Факультет бытовой магии
Шрифт:
Был и ещё один важный момент. По этой теме нас ожидал большой опрос. Так что хоть верь, хоть не верь, а вызубрить материал придётся.
Дорисовав последнюю закорючку третьей руны призыва, заметила, как на стол спикировал обычный бумажный самолётик. Развернув его, стиснула челюсть.
Угрозы!
Полоумная блондинка, не скрываясь, обещала мне расправу, если я посмею только взглянуть на её Броника. Это взбесило меня неимоверно. Агата, быстро забрав у меня бумажку, криво усмехнулась и что-то чиркнула в ответ.
Самолётик взвился в воздухе.
— Что
— Ха, предупредила. Если она не угомонится, то я опою её морковноволосое сокровище приворотным зельем. А после соблазню прелестями, которые у меня на два размера больше, чем у неё.
— Ты глянь, как она прониклась, — не без ехидства подметила я.
Прыснув со смеху, мы вернулись к теме лекции.
В субботу утром, уже скорее по привычке распахнув глаза, лёжа на кровати, я наблюдала за полётом табуна пегасов.
— Слушай, Злата, может, махнём в город? — предложила ведьмочка. — Ты же не видела, как мы живём, а по книжкам всего не узнаешь.
— А там есть на что смотреть? — её предложение вызвало у меня интерес. — Я думала у вас всё так же, как и людей в начале нашего столетия.
— Нет, что ты, — Агата уселась на постели и принялась расплетать косу. — Да, время в Шаливаре примерно того периода, но ведь у нас развитие не стоит на месте.
— И всё-таки не понимаю я, как это происходит. Ну, про время.
— Это несложно, Злата. Могу объяснить тебе так же, как рассказал мне второй по старшинству брат.
— Давай, — я приподнялась на локтях.
— Вот представь, что поверхность Земли — это брюки, натянутые на чей-то красивый упругий зад.
— Ну и сравнение, — услышав такое, я захохотала в голос.
— Я серьёзно, Злата, не перебивай, — шикнула на меня ведьмочка. — Представь эти штаны. Ровная ткань, кое-где швы. Нарисовала в уме картинку?
— Ну, допустим, — я кивнула.
— Вот теперь вспоминаем о внутренних карманах. Они и есть Шаливар. Большой такой кармашек, размером с континент. Мы часть Земли. Часть твоего мира, но у нас своё временное измерение. И войти в него может только тот, кто обладает магическим даром, даже самым пустяковым и незначительным.
— А как же простые люди? Жёны волшебников, например.
— Злата, — в голосе ведьмы звучали снисходительные нотки, — любая женщина, ставшая мамой ребёнка-мага, и сама превращается в волшебницу. Пусть и слабую, но всё же. Магия заразна, поэтому представители чистокровных родов всё чаще поднимают вопрос об изоляции Шаливара. Боятся, что магия уйдёт во внешний мир. А разве у твоей мамы не было каких-нибудь способностей?
— Были, наверное, не знаю, — я улыбнулась. — Она умела поднять настроение — это тоже, знаешь, особый дар.
— Вот так семьи и переходят сюда.
— Но почему именно начало двадцатого века? — не унималась я.
Агата улыбнулась, зная, что если моё любопытство начинало набирать обороты, то лучше уж рассказывать всё до конца. Всё равно ведь
— Тут нет особой тайны, Златка. Формирование нового измерения происходит постепенно, ваш мир медленно начинает зеркально отражаться: появляются материки, океаны. Время начинает разгон. По мере расширения пространства его заселяют маги. Мы строим на появившихся участках суши новые города и деревеньки. Развиваемся, обустраиваемся. Но всё имеет свои пределы. И новое отражение замирает. Оно больше не растёт и не меняется. Вот эту точку и называют финальной. Время замирает. Вот поэтому вход в Шаливар всегда видится как начало двадцатого века вашего мира.
— И простые люди его видят?
— Да бывает, — она медленно кивнула, — как мираж. Вообще, вход в наши измерения у вас называют по-разному: то гиблое место, то источник силы.
— Да, — теперь уже я кивнула, соглашаясь, — у нас есть истории об особых местах.
— Ну вот, — Агата вздохнула и уставилась в небо, — пошли в город. Погуляем по магазинам.
— С пустыми карманами?! — насупилась я. — Стипендии ещё ведь не было.
— Ну, так я тебя приглашаю, — ведьма потянулась и зевнула.
— Нет, Агата. Неудобно как-то.
Мне и хотелось посмотреть на город, но не за счёт подруги. Неправильно это как-то.
— Знаешь, Злата, уж коли попала под крыло чистокровного ведьминского рода, так уж смирись. Даже если не выдаст тебя бабуля замуж за кого из моих братцев, всё равно за свою будешь. Ты же видишь, как ко мне волшебницы относятся. Мы ведьмы по-своему страшны. Ревнивы даже до подруг, а коли рассоримся, так в гневе и мести порой неуправляемые.
— Не пугай меня, — шутя, я сделала большие глаза.
— А ты особенная, — Агата поднялась с кровати и прошаркала тапками до шкафа, — в тебе такой мощный свет, что моя ведьминская тьма отступает. Я рядом с тобой счастливей становлюсь, и уже предательство любимого не таким грузом на сердце лежит. Так что вставай и пойдём наслаждаться выходными.
В меня полетело простое зелёное платье и тёмный плащ.
Спустившись в холл, мы улыбнулись коменданту и направились на выход.
Я находилась в лёгкой растерянности. Было непривычно куда-либо идти и иметь в кармане дырку от бублика. У меня были банковские карточки, но здесь в Шаливаре они ничего не значили. Тут существовала своя денежная единица. А стипендия маячила только на следующей неделе. До неё ещё дожить надо было.
— Миленина, Валынская, — сбоку раздался недовольный уже ставший почти родным голос господина некроманта.
Остановившись, мы смиренно дождались, пока он подойдёт ближе.
— Куда вы, горемычные, собрались, извольте уточнить?
Глава 35
Мы замерли. Мимо нас беспрепятственно прошла группа студентов и направилась к мосту через внешние врата. Их никто не остановил.
Внимательно проследив за ними, я убедилась, что ребята спокойно себе идут в сторону города, виднеющегося вдали, за туманной дымкой.