"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20

Корнев Павел Николаевич

— А ты куда?

— В гараже у Серого переночуем или к Евгену забуримся, если у него хата свободна. Не знаю пока. Родителей на дачу отправлю от греха подальше, а там видно будет, — заявил Фролов, набрал из выложенных мной денег что-то около десяти тысяч и вручил их подруге. — Это тебе на первое время. И давай — шевелись уже! Мы серьёзно влипнуть можем!

Из глаз Ани покатились слёзы, и она убежала в комнату, Андрей поспешил следом.

Сборы заняли никак не меньше часа. Если Андрею хватило и десяти минут, чтобы одеться и скидать в спортивную сумку какую-то мелочёвку, то

Аня набила вещами два чемодана, будто не собиралась возвращаться сюда вовсе. Что интересно, мой приятель девушку не торопил и не отговаривал. Скорее даже наоборот.

— Как всё устаканится, квартиру снимем, — заявил он. — Сразу туда и переберёшься.

— А почему не сейчас?

— Ночью?! Да и Гуревич может лавочку прикрыть. Из каких шишей тогда платить?

Я прислушивался к разговору лишь краем уха. Первым делом выключил свет на кухне, переставил к окну табуретку и принялся вглядываться в темень осеннего вечера. Интересовали не люди, людей было толком не разглядеть, интересовали машины. А конкретно — белая «девяносто девятая».

Так ничего и не заметил, но из квартиры в подъезд вышел, сунув руку в сумку и нащупав указательным пальцем спусковую скобу. Лифтом пользоваться не стал, спустился на первый этаж по лестнице. Там дождался Андрея, нагруженного пожитками подруги, и настороженно выглянул на улицу. Вроде, чисто.

Фролов дотащил чемоданы до дороги, а потом минут десять безуспешно пытался поймать попутку для хмурой и уже далеко не столь напуганной Ани, пока наконец не отправил ту в общагу.

— Избавился? — ухмыльнулся я, когда габариты видавшей виды «волги» исчезли в темноте.

— Да ну тебя, Серый! — досадливо отмахнулся Андрей. — Что делать-то будем?

— К Евгену ночевать пойдём.

— Не придуривайся! Что мы будем делать, а?

Я тяжело вздохнул.

— Обстоятельства изменились, Даниляна придётся гасить. Только не из-за того, что нам Гуревич за это денег заплатит, просто иначе хана. Чистая самооборона.

— Да хорош словами играть! — разозлился Андрей. — Какая, на фиг, разница, по какой причине мы этого бандюка грохнем?

— Для меня разница есть.

И это в самом деле было так. Теперь я лишь реагировал на события, пытаясь устранить угрозу, и ощущал себя в привычной стихии. Теперь с чистой совестью мог сказать самому себе, да и всем остальным, что иначе было нельзя.

— Но деньги возьмёшь? — с подначкой уточнил Андрей.

— Возьму.

— Тогда в жопу свои принципы засунь! — посоветовал Фролов и махнул рукой. — Ладно, пошли к Евгену. Ещё не хватало, чтобы нас с автоматом менты приняли.

— Только бы он дома оказался. А то ночевать в гараже придётся.

Но — не пришлось. На нашу удачу Женя Зинчук был дома. Более того — ещё на лестничной клетке, как только вышли из лифта, так сразу и расслышали надрывавшийся в его квартире магнитофон.

Белые розы! Белые розы!

— Это мы удачно зашли, — ухмыльнулся Андрей, а вот я в этом уверен вовсе не был.

Раз на всю катушку играет «Ласковый май», значит, Евген пьёт. А нам бы серьёзные дела обсудить, а не бухать.

—

Может, в гараж пойдём? — предложил я, но Андрей и слушать ничего не стал, решительно утопил кнопку звонка.

Открывший дверь Зинчук нашему появлению нисколько не удивился, будто сам позвал в гости.

— Заваливайте, пацаны! — заявил он и ушёл на кухню, где помимо него нас встретили Рома и алюминиевая канистра с пивом, а ещё — специфический аромат травки.

— Курнёте? — предложил Евген.

Андрей покачал головой.

— Сначала по пиву, — заявил он, вынул из кухонного шкафа пару эмалированных кружек и выставил их на стол.

Рома поднялся из-за стола, покачнулся и сказал:

— Мне тоже хватит. Пойду прилягу. А то штормит чего-то.

— Слабак! — рассмеялся Зинчук, достал из кармана заполненный чем-то тёмным пузырёк из-под лекарств, откупорил его и выложил на разделочную доску небольшой тёмный комочек. Затем зажмурил левый глаз и отрезал кухонным ножом небольшую частичку.

Ага! Они не траву, а план курят!

— Точно не будете? — уточнил Евген, включая электрическую плиту.

Мы вновь отказались и сели за стол пить пиво, а Евген кинул кропаль на раскалившуюся докрасна конфорку и через бумажную трубочку втянул в себя тоненькую струйку сизого дыма. Задержал дыхание, постоял так, потом закашлялся.

— Ух-х-х, хорошо!

— А чего с плиты? — удивился я.

— Забивать влом, — пояснил Зинчук, — да и сигарет полпачки осталось. Так покурим.

Он двинулся в комнату и позвал нас за собой.

— Сейчас придём, — пообещал Андрей и уставился на меня: — Ну так ты в деле?

— Излагай! — разрешил я и хлебнул пива.

Ни на какую конкретику не рассчитывал, и тем сильнее оказалось удивление, когда приятель предельно чётко разложил всё по полочкам.

— Даниляна везде сопровождают два охранника. Если расстрелять всех из автомата, убийство сочтут заказным и начнут шерстить партнёров. Могут и на Гуревича выйти, а через него на нас.

Я кивнул. Пусть Головин мёртв и никому ничего не расскажет, но с учётом обстоятельств его смерти пристального внимания избежать не получится. И мало ли какие улики всплывут? Вдруг наследим?

— И что ты предлагаешь?

— Сработаем под наркоманов, — заявил Андрей. — Данилян каждую субботу и среду ездит к одной бабёнке. До квартиры его телохранитель доводит, а обратно он уже сам спускается.

— Точная информация?

— Точнее не бывает. Меня чего в субботу не было — я наводку Гуревича отрабатывал. Проследил за машиной Даниляна, потом ещё на местности огляделся. Любовница его в трёхэтажной сталинке живёт…

— Подожди! Подожди! — перебил я товарища. — Проследил? Это как?

— У Гуревича тачку взял, — пояснил Фролов и махнул рукой. — Да не парься ты! Не засветился я, нормально всё.

Я налил нам пива и попросил:

— Продолжай.

— К бабе Данилян приезжает около девяти. Это не проверял, так Гуревич сказал. Уезжает после десяти. В прошлый раз так и было. И охранники в машине сидели перед подъездом, его не встречали.

— В прошлый раз! — многозначительно заметил я.

Андрей развёл руками.