Фамильное проклятье
Шрифт:
Сам Руслан, однако, видел будущее Насти в более радужных тонах. Он позвонил ей прямо в офис и принялся развивать теории – говорил о причинах фатального завершения предыдущих Настиных романов.
– Я вполне допускаю, – вещал Руслан, – что твои бабки извращенно восприняли фамильное предание. Может, для них это дело чести – чтобы проклятие работало?
– То есть ты подозреваешь, что это баба Лиза и баба Василина методично расправлялись со всеми моими женихами? Только для того, чтобы семейная легенда не утратила актуальность?
– Ну да. А что? Знаешь, с каким остервенением они за мной гонялись?!
– Ладно, расслабься. Теперь, когда их разоблачили, они сидят
– Я заеду за тобой после работы? – спросил Руслан.
– Нет уж, дудки. Давай подождем, когда твои детективы что-нибудь раскопают.
Сказав про детективов, Настя тут же вспомнила вчерашнее посещение агентства «Шанс». И человека по фамилии Бессонов – он так странно смотрел на нее во время беседы. Она подумала о том, что этот Бессонов, возможно, пытается вызнать подробности ее связи с Юрой Торопцевым, и невольно покраснела. Позже он доберется до Леши Самсонова и наверняка появится в «Экодизайне». Настя представила, как Стас Бессонов широко распахивает дверь и застывает на пороге, фиксируя взглядом каждого из присутствующих. Кстати, у него удивительные глаза – коричневато-желтые, с островками темных крапинок и отчетливыми границами переходов из цвета в цвет. А сам взгляд – какой-то усталый. Он смотрит так, словно жизнь – его ремесло и он знает о ней все, что только возможно, и даже к самым невероятным ее проявлениям относится с пониманием, как истинный профессионал. Бессонов заинтересовал ее, это безусловно. Ей вспомнилось его лицо – резко очерченные скулы, прямой нос и крепко сжатые губы. Даже прическа у него такая, как нравилось Насте – короткая стрижка с густой, сброшенной набок челкой. «Ему лет тридцать, – подумала она. – И у него на пальце нет обручального кольца». Подружка Светлана тут же подсказала бы ей: «Или он просто его не носит».
Саша Таганов, у которого в настоящее время не было вообще никаких нагрузок, подключился к Стасу в тот же день. Пучков бросил его в неизвестность прошлого – велел заняться «историческим» материалом. Имелась в виду прабабка Насти Анна Ивлева и еще одна устрашающая личность – ротмистр Дмитрий Васильевич Шестаков.
– Вы не задумывались о том, что Анастасия Шорохова, – сказал Таганов в конце первого дня расследования, – вполне может претендовать на титул графини?
– В ней сразу можно угадать породу, – одобрительно кивнула Вероника Матвеевна. – Чувствуется голубая кровь. Какая осанка, посадка головы! Графиня Анастасия Шорохова…
– Скорее Пустова. Ведь фамилия графа была Пустов. Если девушка захочет, тут же получит бумаженцию и сможет вступить в клуб избранных. Время от времени она будет ходить туда вечерами, встречаться и разговаривать с равными себе… – Таганов говорил с иронией и вместе с тем торжественно. – Кстати, никто не знает, у нашего Стаса случайно не было знатных родственников?
– Решил прицепиться к парню, да? – подбоченилась Вероника Матвеевна. – Конечно, ведь тебе такой бриллиант, как Шорохова, не по зубам. А Стас, видишь ли, замахнулся!
Саша, хмыкнув, скрылся в своем кабинете. Стас же тем временем, как и предполагала Настя, занимался ее женихами. Первой в его списке стояла фамилия Торопцева, погибшего в 1991 году в результате несчастного случая. Надо сказать, что у Пучкова была налажена тесная и взаимовыгодная связь с бывшими коллегами из МВД, и никаких препон на пути к известной милиции информации, в сущности, не стояло. Все три дела – Торопцева,
Юрию Торопцеву только-только исполнилось тридцать пять, когда недальновидный Амур подсунул ему в качестве объекта любовного томления красавицу Анастасию Шорохову. Торопцев тут же потерял голову и готов был бросить к ногам юной Насти все, что имел. А имел он по тем временам немало. Папа Торопцев контролировал финансовые потоки на государственной службе, и один из таких потоков пускал немножко в обход, через Торопцева-сына, который имел к тому времени не только квартиру и машину, но и особняк в Подмосковье, а также блестящие перспективы для развития собственного бизнеса. Но перспективы эти так и остались перспективами.
Влюбившись, Торопцев провел блиц-криг и за один месяц успел Настю обаять и переселить к себе в двухкомнатную квартиру на Речном, а в подтверждение серьезности намерений подарил ей кольцо с бриллиантом. Однажды поздним августовским вечером жених с невестой посетили Большой театр, после чего Торопцев, оставив Настю в городской квартире, рванул в свой загородный дом, чтобы, как он сказал, забрать оттуда документы, необходимые для предстоящей деловой встречи. Там его и нашли на следующее утро – лежащим у подножия лестницы с удивленно распахнутыми навстречу вечности глазами и свернутой шеей. Никаких следов насилия или борьбы обнаружено не было, из дома ничего не пропало, и эксперты пришли к заключению, что с Торопцевым произошел несчастный случай. Он просто-напросто оступился на лестнице и покатился вниз. «Что ж, бывает и такое», – подумал Стас.
Тем не менее в деле была одна зазубрина. Некий гражданин Хитров, шестидесяти пяти лет от роду, проживавший в соседнем селе Голубятово и около полуночи волею странной судьбы оказавшийся неподалеку от дома Торопцева, заявил оперативникам, что видел, как хозяин подъехал на своей машине, открыл калитку и прошел к двери. И уверял при этом: едва Торопцев включил свет в холле, из темноты сада появилась его невеста, Настя, которую Хитров знает очень хорошо, так как две недели подряд Настя каждый день приходила к его жене за парным молоком. Торопцев вроде бы страшно удивился, увидев ее, но потом они вместе зашли в дом, дверь закрылась, а гражданин Хитров без промедления отправился по своим делам.
У Насти Шороховой, однако, сложилось безупречное алиби. Сразу же после возвращения из театра она была вовлечена в скандал с пьяными разборками, произошедший у соседей по площадке. Именно Настя вызвала наряд милиции, давала показания и подписывала протокол. У гражданина же Хитрова были весьма нелестные рекомендации. Во-первых, по словам жены, в тот вечер он был вусмерть пьян, так что вряд ли мог кого-то с уверенностью опознать. Во-вторых, на почве выпивки вышеозначенный гражданин нередко страдал галлюцинациями и уже встречался не только с Софи Лорен, но и с самой Девой Марией. Тем не менее опергруппа провела дополнительные следственно-разыскные мероприятия, но ни одна женщина, которая могла бы оказаться в полночь в подмосковном доме Торопцева, обнаружена не была.
«Допустим, что женщина все-таки была, – подумал Стас Бессонов, делая первую запись в своем блокноте. – Искать ее девять лет спустя – бесполезно. Ее можно только вычислить».
– Представляешь, как Руслан в тебя втрескался, раз собирается вбухать бешеные деньги практически ни во что! – сказала Светлана, подавая подруге пепельницу.
– Может быть, в этом что-то есть, – возразила Настя. – Действительно, вдруг существует загадочный некто, который пытается сломать мне жизнь?