Фактор «Дельта». Десять плюс один
Шрифт:
Я пожал плечами - будто они не знают.
– Тридцать лет. Если я их, конечно, отсижу.
– Оставьте шутки при себе.
– Да? А что я потеряю?
– Возможно, несколько лет из тридцати.
Разговор принял неожиданный оборот.
– Тогда спрошу по-другому: а что выиграю?
Собравшиеся многозначительно переглянулись, Вулерт постучал карандашом по столу. Воцарилась мертвая тишина.
– Дайте мне высказаться, мистер Морган. Мы знаем, кто вы, нам в деталях известен весь ваш жизненный путь: детство, учеба в колледже, пережитое на войне и так далее. На вас есть
– Кроме одного, пожалуй, - добавил я, с трудом выдавливая слова.
– Правильно, кроме одного - ваших особых способностей.
Я знал это состояние и ненавидел его. Как будто холодный ветерок обдувал мой затылок, спускался ниже, превращая мускулы в судорожно сжатые бугры. Они никогда не узнают, где находятся сорок миллионов. А это означает лишь одно: речь идет о моей голове, то есть о том, чего они всегда добивались. «Нет!» - уже вертелось у меня на языке, но нужно все же дождаться, чтобы Вулерт открыл карты. Ожидание было ужасно.
– Итак, ваши особые способности. Вы обладаете редким талантом. Вы проворачиваете немыслимые дела и ожидаете еще более невероятных. Очень глупо, что ваш талант не направлен в нужное русло.
– По мне, так это нормальное русло.
– Вы опять перебиваете.
– К черту, когда вы перейдете наконец к делу? Любой адвокат, узнав, что вы тут со мной выделываете…
– Адвокат, - перебил Вулерт совершенно спокойно, - который в курсе, что вы осуждены, бежали, снова схвачены, даст лишь один совет - держать язык за зубами и слушать.
Он был прав.
– У нас есть к вам предложение, - продолжал Вулерт, - причем сразу предупреждаю: все присутствующие здесь были против. Но высшие чины отдали приказ, и мы вынуждены подчиниться. Подчеркиваю: только здесь и сейчас я сделаю это предложение. Если с вашей стороны последует отказ, оно больше не будет повторено. И, если честно, я надеюсь, что вы откажетесь. Тогда все будет гораздо проще, мы сможем действовать обычными способами. Но, как было сказано, решение, к сожалению, принималось не нами.
Я ощущал на себе взгляды собравшихся. Они как коршуны следили за мной. Их лица не оставляли сомнений, что они целиком и полностью разделяют сказанное Вулертом. Они были твердо уверены, что последует отказ, ибо согласиться было бы чистейшим безумием, на что я был, по их мнению, абсолютно не способен.
– Ну, давайте вашу заготовку.
– Все зависит от того, насколько высоко вы цените свою жизнь, мистер Морган, сможете ли ввязаться в игру и поставить на карту все, получив малюсенький шанс, что вам скостят срок. С перспективой получить пару лет свободы, если вы сможете ею наслаждаться. Богатый выбор или нет?
– Хватит играть втемную, мистер Вулерт.
– Ладно. В конце концов, вы все равно никогда не сможете воспользоваться полученной информацией, как привыкли это делать. Я не называю даже имен.
– Как вам угодно.
– Мне совсем не нравилось, что дело принимало такой оборот.
– Допустим, существует некое государство, - начал Вулерт осторожно, - соседнее государство. Его правительство кажется вполне лояльным по отношению к нам. Но это только видимость. В действительности по своим политическим взглядам оно гораздо
Мы не можем освободить это лицо обычным способом. Честно говоря, уже была попытка. Но мы живем в век пропаганды, массовых волнений. И Соединенные Штаты не могут позволить себе провести прямую акцию по его освобождению, не нанеся определенного ущерба своей политике, так как подобная акция, без сомнения, станет достоянием широкой общественности. Упомянутое государство пользуется этой персоной как заложником в сложной игре против нас и некоторых других государств. Уже сам факт, что заложник у него в руках, дает ему большое преимущество в некоторых вопросах. Наша ситуация осложняется еще, и тем, что данное лицо довольно преклонного возраста и, скорее всего, ему недолго осталось жить. Чрезвычайно важно получить информацию, которой он обладает, пока не стало поздно. Нельзя забывать и еще одного - если этот человек умрет, местные власти, безусловно, скроют этот факт и будут продолжать свои игры с нашим правительством до бесконечности. Итак, здесь всего два пути: если этот человек мертв, мы должны знать это наверняка, а если он жив, мы должны заполучить его. И вот здесь-то требуются ваши особые способности, мистер Морган.
Я знал, что он сейчас скажет.
– Мы уполномочены предложить следующее. Вы поедете в эту страну, совершите там преступление - по нашему инструктажу, конечно, - и будете приговорены к тюремному заключению. Для определенного рода преступников в этом государстве существует единственная тюрьма. Когда окажетесь там, организуете побег. Итак, или вы приносите весть о смерти данного лица, или привозите его сюда. Как ответную услугу тюремные власти получат от правительства рекомендацию сократить вам срок заключения в каторжной тюрьме. И они, безусловно, последуют нашим рекомендациям.
– Конечно, письменным?
– Необязательно.
– Подобные сделки мне не внове. Что-то вроде этого уже было на войне. Представьте мне хоть одного свидетеля, который потом даст показания в мою пользу.
– Нет.
– Ага, понимаю. Ни письменных рекомендаций, ни свидетелей. Вы работаете, как страховое общество, - в любом случае обезопасить себя.
Послушайте, вы, воображала. Лучше уж я позволю вновь упрятать себя в тюрьму.
Вулерт покраснел как рак, однако взял себя в руки. Улыбка была почти дружелюбной, его выдавали лишь обескровленные губы.
– Условия предложения не меняются, - твердо заявил он.
Того, что произошло потом, я не ожидал. Звучный, глубокий голос разрезал тишину, как острый нож бумагу. Инспектор Догерти!
– Я буду вашим свидетелем, Морган. Решайте, как считаете нужным.
Что тут началось! Двое вскочили, как будто у них под стульями стартовали ракеты, Картер с перекошенным от ярости лицом прошипел:
– Что вы себе позволяете, инспектор!…
Он сидел неподвижно, как старый опытный тигр, твердо знающий, что стоит ему рыкнуть - и сосунки отправятся к черту.