Фантастика 2006. Выпуск 2

Лукьяненко Сергей Васильевич

Цистерцианин замолчал. Влад тоже. Чего уж тут скажешь? Дичь какая-то. Витьке, что ли, позвонить, посоветоваться? Ан нет, тот ещё в дороге, а у него тариф экономный — в космосе не берёт.

«А может, гон это всё? — спохватился вдруг Влад. — Сколько уж раз, бывало, придёт тоже какой-нибудь страдалец, уж такие трели заплетёт, всю душу вывернет, а под конец отвесит: «Так у тебя, братишка, кредиток двести не найдётся, а? На дорогу?»

— Нет ся щенник, — снова забубнил пришелец. — Жаль. Утром надо было. Мы, цистерциане, такие. Главное всегда на потом

оставляем. Так у нас принято. А потом иногда поздно бывает. Жаль. Пустая жизнь.

— Да погоди… может, Господь ещё управит всё. Знаешь, так часто случается: люди по одному решают, а Бог — совсем по-другому. И не выходит у людей ничего. Бог, Он ведь всё может. Он сильнее любых стариков.

— Ты лучше знаешь, — просто ответил пришелец.

Снова оба замолчали. Влад напряжённо соображал, что бы сделать. По хорошему-то отцу Глебу в первую очередь надо звонить. Да в отпуске настоятель, до четверга не вернётся. А отец Кирилл, что подменяет его, контактов не оставил… У него и на своём-то приходе забот выше крыши, а здесь он всего на неделю. Эх, угораздило же именно сейчас этой загвоздке приключиться!

— Можно мне… Маленький огонёк зажечь? — попросил цистерцианин.

— Чего?

Пришелец ткнул лапой в бурую горку свечей.

— А, это… Да бери, пожалуйста.

Мохнатый гость порылся в помятом халате и выташил кубик.

— Хватит столько?

— Бери-бери, всё в порядке, — махнул Влад.

Гость взял тоненькую двухкредитку и пошёл к алтарю. На столе остался рифлёный металлический кубик с переливающимися гранями. Влад настороженно покосился на диковинную оплату и решил не трогать — «мало ли, может, оно радиоактивное, или ещё чего».

Поразмыслив, он всё же вытащил из кармана телефон и принялся давить кнопки, глядя, как ползёт по экранчику Витин номер. Поднёс к уху. Пауза. «Абонент временно недоступен», — отчеканил механический голос. Ну да, ему ещё долго лететь… Эх… Влад запихал трубку обратно и сморщил лоб, глядя на чёрную обложку конспекта. «А может, всё совсем не так, как кажется? Мало ли что цистерциане под «угасанием» понимают? Даже на Земле есть народы, у которых «смерть» и «сон» одним словом называются. А уж инопланетяне эти… Поди их разбери».

Часы пикнули — без трёх минут шесть. Пора готовить церковь к закрытию. Влад поднялся, сунул книжку в карман пиджака, щёлкнул выключателем лампы. Двинулся вдоль правой стены, останавливаясь у каждой иконы и гася лампадки. Повернул возле аналоя. Задул две оплывшие свечки тёток с Марса. Выдернул и бросил в коробку у подсвечника.

Цистерцианин тем временем стоял как столб, у кануна, и глядел, как мерцает, чуть подрагивая, поставленная им свечка, а рядом — сократившаяся уже трёхкредитка. Влад приблизился, погасил свечку пилота. Цистерцианскую трогать не стал. «Пусть себе горит. Завтра только надо будет не забыть огарок выковырять, чтобы Марфа не ворчала».

— Кончились двадцать минут, — то ли спросил, толи констатировал пришелец.

— Кончились, — кивнул Влад. — Пора закрываться.

Ha секунду стало боязно —

а ну как не захочет эта громадина уходить? Что тогда?

Но нет, цистерцианин послушно повернулся и зашагал «вразвалочку» к дверям.

Влад перекрестился и кивнул в сторону сокрытого алой завесой алтаря.

Вышли они вместе. Щёлкнул замок. Молодой сторож подёргал на всякий случай за ручку, чтоб удостовериться. Всё в порядке.

На улице было тепло. Душистый аромат сирени. Сотни снующих аэрокаров на фоне огненного предзакатного неба. Вдалеке высились башни мегаэтажек, а справа — тонкие шпили Космопорта.

Цистерцианин стоял на ступенях, завороженно глядя на пышные кусты с белыми гроздьями цветов.

— Куда ты сейчас? — спросил Влад.

— Пойду. Богу говорить буду. Много надо сказать. Жена, дочка — одни остаются. Тяжело так. Надо ей новый муж. Новый отец. Пусть будет хороший.

— А это у вас обязательно? Ну, вдовам замуж выходить?

— Нет. Не обязательно. Но одной жене тяжело. И дочке. Люблю я их. Пусть новый будет муж. Так лучше. Лишь бы хороший.

Влад потупил взгляд. «Оставить его, что ли, в сторожке? Некуда ведь ему сейчас идти. Да нет, не выйдет. Олег Саныч если узнает — так потом задаст, что допрос цистерциан сказкой покажется».

Влад вздохнул.

— Слушай, а во сколько у тебя… сутки кончаются? Может, ещё успеешь утром со священником встретиться? Он сюда в 7 часов придёт!

— У меня — в 26 конов. — Цистерцианин задвигал бровями, а потом развёл лапы. — Не знаю, сколько по-вашему. Постараюсь прийти. Может, успею.

Они ещё немного постояли. Потом цистерцианин шагнул вниз. Обернулся:

— До свидания, — серые усы приветливо приподнялись, — брат. Спасибо. Что говорил со мной.

Влад протянул руку. Чуть помедлив, пришелец подал мохнатую лапу.

— Ну, с Богом, — пробормотал сторож.

Цистерцианин кивнул и спустился по лестнице на асфальт. Вышел за ворота. И побрёл, чуть покачиваясь, по дороге в город.

Влад постоял немного под сиренью, а затем свернул налево, в сторожку.

Включил свет в узкой комнатке. Подошёл к столу, вытащил книжку из кармана. Как-никак, а зачёт по «освоению» на носу. Подумав, набрал воды в пластмассовый чайник, щёлкнул кнопкой. Достал с полки пакет пряников.

«Жалко, имя у него забыл спросить. Чтоб хоть помолиться…» — Влад вздохнул и опустился на стул.

Так сидел он долго, слушая, как шипит вода в чайнике, и жевал пряник, да глядел в окно, где в густеющих сумерках всё чётче и веселее светились далёкие огни мегаэтажек.

НЕ ПРОСТО ФАНТАСТИКА?

Светлана Прокопчик

НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Кузьмину было плохо, стыдно и тоскливо. Еще он боялся. Он знал, что чем-то подобным должно кончиться. Лечащий врач сказал, что женщина не приходит в себя третьи сутки. Умрет.