Факультет хвостатой магии
Шрифт:
Пушок изобразил что-то такое рукой, а потом начал ее вылизывать, делая это совершенно обыденно. Остановился, потрогал язык пальцем и убедившись, что кошачьей шершавости нет, печально вздохнул.
Серенький он какой-то. Я красивее. Достаточно в зеркало глянуть.
Снова нырнув в корзину я покопался в барахле и найдя что-то более-менее похожее на молоток стал искать место. Может, в саду на дерево повесить? А то вдруг стена обидится, если я в нее гвоздь забью? Вроде бы в столовой картинки висели, но мало ли.
– Забивай, не бойся.
Точно читает!
–
– Я не могу. У меня лапки.
– У тебя руки!
– О, действительно. В таком случае у меня депрессия.
С этими словами Пушок изобразил печаль, продолжая лежать в странной позе, в которой у человека точно был бы вывих позвоночника. Почему я его именно котом воспринимаю, а не тем, кем он выглядит? Или у меня и мозги изменились? Хотя конечно изменились, рефлексы-то есть.
– Если коты – совершенство, то я теперь как бы...
– И не мечтай. Ты всего лишь человек. Жалкий человек. Человечишка.
– Слушай, блохастый, не хами мне тут!
– А то что?
Сказано было лениво и нагло. Набить ему морду, что ли?
– Интересно, они всегда такие?
Говорил я сам с собой, но мне вдруг ответили:
– Это же кот, чему вы удивляетесь!
– М-мать!
– Вряд ли вы мой сын, я бы запомнило.
– Зеркало?!
– А он не очень умный, да?
– Был бы умным, пошел бы на другой факультет.
Что ж сегодня за день такой? Еще и предметы разговаривают. Может, я заодно и мебелью стал, раз начал понимать? Хотя стоп, кот его тоже понимает!
– Пушок? – Я косился одним глазом на зеркало, а другим на кота. – Это что за хрень?
Вздох со стороны дивана был преисполнен терпеливой печали.
– Это – зеркало.
– Почему оно разговаривает?
– Глупое потому что...
– Я бы попросило!
– Было бы умное – молчало бы. Вот коты – разговаривают? Не-ет. Мы умные. – Он потянулся, с подвыванием и выпусканием когтей. – Потому-у что глупые некоманты вместо того, чтобы пойти к завхозу вламываются в хранилище артефактов, после чего такие "ой, чего это у меня зеркало говорит?" Смотреть надо, что и где хватаешь.
Желание дать ему пинка было почти необоримым, но это может лишить источника информации, так что подождем. Отложим, ненадолго. Кстати, насчет говорящих зеркал мне припоминается одна полезная штука.
– Ты – говорящее?
Мое отражение сложило руки на груди и выразило лицом пренебрежение.
– Что это такое – знаешь?
Теперь зеркало отобразило откровенное презрение:
– Разумеется! Силовой молоток, карманная модель, уровень зарядки примерно восемнадцать процентов. Кстати, не попади случайно по пальцу, новую руку придется отращивать.
– А что будет, если я им по тебе стукну?
– Ты что, дурак? Я же великий артефакт знания!
– Или ты будешь молчаливым артефактом, разговаривающим лишь когда его спросят, или я буду бриться, глядя в осколок размером не больше ладони. Опыт есть, знаешь ли.
– Грубиян!
Но продолжать спор не торопилось, а отражение, пойдя волнами, начало примерно соответствовать тому, что происходило в комнате. Тоже мне, "великий артефакт"!
Покосившись на корзину я прикинул, сколько вчера навалил туда всякого. Это что же, у меня там сотни две разных разумных артефактов? А меня точно не посадят за грабеж? Сколько дадут за разумный артефакт с манией величия? От миллиона до вечности строгого режима? Кстати, что там еще полезного есть?
Неожиданно стало жутко от мысли, что весь этот хлам может оказаться опасным. Хотя вряд ли проклятые вещи и всякие штуки типа Кольца Всевластья будут храниться навалом на самых обычных полках. К тому же одежда была самой обычной. Кажется. Все равно надо разобраться, прежде чем какое-нибудь полотенце скажет, что оно заколдованная принцесса и после того, что я сделал с ней, я обязан жениться.
– Пушок?
– Что еще?
– Почему я такой спокойный? Вроде бы должен биться в истерике, а вместо этого смотрю на все эти чудеса как будто ничего необычного не происходит.
За спиной хмыкнули. Отражение в зеркале тоже изобразило что-то вроде "кого приходится отражать", но молча.
– Училище меняет студентов.
– Объясни?
– Я здесь не для того, чтобы что-то объяснять. Я есть, будь благодарен уже этому.
Вспышка была такой неожиданной, что я опомнился лишь в прихожей, когда Пушок начал сопротивляться. Но все-таки я был и крупнее, и гораздо злее. Подтащив сопротивляющегося кота к двери я одним пинком ее распахнул, а вторым придал наглецу направление и ускорение. Пушок еще успел негодующе на меня посмотреть, а потом вылетел в коридор и с громким хлопком...
– Мяу.
На полу стоял кот. Самый обычный, один-четыре-один-два и мохнатый. Злость куда-то пропала, я посторонился. Войдя, он поглядел на меня с укоризной, потом изобразил всепрощение, пройдя в комнату запрыгнул на стол и уселся с обычным для котов видом "я всегда тут был".
– Так гораздо приятнее. Все-таки люди на редкость нескладные существа. Надо будет потом придушить того громилу, что подсунул нам отраву.
Надо же, а говорилка у него и в этой форме работает. Все-таки он редкий хвастун. Придушить циклопа? А как сам мяукал "спаси-спаси" уже забыл? Впрочем, чего еще ожидать от наглядного пособия.
Пожав плечами я отвернулся и придвинул к себе корзинку. Значит, склад артефактов? Интере-есно...
Глава 7
— Бритва эльфийской стали. Двуручная, посвящена богу крови. У эльфов вообще-то волосы на теле не растут. Наверное, просто форма понравилась.
Кивнув, я бросил предмет в кучу прочего хлама. Раз уж под рукой есть "великий артефакт знания", то почему бы не опознать с его помощью все награбленное в порыве домовитости? Зеркало было не в восторге, но кто ж его спрашивает, так что опознание шло полным ходом. Жаль, что большая часть содержимого корзинки оказалась именно хламом. Разряженным, поломанным или крайне проблематичным в использовании.