Факел Геро
Шрифт:
– Ну что, тётушка, от моего присутствия стало вам полегче?
– Что и говорить, милый племянничек, ты теперь одно моё утешенье, - она вздохнула, - прошу, не бросай меня, появляйся хоть иногда.
– Всегда рад бывать у вас в Тритейлионе, но вы же знаете, что ваш супруг по возвращению из Афин собирается в Ольвию и желает, чтобы я сопровождал его в этой поездке.
– Совсем одна! – Федра всплеснула руками, - И ты ещё обвиняешь меня в эгоизме?! Ещё вчера наш дом был полон жизни, детских голосов, и что теперь – тишь да тоска, как в некрополе.
– Ну, что же мешает завести вам ребёнка, тётушка? Девочку, например.
О, боги! Щёки её вспыхнули огнём. Да что на него нашло сегодня? Снова дерзость! Как можно обсуждать вопросы, что касаются
– Если вам так скучно, тётушка, возьмите к себе в дом воспитанницу. Она скрасит одиночество и поможет скоротать время в ожидании ваших сыновей.
– Где же я возьму её? – удивлённо спросила Федра.
– Разве ваши рабыни не рожают детей?
– Рожают, конечно… но, Агафокл, я не смогу забрать ребёнка у матери! Устроить своё счастье за счёт чужого несчастья…
– Разве рабыня будет против, если у её ребёнка будет совсем иная жизнь? Под вашим присмотром дитя получит прекрасное воспитание и в дальнейшем вы сможете устроить судьбу своей воспитанницы, как пожелаете.
– Ну, не знаю…– всё ещё сомневалась женщина.
– Если вы так щепетильны, моя дорогая тётушка, чтобы взять понравившегося ребёнка от рабыни, то девочку можно купить.
– Купить? Разве при продаже детей разлучают с матерями? – возмутилась Федра.
– Ах, тётушка, как вы отстали от жизни!
– О такой жизни я и знать ничего не хочу, Агафокл! В Тритейлионе мы стараемся хорошо обходиться с рабами, мой супруг, как и я, против ненужной жестокости, поэтому рабы наши довольны и никогда не бунтуют.
– Знаю, знаю, тётушка, ваше отношение к невольникам более чем гуманно, – согласился Агафокл, - тем более, взяв к себе на воспитание ребёнка, вы проявите к нему милосердие и, возможно, избавите от печальной участи.
– Как ты хорошо сказал, Агафокл! – воскликнула Федра.
– Вот вы и повеселели!
Агафокл распахнул ставню, впустив в комнату поток света и увидел, что тётушка его улыбается.
– Милый мой Агафокл! Мне уже хочется, чтобы ребёнок был здесь – она поднялась с кресла и подошла к племяннику, - как ты думаешь, сколько времени понадобится, чтобы найти подходящую девочку?
Глаза женщины блестели уже не от слёз, исчезли печальные морщинки у уголков губ, и Агафокл отметил, что тётушка его ещё довольно привлекательна. Длинные густые волосы, схваченные на затылке лентой, спускались по спине тёмными волнами до самой поясницы. Лицо очень выразительное, с подвижной мимикой и доброй улыбкой, немного отяжелевшее от двукратного материнства тело, но полнота этого тела была всё ещё притягательной для мужского взгляда.
– Узнаю вас, моя тётушка, стоит вас заинтриговать, и вы горы готовы свернуть!
– Надо найти девочку не слишком взрослую, но и не слишком маленькую, примерно лет пяти – шести, - рассуждала Федра, - как раз в этом возрасте многому можно научить. Я воспитаю её настоящей эллинкой!
Агафокл с улыбкой наблюдал за тётушкой, которая в возбуждении ходила по комнате, не эта ли женщина всего полчаса назад была убита горем и лила горькие слёзы? Удивительно, что частая смена настроений и склонность к меланхолии, никак не мешали госпоже Федре быть практичной хозяйкой и умело управлять огромным поместьем в отсутствие мужа.
– Самое главное, никто не посмеет забрать её у меня! Она будет принадлежать мне и только мне! – она остановилась напротив Агафокла и повторила свой вопрос: «Когда ребёнок будет здесь, в Тритейлионе?»
– Как только вернусь в Прекрасную Гавань, сразу займусь этим делом.
«Возвращайся скорей», - едва не выкрикнула Федра, но благоразумно спохватилась, слишком негостеприимно прозвучали бы эти слова.
– Нужно найти самую красивую и смышлёную девочку! Возможно ли это, мой милый Агафокл?
– Сделаю всё что смогу! – ответил юноша, - Я подарю её вам, моя милая тётушка, чтобы господин Идоменей не смог упрекнуть вас в том, что
– Ах, ещё Идоменей, - опомнилась Федра, - что он скажет на это? – улыбка её погасла.
– Неужели он запретит вам принять мой подарок, тётушка? – нахмурился Агафокл.
– Если бы это был просто подарок…
Агафокл обнял женщину за плечи и усадил в то самое кресло, из которого она вскочила несколько минут назад.
– Не печальтесь, тётушка, я найду для вас маленькую рабыню и привезу её в ваше поместье. Мне кажется, вы найдёте, что сказать вашему супругу, а господин Идоменей проявит участие и позволит вам оставить ребёнка при себе.
– Ты прав, Агафокл, я думаю, после той боли, что причинил мне мой супруг, он будет снисходителен к моей слабости. Займись же этим делом как можно скорей, мой дорогой племянник, нужно чтобы к возвращению Идоменея дитя уже было здесь, в Тритейлионе.
Агафокл поспешил удалиться, чтобы по приезду в город сразу взяться за поиски подходящего ребёнка. Для того, чтобы попасть в Прекрасную Гавань ему нужно было лишь обогнуть по дуге широкий залив. Юноша вскочил на прекрасного коня вороной масти и в сопровождении вооружённого раба направился в город. Поля вокруг залива, мимо которых он проезжал, как и поместье Тритейлион, принадлежали тётушке и её супругу. Это была богатейшая семья во всей округе, Тритейлион лишь совсем немного уступал в размерах Прекрасной Гавани. А когда-то самой богатой, в этом городе, была его семья… Отец, родной брат тётушки, был единственным наследником деда – крупного землевладельца и потомка аристократического рода. После смерти родителей, опекуном Агафокла стал муж тётушки, господин Идоменей. Каким-то непостижимым образом за неполные шестнадцать лет средний руки торговец сказочно разбогател. Меньше года назад, в день своего восемнадцатилетия, Агафокл вступил в отцовское наследство, фесмофет с помощниками почти пять декад проверяли отчёты опекуна, оценивали стоимость состояния на момент смерти отца и на день совершеннолетия Агафокла. Нарушений найдено не было, опекун не присвоил себе ни одного обола. Но откуда тогда взялось богатство Идоменея? Возможно, юноша никогда не задался таким вопросом, если бы не чувствовал со стороны своего бывшего опекуна неприязнь. Определённо муж тётушки считал его совершенно никчёмным человеком и, опасаясь влияния старшего кузена на сыновей, принял решение отправить их подальше от Таврики. Это было неприятное открытие, ведь Агафокл считал, что имеет авторитет у своих кузенов и надеялся со временем познакомить их со всеми прелестями весёлой беззаботной жизни. Его дом в аристократическом квартале Прекрасной Гавани славился многолюдными симпосиями и интимными дружескими пирушками. Философы, рапсоды, музыканты, танцовщики, красавицы-гетеры почти каждую ночь развлекали гостей его дома. Он нанял агонотета, который занимался устройством праздников и ни разу украшение пиршественного зала не повторило предыдущее. Деньги на все увеселения Агафокл получал у господина Идоменея, несмотря на вступление в наследство, юный повеса пока не проявил никакого интереса, ни к торговле, ни к управлению поместьем. Господин Идоменей всё так же вёл его дела, Агафокл предпочитал думать, что торговец хитрит и сам не желает выпускать из своих рук бразды правления над собственностью Агафокла, продолжая извлекать из сложившейся ситуации прибыль для себя. Молодому бездельнику было невдомёк, что мужу тётушки просто больно смотреть, как огромное состояние, созданное многими поколениями, растрачивается впустую.
Галена бросила взгляд на Федру, которая стояла, задумавшись, у распахнутого окна, и вздохнула.
– Что, Галена? – тут же отозвалась женщина.
– Негоже, госпожа моя, за спиной мужа такие делишки проворачивать.
– Делишки? – возмутилась Федра, - О чём ты, Галена? Не понимаю, чем я обижу моего дражайшего супруга, приняв подарок от своего родственника?
– Госпожа моя, я поклянусь на любом алтаре, что честнее и порядочнее вас женщины не сыскать во всей Таврике! Да что там! Во всей Ойкумене!