Фальсифицированная история Клуба Капитона Варсонофьевича Дерменгольма
Шрифт:
Ну, и ещё через 4 дня, 14 января, Капитон купил бутылку водки, которую выпили на троих с Мишей, потом Магуист сходил за вином, и гастрономовцы, дойдя до нужной кондиции, записали первую сторону пятого своего альбома «Всё как и было». На первую сторону 270-метровой бобины уместилось всего 4 композиции: магуистовский рок «Дядя Вася Щеглов с мыльного завода» (персонаж из программных документов Клуба) с истошными воплями Капитона: «Сволочи!! Сволочи!!!
Вторая сторона была писана на следующий день и опять (опять!) начинается со сразу двух посвящений всё того же рода Магнусу, сочинённых Магуистом, а выделить на этой стороне можно капитоновскую песню «Не смотрись в моё зеркало», описывающую реально случившиеся в общаге разборки двух арабских студентов – а последнюю строчку мгновенно, в процессе сеанса звукозаписи, присочинил и допел Магуист:
Не смотрись в моё зеркало,Это моё зеркало.Повесь своё и смотрись в него, собака.Не вешай своё зеркалоНа мой гвоздь, это мой гвоздь,Вбей свой, повесь на него зеркалоИ смотрись в него,А то сейчас зарежу.Убери свою грязную рожу с моего зеркала, а не то…После всей этой бурной суеты со звукозаписью наступила тишина.
Запись шестого альбома началась только спустя 4 месяца, в ночь на 8 мая. Название и заглавная песня принадлежат спевшему её Капитону – «Кот Эскалоп едет в Ватикан» (по аналогии с Frankie Goes To Hollywood). Красивую запоминающуюся мелодию, использованную в этой песне, когда-то давным-давно, во времена своей молодости, придумала мать Капитона. Эта песня – признанно лучшая на альбоме, и, не считая её, участие Капитона в сочинении тем и текстов свелось почти к нулю. Капитон сочинил ещё лишь смурную роковую вещь «Альянс» на вторую сторону, чтобы разбавить сплошной магуистовский материал, объявил свой вокал в этой песне «новаторским» и, кроме аналогичного прикола, не выдал ничего.
Вся тяжесть легла на плечи Магуиста, и альбом получился чем-то похожим на «Друга моего» – там капитоновская составляющая тоже невелика – балладным, мягким, добрым и изумрудно-зелёным. Неплохой получилась и композиция. Лучшие вещи Магуиста на этом альбоме – «Моя больница» и «Очковые игры», покоряет трогательной ласковой добротой «Прощание с котом Эскалопом». Отличительными моментами являются также: использование при записи ударной установки (взятой напрокат у живших напротив вышеописанных буйных поляков) и отсутствием других участников, кроме Магуиста и Капитона.
Седьмой альбом «Гастронома» – «Биологический отец» – был записан 30 мая – 2 июня 1986 года. Начало записи омрачилось тем, что я обругал помешавшего записи Мишу. Очень оскорбил (как мог). Альбом, соответственно, записан был тоже вдвоём. Название придумал Магуист, а участие Капитона в сочинении текстов и даже музыки самое обильное: он сочинил и, соответственно, спел целый ряд баллад: угрюмо-реакционную «Хрен» («Песня о конформистах»), злобно-лирическую «Страхи розовых стен» и балладу «Утконос», где Капитон впервые заговорил, то есть запел не о психиатрии, насилии и всемирном маразме, а о гуманизме. С точки зрения музыкального новаторства, несомненно, на этом альбоме не имеет себе равных не поддающаяся внятному описанию песня Капитона «Залы»:
Где ты, луч??!!!!!!! Где ты?!! Где ты, скала?!!Словно стук оранжевого светаЗалы!! Залы!! ЗАЛЫ!!! Залы…Магуист,
пару коротких баллад «Крест» и «Ждём Ждём Ждём» и заглавную песню «Биологический отец»; вместе с Капитоном они сыграли на гитарах инструментальную пьесу «Петергоф» – воспоминание о прошлогоднем «авангарде». Наконец, следует отметить глобальную магуистовскую «Литературно-художественную композицию «Бригада Х», где участвует также Капитон. «Социальный заказ дал здесь благодарные плоды», – высказался позже о ней Эгершельд, ставший членом Клуба и гитаристом нового ансамбля с участием Капитона в постмагуистовскую эру.
Вскоре музыканты собрались писать свой восьмой альбом, но проект остался неосуществлённым. 8 июня. С Магуистом начали запись нового альбома – «Периодическая музыка». На деле Магуист пока не участвовал. Сперва привели (знакомую польку) Эвелину Галлас, которая лаяла и выла собакой, а я записал это. Потом я записал первую песню – свой «Вокализ» 11 . У Магуиста отсутствовало вдохновение. Отсутствовало оно и в дальнейшем, однако кое-что записано всё-таки было. Это – «Прощальный концерт на Новоизмайловском», или «Мандулька» – 10-минутная сумбурная ахинея, представляющая из себя грохот и вопли. Восьмой альбом «Гастронома», «Чешский Коп'oв», был записан осенью, уже втроём, с участием нового члена ансамбля и Клуба Инфаланг'eусом. Поскольку Инфалангеус никогда не стремился любой ценой вылезти в лидеры, то они с Магуистом в музыкальном плане сошлись: Магуист играл партию соло-гитары, а Инфалангеус – ритм-гитары. «Копов» производил отвратительное впечатление – виною здесь была как поганая запись, так и грязнейшее халтурное музицирование пьяных гастрономовцев. Вскоре альбом был стёрт – сожалел о нём только Инфалангеус.
11
Этот опус в будущем лёг в основу песни «Нейролептический шар».
После «Копова» Магуист активно готовился записать сольный альбом – с привлечением, однако, как Капитона, так и Эгершельда с Инфалангеусом. Однако в ноябре 1986 года Магуиста забрали в армию, сольник записан не был, и эпоха «Гастронома» завершилась. Новый ансамбль был создан уже без участия Магуиста. The Music Must Change – есть такая песня ансамбля The Who.
Глава 10. Отношения в Клубе
Важным фактором, влияющим на клубную жизнь, были периодические конфликты между членами Клуба. Во-первых, это уже упоминавшаяся коллизия Магуист – Магнус, а точнее – обычные хамские выходки в подростковом духе Магуиста по отношению к Магнусу. Капитон частенько ссорился с Магнусом ещё до появления Магуиста, и теперь участвовал в магуистовских эскападах по большей части мерзостным хихиканьем. Впрочем, когда Магуист нарисовал на листе ватмана акварельными красками невероятно омерзительную и в то же время высокохудожественную харю, окружённую гнусно-фаллической символикой – в харе каждый однокурсник мгновенно узнавал окарикатуренного Магнуса, – и повесил её на дверь в комнате, Капитон тут же отреагировал антимагнусовским рассказом «Страшная рожа на двери» (12 ноября 1985 года), который он впоследствии, когда отношения с Магнусом более-менее нормализовались, старался ему не показывать.
Конец ознакомительного фрагмента.