы были нaписаны скорее всего Джен Стирлинг, ученицей Шопена, принимавшей близкое участие во всем, что касалось обожаемого ею учителя; впоследствии она же переслала копию своих ответов родным Шопена.
Поскольку вопросник Листа и ответы на него, сформулированные, кстати, не всегда точно (с фактическими ошибками) и в весьма уклончивой форме, по служили началом работы над книгой, – нам представляется важным опубликовать их здесь полностью; они лучше оттеняют и некоторые «вольности», допущенные Листом и его сотрудницей при дальнейшей работе над книгой.
«Вопрос 1. Дата и место рождения.
Работа над книгой спорилась и шла очень быстро. Уже к концу 1849 года отдельные очерки были вчерне готовы; некоторое время еще ушло на всякого рода исправления и дополнения.
Затем было решено послать рукопись на отзыв ряду лиц, вкусу которых Лист вполне доверял и от которых мог вполне ожидать литературной помощи, дружеских наставлений и советов. Так. в марте 1850 года рукопись оказалась в руках видных французских литераторов и критиков – друзей молодости Листа – Ш. Сент-Бева и Ж. д'Ортига. К первому Лист обратился еще с просьбой – взять на себя труд не только прочесть всю рукопись, но и тщательно выверить ее, с начала до конца, со стилистической стороны.
Сент-Беву книга, видимо, не понравилась, особенно по характеру изложения. Он в вежливой форме отклонил просьбу Листа.