Факультет экспериментальной магии
Шрифт:
— Так и знал, что тебя нельзя оставлять без надзора.
Она подняла голову: Варг со скорбным видом возвышался над ней, как строгий отец над маленьким ребенком. Однако, что-то заметив, он опустился перед ней на корточки.
— Плохо? — Маруа кивнула. — Сердце? — Качнула головой. — Лучше бы тебе долечиться дома, под присмотром.
— Меня мама не пустит, пока не сниму значок… — прошептала она, когда ее бережно подняли с пола.
Положив ее руку себе на плечи, Варг обнял Маруа за талию.
— Это глупо.
— Мама строгая… — вздохнула она, уже слабо различая явь и сон, в который
— Это уже не строгость, — возразил он тверже.
Маруа настолько захотелось возмутиться, что даже сон отступил.
— Откуда тебе знать! — фыркнула она.
— А действительно, откуда… — пробормотал тот.
Прозвучало это очень странно. Когда Маруа опустили на кровать в лазарете, она не отпустила руку Варга, который снова выглядел, как в первую их встречу.
— Я сказала что-то не то?
— Нет, — коротко ответил он. — Я попрошу лекарей присмотреть за тобой.
Маруа подчинилась против воли: все равно ей казалось, что что-то не так, только она не могла понять, что. Зато, проснувшись, она увидела небывалую картину: рядом с кроватью сидели папа, мама и брат. И даже не ругались.
— Маруа! — Геари первая бросилась к ней и взяла за руку.
— Напугала ты нас, сестренка, — вздохнул Ладор, подходя с другой стороны кровати так, чтобы оказаться подальше от родителей.
— А я говорила, что учеба ничем хорошим не закончится! Тем более на таком факультете! — женщина гневно посмотрела на мужа.
— Мама! — вздохнула Маруа.
— Она уже сама имеет право выбирать, как жить. Но, Маруа, я спрошу еще раз. Та не хочешь вернуться домой? О штрафе не думай.
Фарлах Веум, пожалуй, единственный в семье боролся со своим желанием ее защищать.
— Если я сдамся сейчас, значит, всё было напрасно…
— Моя сестра! — одобрительно кивнул Ладор.
Геари прикрыла глаза, явно борясь с очередной отповедью, однако она быстро нашла, на что еще выплеснуть скопившийся гнев.
— Дочка, а ты не хочешь поговорить с бабушкой? — пальцы у матери хрустнули. — Тайлария давно хочет тебя видеть… Эта старая стерва обязана разжалобиться, когда ты посмотришь на нее честными глазами и спросишь, почему ты чуть не умерла из-за бездействия наблюдателей! В конце концов она к тебе всегда относилась сентиментально!
Маруа с тоской подумала о родственниках мамы. Впрочем, у нее со всех сторон родня была интересная. Семья Веумов входила в Совет Правящих и являлась четвертой из семи по значимости. Мама же приходилась близкой родственницей третьей по значимости семье, Оришам. Бабушка Тайлария Ориш вышла замуж за известного мага-строителя и взяла его фамилию, однако не лишилась привилегий в своей родной семье. Когда ее дочь, мама Маруа, вышла замуж за Фарлаха, изгоя-поглотителя, чуть не вышел скандал, который едва удалось успокоить. Когда родился сын-немаг, обе семьи выказали презрение к молодой паре. Однако к тому времени Фарлах заслужил авторитет в Магконтроле, и потому это не сильно повлияло на жизнь молодой семьи. А когда родилась Маруа, все внезапно решили подружиться и забыть обиды. Почему? Да кто же разберет старых магов! Однако девушка всю жизнь чувствовала себя якорем, который не дает двум семьям растерзать друг друга обвинениями. И среди всех
— Но зачем? — спросила Маруа, не понимая маминых мыслей. — Я не хочу ей жаловаться…
— Придется, — отрезала та. — На следующей неделе Ориши дают ужин, и мы примем приглашение. Всей семьей. Раз в академии никто не может сказать, почему пострадала моя дочь, я буду разбираться сама. Пусть Тайлария натравит на всех Альхэ, авторитет матери для него непререкаем. Пусть сама вспоминает всё, что знает, и всех, кого знает…
— Это опасно. Мы не знаем, что происходит, — попробовал возразить Фарлах, но замолчал под взглядом жены.
В такую ярость Геари приходила редко, зато, если случалось, действовала молниеносно и решительно.
— Не я создала факультет смертников, куда попала наша дочь! Не я отправила ее на эти проклятые соревнования! Но я вытащу ее из опасности и заставлю наказать виновных, пока ты подчиняешься мерзкому интригану!
Под последним женщина, видимо, имела в виду ректора академии. Фарлах Веум мысленно прикидывал, как исправить ситуацию, которую создаст его жена. Супругу он знал слишком хорошо, как и ее коронное упрямство. С этим упрямством она много лет отказывала ему в чувствах, с ним же потом и держала оборону против гнева матери, не одобрявшей союза… Он посмотрел на Маруа, она кивнула: поговорят позже, наедине.
— И не переглядывайтесь! — фыркнула та.
— Маруа, я всегда буду рад тебя видеть, — напомнил Ладор о том, что есть еще один дом, где ей всегда рады. — А сейчас я прощаюсь с вами всеми. Работа не ждет.
— Ладор, не хочешь приехать к нам на выходных с женой? — спросил Фарлах.
— Вряд ли. У нас много дел.
— Тогда приезжайте, когда они закончатся.
Маруа беспомощно наблюдала, как за братом закрылась дверь, оставляя их троих в молчании. Ее мать обняла отца, повторяя, наверное, в тысячный раз шепотом, что он не виноват.
— Он не маг, Фарлах, он нашел свою жизнь, — шептала она.
— Я виноват, что пятнадцать лет из-за работы меня не было в его жизни. И закроем тему. Поправляйся, Маруа. Ужин тебе принесут из столовой сюда. И будут приносить, если понадобится, и дальше. Сейчас я отвезу маму домой, ладно?
Маруа осталось только кивнуть, понимая, что многого ей не рассказывали, и спорить отец с матерью будут подальше от нее. Сидя на кровати в тишине лазарета, Маруа особенно четко себя ощущала слабым растением, которое защищали от каждого дуновения ветерка. Опять вокруг нее все бегали, утешали, собирались решать проблемы… Не посвящая ее в суть их.
За окном серый день… На тумбочке что-то блеснуло, и Маруа протянула руку. На ладони лежал маленький кафф с мутно-зеленым камешком и насечками на металле. Варг забыл его? Принес ей и оставил специально? Поди пойми этого мага…
Посмотрев на серо-голубую стенку, Маруа встала и, не желая долго обуваться, босиком пошла в соседнюю палату. Ариа все также находилась там. Лежала, укрывшись одеялом с головой. Услышав шаги, она резко села, но, увидев однокурсницу, растеряла всю свою ярость.
— А, это ты… Я думала, не выживешь, такая паника все дни вокруг творилась. Видела, тебе артефакты лекарские таскали.