"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
— Сделай, лишним не будет.
В этот момент неожиданно ожил телефонный аппарат; я невольно вздрогнул даже, быстро вышел в коридор и поднял трубку:
— Слушаю?
— Серёжа! — послышался в динамике пьяный голос Бориса Ефимовича. — Серёжа, ну ты где пропал?!
— В смысле?
— Что значит — в смысле? Зина же звала тебя зайти!
— Да нет, просто сказала, что у вас гости.
— Звала-звала, — жёстко и уже не очень-то и пьяно заявил сосед. — Спускайся!
На заднем фоне послышались женские голоса,
Сказать начистоту — идти в гости не хотелось. Ясно и понятно, что там мне сейчас никто рад не будет, но и не отказаться никак, тут всё по классике: «против кого дружить будем?». А дружить мы с Борисом Ефимовичем, чует сердце, будем против гостей тёти Софи. Не прийти в такой ситуации нельзя.
Я натянул джинсы и фланелевую рубаху, спустился прямо в тапочках и позвонил в дверь. Открыл Борис Ефимович, который едва-едва успел опередить поспешившую на звонок Зинку.
— Серёжа, проходи! Мы тебя уже заждались! — радушно поприветствовал он меня.
В глазах Зинки мелькнуло недоумение, и я взглядом показал ей на папеньку. Девчонка поджала губы, а тётя Софья и вовсе упёрла руки в бока. Точно выставила бы меня за дверь, просто не решилась перечить подвыпившему супругу.
Гости оказались уже знакомы: яркая и грудастая Римма, её невзрачный супруг Олег и худосочный отпрыск Максим.
— Проходи-проходи! — хлопнул меня по спине Борис Ефимович, когда я выдавил из себя нечто отдалённо схожее с приветствием. — Мы тут внезапный сабантуй решили устроить, а о тебе совсем позабыли. Непорядок! Ты ведь уже почти член семьи!
При этих словах тётенек откровенно передёрнуло, Нина захихикала, а Зинка немного даже покраснела. Никак не отреагировали на это замечание лишь Олег, который не спускал с меня внимательного взгляда умных глаз, да уткнувшийся в тарелку Максим.
Борис Ефимович тут же вынул из серванта хрустальную стопку и потянулся за бутылкой водки, и я попросил:
— Только чуть-чуть. Мне в институт с утра.
— До сих пор учишься? — поинтересовалась Римма, подпустив в голос удивления.
— Дорогая, — мягко улыбнулся Олег. — Сессии же ещё не было.
— И что с того? Далеко не все до неё дотягивают!
Тут тётя Софья принесла с кухни тарелку и столовые приборы, я положил себе запечённую куриную голень, а на вилку нацепил шпротину.
— Штрафную! — объявил Борис Ефимович, выпил со мной за компанию, тут же налил снова, на этот раз не обделив вниманием и остальных. Дамам коньячную настойку, мужчинам водку, детям газировку. Максим попал в разряд детей.
Вновь выпили, и я занялся куриной ногой, а Олег вытер губы салфеткой и спросил:
— Борис, у вас с приватизацией какая-то ясность уже появилась?
Зинкин папенька кивнул.
— Директор у руля останется, — сообщил он. — По реестру ему семнадцать процентов акций отошло,
— А сам ты?
— А что я? Я человек маленький, директору не конкурент. Мне бы работу не потерять.
— И никаких перспектив в собственники выйти? Ты ведь мог бы сам в приватизации поучаствовать!
— А смысл? — скривился Борис Ефимович. — Без государственного финансирования нашей шарашке не выжить, а её не будет. Разработки-то не конкурентоспособны. Никому они не нужны. Никому!
Для наглядности он даже указательным пальцем из стороны в сторону поводил. И Римма согласно покивала.
— Да уж какие там у вас разработки! У нас наука от западной на десятилетия отстала!
Но вот её супруг оказался куда более настойчив.
— А как же имущественный комплекс? Можно найти деньги и вложиться…
— Чтобы Юрий Тимурович с работы пинком под зад вышиб? Нет, Олег, мне такого счастья не надо.
В этот момент тётя Софья обратилась к дочерям.
— Что вы скучаете? Идите музыку лучше послушайте. И Максима с собой берите!
— А мы тоже музыку включим! — оживился Борис Ефимович, снял крышку с проигрывателя грампластинок, открыл дверцу серванта и принялся перебирать бумажные конверты. — Что же мы послушаем…
— Боря, хватит! — прикрикнула на него супруга. — Что ты опять придумал?
Но не тут-то было, Зинкин папенька уже водрузил на вертушку пластинку и опустил иглу. Послышалось шуршание, затем тихие завывания сирен, а когда заиграла мелодия, дядя Боря вдруг обратился к Олегу:
— А пойдём покурим!
— Ну всё, напился! — горестно вздохнула тётя Софья. — Просила же не увлекаться!
Отправляться на балкон Олег не пожелал, и за компанию Борис Ефимович прихватил с собой меня. Прибавил громкости и, покидая комнату, подпел исполнителю:
Вот! Новый поворот! [4]
Уже на балконе, Зинкин папенька протянул мне одну из двух сигарет, чиркнул спичкой и затянулся.
— Не курю, — отказался я, зябко ёжась.
— На полочку положи, — подсказал сосед. — Я тебя чего позвал: просто раздражающий фактор понадобился, а то гости дорогие засиделись. На одну «Машину времени» надежды не было.
— А что не так с «Машиной времени»?
Борис Ефимович пыхнул дымом и ухмыльнулся.
— Предполагается, что я от них без ума. Как подопью, так всегда ставлю.
— А на деле?
— На деле Олег у нас ценитель джаза, его от «Машины» натурально выворачивать начинает. Вот и пользуюсь время от времени. — Он вздохнул. — Ну да ладно, чего ещё позвал: по итогам рассмотрения заявок трудового коллектива мне семь процентов акций досталось. У директора, как ты слышал, семнадцать. У его зама — пять. Оставшиеся двадцать два у трудового коллектива.