Фабрика волшебства
Шрифт:
– Может быть, это даже к лучшему, - отозвался Кондратий задумчиво.
– Эй! Как вы смеете так говорить об Алине! Она умнее вас всех вместе взятых!
– закричал Ивор и кинулся вперед.
Бабах! Яркая вспышка ослепила, юношу откинуло назад.
– Тебя никто не спрашивает, - сказал Кондратий.
– Продолжайте, Прохор. Он больше вас не побеспокоит!
Ивор хотел возмущаться дальше, но ни звука не вылетело из горла. Вокруг него появились такие же точно полупрозрачные преграды, какие ставил Морок. Зря кичился шпион своими умениями. Четырехлучевые маги
"Только вот мне от этого не легче!" - подумал Ивор с горечью.
– Я уже все сказал!
– заявил Прохор.
– Пользуясь отцовской волей, я забираю Алину с фабрики. Думаю домашняя обстановка пойдет ей на пользу.
Он ухватил девушку за руку и попытался отвести от Ивора. Алина вырвала руку.
– Я никуда не пойду!
– Пойдешь, - сказал он.
– Не забывай, что без родительского согласия тебе нельзя работать здесь. Если ты сейчас же не отправишься со мной в столицу, я отзову это согласие!
Алина так посмотрела на отца, будто тот ее ударил. Ивор видел боль в ее глазах, он пропускал эту боль через себя и мучился тем, что доставляет своей любимой такие муки.
– Иди!
– воскликнул Ивор.
– Я пропал! Пускай хоть у тебя все будет хорошо!
Он понял, что снова может говорить. Глянул на Кондратия, тот улыбнулся и кивнул.
Девушка опустила голову. На миг юноше показалось, что она гневно откажется. Скажет, что навсегда останется с любимым или какую-нибудь другую романтичную чепуху из древних легенд.
Одновременно Ивор понимал, что это глупо. Если отец лишит ее своего согласия, девушку отправят с фабрики, и они больше никогда не увидятся.
Алина поглядела на Ивора.
– Прости!
– прошептали ее губы. Девушка отвернулась и зашагала к отцу. Золотистые кудряшки потускнели, плечи поникли. Побитая собачка возвращается к строгому хозяину.
– Я думаю, какое-то время мы побудем дома, - сказал Прохор Кондратию.
– Все произошедшее - это травма для девочки, поэтому я бы попросил вас пойти нам навстречу и прислать вашего сына Клемента. За неспешной беседой она придет в себя и позабудет все глупости.
Кондратий небрежно кивнул. Ивор с такой злобой кинулся на полупрозрачную преграду, что даже невозмутимый начальник отдела кадров на миг утратил спокойствие. Впрочем, только на миг. Ведь пробить стену Неприкосновенности не сумел бы даже директор фабрики.
Поэтому Ивор глядел, как уводят его любовь и ничего не мог поделать.
– Хм, теперь мы видим, что он опасен, - сказал Кондратий.
– Изымите у него волшебные предметы.
Ивор застыл на месте. Думал, что хуже уже некуда, но изобретательный ум Кондратия не знает пределов. Из-за спины начальника отдела кадров появились два стража в камуфляжной форме.
– Ивор, сын Крома. Ты обвиняешься в превышении должностных полномочий и неподчинении администрации фабрики. Дело твое будет решено на товарищеском суде в присутствии руководителей отделов. До суда все твои магические предметы будут изъяты.
Стражи синхронно подняли руки, прозрачные стены исчезли, но Ивор ничего не успел
– Нет!
Ивор попытался поймать ее налету, да куда там. Лист бумаги шустро проскользнул сквозь пальцы. Следом нырнул перстень с треснутой сферой.
– Так-так-так-так, - проговорил Кондратий, принимая из рук стража карту. Ивор стоял перед ними и тяжело дышал, словно загнанный зверь.
– Карта Сказителей?
– проговорил начальник отдела кадров.
– Откуда она у тебя...
Он хлопнул себя ладонью по лбу.
– Точно! А я думал, откуда мне известно твое имя. Пропавшая женщина девять лет назад. Ты сын Кларисы...
Улыбка изуродовала его лицо. Монокль обратился к Ивору, Кондратий изучал его, как мелкую букашку.
– Что вы знаете о моей матери?! Скажите мне!
– воскликнул Ивор.
– Парень, к сожалению, эта информация засекречена. Если бы ты поступил в мой отдел, или скажем в аналитический, через год-другой ты бы сумел получить необходимый доступ. Затем тебя, как заинтересованное лицо, привлекли бы к расследованию.
Ивор с надеждой поднял глаза.
– Но, увы. У тебя четыре выговора. Тебя ждет участь серой звезды. А серым звездам не положено владеть тайнами фабрики. Поэтому, ты никогда не узнаешь, где Клариса! И в этом лишь твоя вина!
Юноша задрожал, на него страшно был смотреть. Один из стражей подошел к Кондратию и положил руку на плече.
– Хватит мучить парня. Он совершил поступок и ответит за него.
– Все! Я уже закончил. Забирайте его!
– легко согласился Кондратий.
– А мне пора обговорить с Прохором условия сделки. В конце концов, не каждый день продают собственную дочь...
Спокойный и собранный он удалился по улице. Стражи с сочувствием глядели на Ивора, но тот больше не реагировал на внешние раздражители. У него разом отняли все, что он любил. Это было настолько больно, что разум отказался понимать происходящее. Сознание вспыхнуло и отключилось. Ивор замер, опустив руки и медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
Перед внутренним взором появилась рожа Морока.
– Фабрике конец!
– ухмыляясь, сказал он.
– Вашему миру - конец!
– Ну и что, - ответил равнодушно Ивор.
– Зачем нужен мир, если нет Алины.
Мир обиженно зазвенел и рассыпался тысячей осколков, юноша облегченно погрузился во тьму забытья.
Морок действует.
Морок сидел на земле, скрестив ноги. Руки расслабленно лежали на коленях.
Комната, в которой он находился, выглядела заброшенной. На полу толстый слой пыли, в окнах нет стекол. На потолке грязные пятна. Он нашел это место на окраине фабрики. Древнее, возведенное из первых поколений тянучки, которые разрушались от непогоды и времени, оно ждало своей очереди на снос. Его здесь никто не потревожит.