Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
Шрифт:
– И знаешь, обычно, – замялась Мисти, – в канализации всегда встречаются плохие вещи.
– Сглаз наоборот – это всё равно сглаз! – прокричал гуль в ответ, задрав голову. – Есть идеи, как мне отсюда выбраться?
– Ты сейчас находишься на глубине приблизительно пять целых двадцать три сотых метра, – сообщил ПТНИЦО-1. – Я думаю, что тебе стоит воспользоваться верёвкой.
– Верёвкой? – Мисти нахмурилась. – Лемон, ты помнишь, как мы решили, что я буду
Лемон разочарованно простонал:
– А верёвка у меня, да? – он вздохнул. – Это значит, что ты её спустить не сможешь. А я на пять метров её не заброшу. А ты можешь, ну, поймать её магией, если я её подкину повыше?
– Вряд ли, – ответила Мисти. – У меня плохо получается ловить движущиеся объекты. Но я без проблем могу…
Из провала донёсся тихий стрёкот.
– Что это было? – прошептала Мисти.
– Не знаю! – занервничал Лемон. – Но тут что-то есть, это точно!
Стрёкот повторился, уже громче. Стрёкот нехороший. Стрёкот чего-то, охотящегося во тьме.
Кантерлотские гули были на редкость «крепко сшиты», но сверхсуществами не были. И несмотря на репутацию рыщущих в темноте страшилищ, дикие гули не имели ничего такого, как, например, ночное зрение. Которое сейчас очень пожелал Лемон, причём уже не в первый раз.
Стрекочущий охотник в ночном зрении не нуждался. Он прекрасно находил своих жертв и без него. Для этого ведь и был нужен тот стрёкот.
Лемон услышал хлопанье больших крыльев. «Похоже на фруктовых мышей-вампиров». Глаза его вдруг округлились:
– Срань, – он вскинул голову: – Мисти! Беги оттуда! Тут кровокрылы!
Из тоннеля вылетела огромная летучая мышь, за ней – ещё несколько. Лемон когда-то читал, что подобные моменты ощущаются словно в замедленном движении: ты прекрасно осознаёшь всё, что происходит перед тобой, но повлиять на это никак не можешь.
Однако стоя посреди мешанины крыльев, Лемон подумал о том, сколько же ещё подобных глупостей замарало бумагу. Его пару раз укусили, но летучим тварям пришлось явно не по вкусу то, что заменяло гулю кровь. Он замахал копытами и даже успел сбить нескольких мышей, прежде чем те устремились вверх, в пролом.
Но, к счастью, в таких тесных тоннелях крупные кровокрылы, похоже, не охотились большими стаями. Сейчас их было только трое, двум из которых уже напомнили, что полёт и падение неразрывно связаны. Но, к сожалению, третья тварь не стала кусать Лемона, а полетела вместо этого вверх, к единственной съедобной добыче поблизости.
Для ПТНИЦО-1 же сцена разворачивалась в замедленном движении, дополненная к тому же целым множеством сенсоров, куда более
– Пэт! – кобылка метнулась в сторону, чтобы увернуться от кровокрыла.
Прямо на мышь метнулось что-то серо-красное. Короткая борьба – и кровокрыл врезался в стену. Или пол.
Летучая тварь подёргалась и замерла. Её огромные крылья обмякли и опали, открыв взгляду маленького паука со жвалами, встрявшими прямо в горло кровокрылу.
Мисти прислонилась к стене – или, вернее, потолку – пытаясь отдышаться, и поглядела на паучка, который спас ей жизнь, и на робота, который нет.
– Ты почему ничего не сделал? – спросила Мисти.
Синяя маска ПТНИЦО-1 засветилась бледнее:
– Я произвёл работу по записи ваших тактических решений. Разве это не считается?
– Нет! Моему трупу было бы уже всё равно! – кричала Мисти. – Почему ты не помог мне?
– Таким образом я нарушил бы ход эксперимента, – выдал ПТНИЦО-1. – Если я вам помогу, то наблюдение перестанет быть за вами. Наблюдение станет за нами.
У Мисти отвисла челюсть и разом пропали все слова.
– Мисти? – окликнул снизу Лемон. – Ты в порядке? Что у вас там случилось?
Паук наконец слез со своей жертвы и подбежал к провалу, из которого доносился голос. Он приподнялся, чтобы заглянуть вниз, качнулся влево, вправо и прыгнул.
– Паук! – выпалила Мисти. – Паука не раздави!
– Ааа! – донёсся внятный и осмысленный ответ снизу. – …э, хорошо, что у меня сердечных приступов не бывает!
Лемон взглянул на маленького паука. Вернее, на четыре отблеска его больших передних глаз – это всё, что было видно в темноте. Потом он заметил ещё что-то, блестящее. Тонкую нить, шедшую вверх. Гуль улыбнулся:
– Страховочный трос, да?
Он схватил нить ртом и потянул. Та оказалась весьма прочной для своей толщины. Гуль поднял голову:
– Эй, Мисти, можешь найти, где он прилепил эту паутинку?
– Да уже вижу. Какой-то комок паутины… или чего-то такого. Прямо как у Спайдерпони. Только я не думаю, что по ней можно подниматься – слишком тонкая.
– Знаю. Я привяжу к ней верёвку, а ты поднимешь её и привяжешь к чему-нибудь. А потом начнём подъём.