"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
Я перегнулся через плечо Бориса Ефимовича и обнаружил, что тот притащил выпуск «Аргументов и Фактов» от второго сентября, по листу которого и водил сейчас указательным пальцем.
— Так, нам подходит товарищество с ограниченной ответственностью. Нужно будет заявление, устав и эскиз печати. Ага, ещё уставный договор. Да не кривись ты так, Петя, тут пишут, что можно готовый комплект документов купить и фамилии уже в него вписать! Это я на себя беру. Так… доли мы определили, а юридическим адресом домашний сделаешь, тут ничего сложного.
Дядька
— Дальше чего? Куда с этим всем идти-то?
— Потом в исполком. И ещё надо будет через Сбербанк две тысячи госпошлины заплатить…
— Сколько?!
— Не обеднеем! — отрезал Борис Ефимович.
— Да нет у меня столько!
— Я дам, потом сочтёмся. Тут в другом дело: заявление в течение месяца рассмотреть обязаны, можем опоздать. Придётся кое-кого подмазать, но ничего — остались знакомые по партийной линии. Помогут.
Дядька пожал плечами.
— Не так всё и сложно.
— Ха! — усмехнулся сосед и перекинул ему газету. — Поначалу временное свидетельство выдадут, придётся ещё расчётный счёт в банке открыть, встать на учёт в статуправлении и налоговой, и только потом с постоянным свидетельством можно будет идти в райотдел за разрешением на изготовление печати. Эскиз с меня, подряжу кого-нибудь в институте нарисовать.
— Ерунду какую-то придумали!
— Да уж лучше, чем раньше! — немедленно перескочил на любимую тему Борис Ефимович. — Свободный рынок всё расставит по местам! Партократы и аппаратчики больше не смогут давить инициативу, а приватизация покончит с засильем бюрократов от экономики!
— Чушь несёшь! — зло выдал в ответ дядя Петя. — Всё разворуют и распродадут! И новые, и старые — ничем друг друга не краше, одним миром мазаны! Да ты на нас посмотри! Мы чем сейчас занимаемся? Частный бизнес развивать помогаем? Хрена лысого! Мы кусок пирога от народной собственности пытаемся урвать! Да, так куда проще на плаву удержаться, но не надо этих сказочек о либерализации экономики и благе шоковой терапии. Я её последствия ежедневно в магазинах наблюдаю!
— А лучше как раньше, да? Всё по талонам и на полках шаром покати? Ты пойми уже наконец — эта твоя ностальгия не от того, что прежде жил так уж богато, просто сейчас трудные времена настали. Переходные!
— Прямиком в ад переходим!
— Из тоталитарного ада выбираемся!
Я допил пиво и, хоть в запасе у спорщиков ещё оставалось несколько бутылок, оставаться на кухне не стал. Вышел в коридор, снял с закреплённого на стене телефонного аппарата трубку, покрутил диск, набирая номер Марченко.
— Здравствуйте, тётя Софья! Это Сергей, — представился, после того как гудки смолкли и в динамике послышался голос соседки. — А можно Зину?
— Сейчас позову.
Я уселся на табурет и прислонился спиной к стене, а когда отозвалась Зинка, спросил:
— Ты чего убежала-то? Из-за чупа-чупса, что ли?
— Нет, конечно! — возмущённо фыркнула девчонка. — Вот
— А чего тогда?
— Давай не по телефону, Серёжа.
— Давай, — покладисто согласился я. — Заходи, музыку послушаем.
— Не могу, уроков много на завтра. И мама по хозяйству запрягла.
— Ну выйди тогда в подъезд. Я сейчас спущусь. На пару минут всего.
Зинка засопела в трубку, потом протянула:
— Ну ладно! Спускайся!
Я обулся и предупредил спорщиков:
— Всё, ушёл! — после чего захлопнул дверь и сбежал по лестнице на седьмой этаж.
В «кармане» перед дверным глазком маячить не стал, остановился у лифта, а там и Зинка в домашнем халатике вышла — ради конспирации с мусорным ведром. Пришлось вместо неё подниматься к мусоропроводу, потом только обнял девчонку за талию и притянул к себе.
— Ну ты чего?
Зинка упёрлась руками в грудь и поцеловать себя не позволила.
— Ничего, Сергей. Всё хорошо.
— Неужели Ксюша твою тайну выболтала? — пошутил я.
— Дурак и не лечишься! — насупилась Зинка, потом вздохнула и прижалась ко мне щекой. — Просто дома достали все уже, я с Ксюхой поделилась, а у неё язык без костей, мигом всё тебе растрепала.
— Ой, можно подумать, она мне глаза раскрыла!
— Мне уже все мозги выполаскали из-за тебя! — пожаловалась девчонка. — Тётя Римма нудит, что я непременно залечу и ты меня бросишь. А мама верит в твою порядочность. Говорит, промучаюсь с тобой пару лет, но так даже хуже. Ты мне ещё и второго ребёночка заделать успеешь. И только потом бросишь. — Зинка запрокинула голову, с прищуром глянула на меня и спросила: — Бросишь?
Я уставился в её серые глазищи и ухмыльнулся.
— Да разбежался прям!
Но только опустил ладони с талии на бёдра, Зинка высвободилась и подняла стоявшее у ног мусорное ведро.
— Всё, Серёжа, мне действительно пора.
Она скрылась в квартире, а я к себе возвращаться не стал, отправился в гаражи, да только пацанов там не застал. Глянул на запертые ворота и двинулся к Андрею Фролову. И снова — никого.
Ну и куда они умотать могли? Пиво где-нибудь пьют?
Обходить окрестные ларьки не хотелось, и я совсем уже было решил вернуться домой, но тут во двор завернули Тихон Морозов и Лёня Гуревич. Первый тащил объёмную сумку, второй трёхлитровую банку в авоське и не пустую — с пивом.
Парни сразу поднялись на крыльцо крайнего подъезда, пришлось их окликнуть. Тиша устроил сумку у ног и шумно задышал, а когда я подошёл, вытер носовым платком лоб и сказал:
— А мы тебе только что из автомата звонили!
В сумке обнаружились ещё две трёхлитровки, и я с нескрываемым удивлением спросил:
— Вас из гаража выгнали, что ли?
— Да не! — отмахнулся Гуревич. — Жека Зинчук из армии вернулся. К себе позвал. Все там уже, мы за пивом ходили.
Он велел Тише хватать сумку, но я взял её сам и подтолкнул бывшего одноклассника к двери.