Фабрика Искусств
Шрифт:
– Ой! Замечательно сходила! – я счастливо улыбнулась. – Меня берут! Даже аванс выплатили, представляешь?
– Да-а? – казалось, Вик был искренне удивлен, а еще немного… раздосадован что ли. Впрочем, может, просто показалось.
– Да, – подтвердила я и не удержалась, похвасталась: – Я купила себе новую юбку.
– Так много дали денег? – между бровей Вика залегла напряженная складочка.
Я кивнула.
– Ну, что ж, это хорошо, – вздохнул мой жених.
Только радости в его голосе совсем не слышно было. И произнес он это таким тоном, словно только что, вот прямо сейчас, утратил что-то очень для него важное.
– Вик,
– Ничего.
Продолжаю смотреть ему прямо в глаза. На моем лице застыл немой вопрос.
– Я был сегодня в администрации, – похоронным тоном произнес Вик. – Рассмотрение нашей заявки на брак отложили на неопределенный срок.
– Как отложили? – опешила я.
– Без объяснения причин, – грустно вздохнул Вик.
Вот это вообще было как-то странно. Заявку на брак могли рассматривать долго, все проверять, перепроверять. Бесконечно изучали родословную человека, поднимали архивы. Проверяли правоохранительные органы. Проводились различные тесты на совместимость и много еще всякой чепухи. Отказы иногда случались. Но как правило, всегда давались четкие разъяснения причины отказа. Паре вручалась целая стопка различных документов. А вот чтобы так просто отложили рассмотрение на неопределенный срок, о таком я раньше не слыхала. И я вдруг с ужасом осознала, что…
– Вик, я больше не могу у тебя жить?
Парень исподлобья, хмуро взглянул на меня.
– Не паникуй, – твердо заявил он мне. – Официального отказа не было. Значит, ты можешь оставаться у меня в качестве невесты сколько угодно долго, пока идет рассмотрение заявки. Ну и что, подумаешь, отложили. Мы терпеливые. Подождем, да?
И он посмотрел на меня уже совсем другим взглядом. С надеждой. И так жалко его стало. Я взяла своего несостоявшегося жениха за руку.
– Конечно, подождем, – улыбнулась я.
Вик с благодарностью поднес мои пальчики к губам.
– Хельга, – произнес повеселевший Вик, – я тут подумал, ты не хочешь заняться перепланировкой нашей квартиры? Нарисуешь проект, ты же любишь рисовать. И у тебя это неплохо получается.
В полнейшем изумлении гляжу на него. Потом у меня возник закономерный вопрос:
– А что скажет твоя мама?
– Беру ее на себя, – усмехнулся парень.
Я улыбнулась и покачала головой:
– Поговори с ней.
– Хельга, я полностью доверяю твоему художественному вкусу, – на полном серьезе ответили мне. Парень поднялся из-за стола, обвел рукою окружающее пространство и объявил: – Можешь планировать здесь все, что тебе взбредет в голову. Учитывай, что ты будешь здесь жить, делай все для своего удобства.
С улыбкой поднялась, подошла и легко поцеловала парня в щеку.
– Спасибо за заботу, Вик.
Затем я собрала всю посуду и запихнула тарелки в паровой очистительный шкаф. И только когда все было убрано на место, а я вытерла последнюю крошку со стола, ответила:
– Конечно, я нарисую проект. Это должно быть интересно. А с мамой все же поговори.
Я сидела, скрестив ноги, на кровати в своей спальне и задумчиво глядела в окно. Там, цепляясь за острые углы серых мрачных домов, мутное, в плотной пелене смога, медленно падало к невидимому за крышами горизонту солнце. Небо окрасилось в непривычный желто-оранжевый цвет.
Настроение было каким-то подавленным. И
Рассмотрение заявки на наш брак почему-то отложили. Эта информация совершенно не желала укладываться в голове. А если будет отказ, что тогда? Я как-то уже успела привыкнуть к мысли, что буду с Виком. Другого исхода почему-то даже и в мыслях не было, а сейчас… Я была в растерянности, если откровенно.
Единственное, что радовало сейчас, так это то, что с работой, кажется, наконец-то наладилось. Хотя и здесь волнений хватало. Господин Лиссан. Этот весьма странный директор фабрики. Смогу ли я удовлетворить его требования, оправдать ожидания? Вот только и на этот вопрос ответ я получу не сразу. Придется ждать еще целую неделю. Тоска.
Я вздохнула и, чтобы отвлечься от тревожных мыслей, принялась за работу с тканями. Разложила все на столе, тщательно, в свете газовой лампы, изучила узор. Затем приготовила бумагу, достала свое любимое перышко, установила на листе, активировала и начала рисовать.
Как всегда, окунувшись с головой в любимое дело, я перестала замечать окружающее. Меня ничто уже не отвлекало и не тревожило. Творилась магия. Я старалась до малейшей детали повторить на бумажном листе узор из ткани. Вообще, рисовать с натуры всегда гораздо проще, чем выдумывать что-либо из головы. Поэтому и рисунки сейчас у меня получались почти с фотографической точностью.
Сложность была лишь в том, чтобы замкнуть рисунок. Сделать его бесконечным, повторяющимся, чтобы не было швов и разрывов. Над этим пришлось немного попотеть. И пусть не с первого раза, но я все же справилась.
Наконец первый рисунок был готов. Я торжественно водрузила его на стол и отошла полюбоваться издали. Идеально! Точная копия. Я была собой заслуженно горда.
Одно плохо. Я когда увлекаюсь, абсолютно теряю счет времени. Вот и сейчас, лишь взглянув в окно, с ужасом осознала, что там уже не закат, а едва занимающийся рассвет. Ночь прошла, а я и не заметила.
Я вскочила, быстренько сложила художественный инструмент и рисунки, все припрятала в выдвижном ящике стола и нырнула с головой под одеяло в надежде хоть пару часиков поспать.
Как ни удивительно, меня наутро никто не разбудил. Когда я поднялась, время уже близилось к обеду. Умывшись и перекусив, решила время зря не терять и пошла снова работать, пока есть вдохновение. К тому же работа помогала не думать ни о чем, что меня более чем устраивало на данный момент.
О проекте, предложенном Виком, пока не размышляла. Нет, я конечно понимала, что он от всей души и для меня старался. Вот только почему-то я была на сто процентов уверена, что мама его инициативу не одобрит. И как выяснилось позже, я оказалась права.
К вечеру, уже заканчивая второй рисунок, я решила сделать небольшой перерыв и отправилась попить чаю. И вот, проходя по коридору мимо одной из комнат, я стала невольной свидетельницей разговора.
– Мам, она ведь закончила Академию Магических Искусств, их этому учили.
– Я все понимаю, сынок, и ни на мгновение не сомневаюсь в компетентности Хельги в этом вопросе, – в голосе свекрови явно проскальзывают нотки раздражения, – только ты и меня, пожалуйста, попытайся понять. Мы с твоим отцом много лет обустраивали этот дом. Я уже привыкла ко всему здесь и менять ничего не планировала.