Факир на все времена
Шрифт:
— И когда вы их найдете?
— Не спеши. Мы сделаем все, как нужно. Они сейчас поняли, что имеют дело с неприятным соперником. И поэтому должны будут затаиться, лечь на дно, собраться где-нибудь в другом месте. Или нанести ответный удар. И ты учти, что мы будем не только убирать твоих возможных обидчиков, но и охранять тебя от всех возможных покушений. Рано или поздно Факир узнает, кто стоит за этими убийствами. И тогда к тебе придет не старый Знахарь, дружбу с которым ты не ценишь, а совсем другой человек. У него будет такой большой пистолет с глушителем. Он убьет твоих троих придурков в приемной, застрелит твою старую секретаршу и потом доберется и до тебя. Чтобы этого не случилось, мои люди будут все время
Костиков посмотрел на фотографии, оставшиеся лежать на столике. И невольно поежился.
— Откуда они могут узнать, если вы сами ничего не скажете?
— Факир — человек умный и опытный. Он рано или поздно сумеет тебя вычислить. Главное, чтобы не было слишком рано. А потом мы и с ним разберемся.
— Ты так уверенно говоришь об этом, словно уже все решил.
— Если бы не решил, то не пришел бы к тебе и не взял бы твои акции. И не потому, что ты мне заплатил. В последнее время Факир стал наглеть, вести себя крайне неосмотрительно. И ты был не единственным, кого он обидел. Были и другие. Только поэтому я решил стать твоим компаньоном. Или ты думаешь, что я польстился на твои деньги? Они для меня ничто. Пыль. Я и в другом месте мог их заработать. Но было важно, чтобы ты меня понял.
— Я все понял. Только зачем нужно приходить ко мне с таким набором диких фотографий? Это же настоящий кошмар. И сразу понятно, что его убили. Не боишься носить в кармане такой материал? А если тебя кто-нибудь сдаст? Или случайно милиция остановит?
Знахарь несколько удивленно взглянул на Костикова.
— Значит, ты ничего не понял, — с явным сожалением произнес он. — Меня никто сдать не может. Это невозможно. И милиция меня не остановит. Документы у меня в порядке, а по улицам я уже давно просто так не гуляю. Даже если произойдет чудо и меня остановят одного, заставят достать фотографии, посмотрят их, задержат, то и тогда все равно ничего не произойдет. Меня отпустят через несколько часов. В милиции тоже работают не последние дураки. Я не обычный урка с улицы, который грабит прохожих и режет горло конкурентам. Я вор в законе. Меня короновали еще в прежние времена, и титул свой я покупал не за деньги, как это сейчас делают наши залетные друзья. И все знают, что я лично никого и пальцем не трону. Во всяком случае, за последние двадцать лет я даже мухи не раздавил…
— А до этого давил? — неожиданно даже для самого себя уточнил Костиков.
— Да, — сразу ответил Знахарь, — конечно, давил. И не только мух. Но в последние двадцать лет я чист, и за мной ничего такого не водится. Поэтому я и не боюсь носить с собой такие фотографии. В любом милицейском управлении сразу выяснят, кто я. И будут знать, что я не убивал Коржа. Я уже не говорю, что туда тут же приедут мои адвокаты, которые обязательно добьются моего освобождения. Если у тебя в кармане найдут фотографии изнасилованной актрисы, это не значит, что именно ты ее насиловал. Или фото убитого Кеннеди. Значит ли это, что ты его убил?
— Логика железная, — невесело согласился Костиков, — только больше ко мне с таким кошмаром не приходи. Значит, одного убрали, остались четверо остальных. Когда займетесь остальными?
— Уже занимаемся. Только насчет твоей просьбы… Давай договоримся, что мы просто уберем эту девицу. Без ненужного спектакля с твоим бывшим телохранителем.
— Почему? Не можете организовать?
— Все можем. Только этого не нужно делать. Ни нам, ни тем более тебе.
— Почему? Я не имею сейчас к нему никакого отношения. Уволил его месяц назад. Вполне логично, что он ищет ту, из-за которой его
— Я не отказываюсь. Просто твой бывший охранник устроился работать в ночной клуб. Тоже охранником. Подрабатывает там…
— Ну и прекрасно. В чем дело? Я тебя не понимаю.
— Поэтому и не понимаешь, что еще молодой. Твой бывший охранник не просто так устроился в ночной клуб. Он еще и немного стучит. Теперь понял?
— Кому стучит? Зачем?
— Кому обычно стучат? Еще не понял? Он так быстро устроился на работу не потому, что такой умный или такой инициативный. Он работает на одного из сотрудников уголовного розыска. Поставляет ему информацию. Такой мелкий стукач. Информация бесплатная, но некоторые поблажки он имеет. Приторговывает разным порошком, адреса девочек дает при случае. Офицер закрывает глаза на его мелкие шалости в обмен на информацию. Обычная норма.
— Значит, он стал осведомителем милиции, — понял наконец Костиков. — А я думал, он нормальный парень.
— Мы все нормальные, пока нас жизнь не прижмет. Ты парня уволил, и он остался без работы. Нужно было как-то устраиваться. Вот он и устроился. Все нормально, все правильно. Только использовать его мы не можем. Он сразу расскажет своему офицеру, тот доложит по команде. В результате большие неприятности будут у тебя и недоразумения могут случиться с нашими людьми. Зачем нам все это нужно?
— Ладно, делайте как знаете, — нехотя согласился Костиков.
— Хорошо. Кофе у тебя неплохой, спасибо. Фотографии я тебе оставить не смогу, сам понимаешь. Но жди от нас новых известий. Как только появится новая информация, я тебе звякну.
Знахарь поднялся. Кивнул на прощание и пошел к выходу. Руки он не подал. Костиков подумал, что так даже к лучшему.
— И еще наш личный «бонус», — неожиданно сказал Знахарь перед тем, как выйти. — По моим сведениям, Манвелян согласится на все твои условия. Подпишет второй вариант вашего договора. Я думал, что тебе будет приятно это услышать. До свидания.
Он вышел из кабинета, мягко закрыв за собой дверь.
«Вот прохвост, — подумал Костиков с некоторым восхищением. — Откуда он знает и про второй вариант?»
Он поднялся и подошел к окну.
— Вот так бывает в жизни, — негромко вслух произнес Александр Викторович. — Один раз оступишься, свяжешься с такой сволочью и на всю жизнь замараешься.
Хотя стиль работы Знахаря ему начинал нравиться.
Глава 8
Рентгеновские снимки были готовы буквально за считаные минуты. Врач рассматривал снимки, удовлетворенно кивая, пока Дронго с огорчением глядел на свою ногу и разорванную штанину. «Костюм был хороший, а теперь его придется выбросить», — подумал Дронго. Врач радостно поднял голову. Он оказался прав. Никаких внутренних переломов у его пациента не было. А ссадины и шишка на лбу являлись только внешними повреждениями, внутри не оказалось никакой гематомы. Врач радостно сообщил об этом пациенту.
— Было бы обидно получить такой удар по голове и остаться в больнице месяца на два, — пошутил Дронго, — я ведь обычный эксперт и больше работаю головой, чем своими конечностями. Мало того, что я порвал себе брюки, получил удар по голове и сильно ушиб ногу из-за обычного обывательского страха за своего друга. Хотя целые руки и ноги — это тоже большое достояние.
— У вас сильный ушиб на ноге, — предупредил врач, — но с головой все в порядке. Мы можем вернуться в отель.
Обратный путь показался гораздо короче. У въезда они увидели сразу несколько полицейских машин. Очевидно, Джемал Азиз решил стянуть сюда крупные силы своих сотрудников. На часах было уже достаточно поздно, когда Дронго с помощью врача вылез из салона автомобиля и, прихрамывая, заковылял в огромный холл, находившийся при входе в отель.